Самое главное приключение - Джон Тэйн

изогнутых труб — составлял весь арсенал атакующей стороны. С помощью этих приспособлений они надеялись одолеть армию огромных ящеров. В противном случае им предстояло вернуться с пустыми руками, при условии, конечно, что их прежде не съедят.

— Вот она, — объявил доктор, указывая на крошечное пятнышко на фоне синевы далеко на севере. — Оле, вы полетите первым и возьмете наши рюкзаки.

Оле, похоже, не улыбалось остаться наедине с рюкзаками на южном берегу, пока Эдит не вернется со следующим пассажиром.

— Что, если твари выйдут погреться, пока самолет будет на этой стороне?

— Но вы сказали, что колодцы расположены довольно далеко к югу от озера, — ответил доктор. — Звери не станут убегать на несколько миль от теплого места только для того, чтобы поздороваться с вами.

— Станут, если почуют мой запах.

— Не унывайте, Оле, — сказал Дрейк. — Мы отомстим за вас.

— И много пользы это мне принесет? Летите вы первым.

— Я недостаточно толстый.

Спор был прерван посадкой самолета Эдит.

— Капитан Андерсон, — сразу же начала она, — Бронсон попросил меня передать вам, что он может быть вынужден в любую минуту спуститься вниз по заливу. Сегодня рано утром снова накатила волна теплой воды.

— Кипящей?

— Нет, просто достаточно теплой, чтобы над заливом поднялся густой туман.

— Я думаю, большой опасности нет. Если ему придется бежать, он успеет. Мы тоже в безопасности со всеми нашими складами и самолетом. Что он хотел от меня?

— Хотел узнать, должен ли он отплыть немедленно. Если он не получит от вас ответного сообщения до ночи, то останется на месте.

— Что скажете, Лейн?

— Я не вижу непосредственной опасности. Сильного землетрясения не было.

— Я тоже так считаю. Ему мало что грозит там, где он находится. Ладно, запрыгивай, Оле. Мисс Лейн отвезет тебя на ланч.

— На ланч?

— Да, идиот. Не твой, а их.

С глухим стоном Оле подчинился приказу.

Прибыв на южный берег озера, они с тревогой отметили, что с момента их визита на прошлой неделе уровень нефти повысился. Черные волны медленно наползали на узкое возвышение, отделяющее озеро от цепочки колодцев. Если стена из камня и льда рухнет под неуклонно возрастающим давлением, состояние Андерсона улетучится через неделю. Мысль о том, что даже если стена выдержит, поток нефти может перехлестнуть через нее, распространиться по равнине и загореться, поджигая все озеро, была совсем не обнадеживающей.

Оставив Оле наедине с его мрачными теориями. Эдит вернулась за следующим пассажиром.

Вскоре после часа дня отряд собрался на южном берегу со своими рюкзаками, готовый к началу наступления. Колодцы все еще находились в состоянии покоя. Это благоприятствовало стратегии предполагаемой атаки, и партия решила немедленно воспользоваться своим преимуществом.

Сразу же возник вопрос, кто проявит инициативу. А точнее, кому из членов партии придется рискнуть жизнью, чтобы осуществить хитроумный план Дрейка. Схема требовала получасовой работы у колодцев. Увидев рабочую группу, рептилии несомненно атаковали бы всей стаей. Никакая пара человеческих ног не могла сравниться по скорости с самой медленной из ящериц. Но если рабочая группа при дневном свете отправится пешком к колодцам, их обязательно увидят. А если ждать до темноты, колодцы могут вспыхнуть в самое неподходящее время, и тогда скучное собрание ящериц у домашнего очага оживят небольшие закуски. Становилось очевидно, что придется воспользоваться самолетом.

Приземление на равнине, испещренной бездонными колодцами, само по себе являлось достаточно трудным делом, а быстрое бегство, в случае необходимости, стало бы подвигом мастерства для самого опытного летчика. О ночной посадке явно не могло быть и речи.

В результате простого процесса исключения пилотом избрали Эдит. Кто должен был лететь с ней? Для этой работы требовался ловкий, практичный человек. Хотя Дрейк умолял о чести привести свой план в исполнение, его кандидатуру отклонили при первом же голосовании. Его сильной стороной был ум, а не физическое развитие. Лейн провалился во втором туре. Оставались Оле и капитан. И поскольку Андерсон был несведущ в авиации, та честь, на которую претендовал Дрейк, досталась Оле.

До отказа загрузив самолет изогнутыми трубами и утяжеленными шлангами, Оле занял свое место. Они взлетели.

Всего они совершили десять вылетов. Они надеялись, что благодаря их усилиям сто восемь ближайших к разрушенному кратеру колодцев превратились в смертоносные машины уничтожения. Им никто не мешал. Стадо либо спало, либо же все, кроме детенышей, отправились на выходные добывать себе пищу под черным дымом кратера.

— Ну что, Дрейк, — спросил доктор, — вы уверены в своем изобретении?

— Абсолютно. Оно может уничтожить целую армию.

— Возможно, это просто оптимизм изобретателя. Как насчет вас, Андерсон? Чувствуете ли вы желание идти вперед? Или же нам стоит разбить лагерь здесь и ждать окончания атаки?

— Думаю, разумней всего было бы остаться здесь. И все-таки я хочу посмотреть на это представление. Я голосую за поход.

— Согласен. Дрейк, конечно, не упустит возможности увидеть свою идею в действии. А вы, Оле?

— Мы с мисс Лейн позаботимся о самолете.

— Хорошо, летите вперед с нашими рюкзаками и ждите нас там поблизости от района колодцев. Если рептилии увидят вас до удара, не беспокойтесь о рюкзаках. Оставьте их и летите прямо на восток, чтобы сбить зверей с толку. Тогда они не смогут случайно наткнуться на нас.

Через два часа после захода солнца Эдит услышала далекий хруст шагов по смерзшемуся снегу.

— Это они, — сказала девушка. — Оле, встретьте их и покажите им дорогу сюда.

Горячий напиток из термосов и сытный обед скрасили скуку ранней вахты. Решив в одиннадцать часов, что колодцы, вероятно, не будут извергаться этой ночью, все, кроме часового, забрались в спальные мешки. Температура была на несколько градусов выше нуля, и спать было вполне удобно.

В ослепительно чистом свете звезд черный барьер края кратера казался зловеще близким. Хотя участники похода понимали, что скрывают скалы, все они, за исключением часового, тем не менее спали как убитые. Логово тоже крепко спало или оцепенело от холода, и ни один ящер не подавал голос спросонья в тишине ничейной земли.

То был спокойный сон перед битвой. Если стратегия Дрейка окажется неудачной, атакующие не увидят рассвета. С другой стороны, если изобретение Дрейка сработает, огромные двуногие рептилии никогда больше не вернутся к черным руинам своего разрушенного рая. Их следующая встреча у веселых костров должна была стать последней. Бедные животные умерли бы счастливыми. Да, лучше последний час счастья, а после вечное забвение. чем медленная, растянутая на много лет смерть от повторяющихся холодов и усиливающегося голода. Предоставленные самим себе, они могли бы в течение полувека голодать, сражаться, замерзать и цепляться за жизнь всеми