Истина в твоем прикосновении - Ким Нина Окер

– И он считает так же? – нахмурившись, спрашивает она. – Что все хорошо?

Я пожимаю плечами:

– Я не могу сейчас забивать этим голову, Кэт. Если бы он был честен со мной, у нас не было бы этой проблемы. Но сейчас у нас есть другие заботы.

Выражение лица Кэт дает понять, что она не разделяет этого мнения. Но, к моему облегчению, девушка бросает эту тему и рассказывает о том, как Анатолий несколько дней назад ворвался в дом, который посчитал пустым, и как его потом гонял по улице хозяин дома с дробовиком. И хотя я даже не думала, что такое возможно, я действительно смеюсь.

Пока Зара, Анатолий и Кево не заходят на кухню.

Мой взгляд сразу же устремляется к Кево, но я заставляю себя смотреть в другую сторону. Я сказала ему, что нам нужно эмоционально дистанцироваться друг от друга и соблюдать свои собственные правила.

Тем временем Зара достает пирог, раскладывает кусочки по тарелкам, и мы несем их в гостиную. Мы рассаживаемся на диванах, но я устраиваюсь на полу, потому что понятия не имею, где меньшее зло – сидеть рядом с Кево или рядом с Анатолием, который вечно ерзает на месте. Пока Анатолий и Кево обсуждают, где купить продукты после обеда, я отламываю кусочек пирога, натыкаю его на вилку и кладу в рот.

Мне тут же хочется выплюнуть это… нечто. Каким должен был быть этот пирог, неизвестно. Но на вкус он напоминает мешанину из муки и испорченного молока. Честно стараясь не морщиться, я проглатываю кусочек, кладу вилку на тарелку и отодвигаю пирог как можно дальше от себя.

– Фу! – в тот же момент восклицает Анатолий. Даже не глядя на него, я знаю, что он только что попробовал пирог. – Черт, Зара, что это вообще такое?

– Пирог, – говорит Зара, но лицо у нее при этом такое, словно она надкусила лимон. – Понятия не имею, что пошло не так. Я точно следовала рецепту!

Кево нагибается и ставит свою тарелку на журнальный столик.

– Убейте это, пока оно не отложило яйца.

Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться, Зара, слегка обидевшись, скрещивает на груди руки.

– Ну что, начнем? – спрашивает Кево, игнорируя реакцию Зары, и оглядывает собравшихся. – Нам нужен план. Пока что мы в безопасности, но нет смысла прятаться и надеяться, что все это дерьмо пройдет. Потому что, пока Блум с нами, этого не произойдет.

– В том-то и проблема, ведь так? – вмешивается Анатолий. – У нас есть Хранительница и кристалл Ванитас, у Джозефа – амулет и Зимний кристалл. По отдельности это никому не принесет пользы.

– А где на самом деле находится кристалл Ванитас? – спрашиваю я, когда понимаю, что никто никогда не говорил мне об этой мелочи. – Он у вас с собой или нет?

Кево потягивается:

– Он в шкафчике, о котором знаю только я. – Когда я открываю рот, чтобы возразить, он прерывает меня взмахом руки. – Это не имеет ничего общего с подозрениями, Блум. Кэт тоже понятия не имеет, где он находится. Чем меньше людей об этом знают, тем безопаснее.

Ошеломленно смотрю на него:

– А что, если тебя схватят? Или с тобой что-то случится?

– На этот случай я принял кое-какие меры.

Фыркнув, я откидываюсь назад:

– Ты говоришь как мафиози.

На лице Кево появляется улыбка, но он быстро становится серьезным, когда слово берет Анатолий:

– В любом случае у нас есть то, что нужно Джозефу и его людям. Без кристалла и Хранительницы Зимы он не сможет ничего сделать.

– А еще у нас есть Кево, – добавляю я. – Чтобы инициировать Ванитас, он ведь им нужен тоже, правда?

Анатолий качает головой:

– Мы не знаем этого наверняка. Кево – наиболее вероятный кандидат на роль Хранителя, но это неточно. Да, кристалл давно находится в семье Кево и Кэт, но это не является убедительным доказательством. Ванитас так долго отсутствовал в цикле, что очень может быть, что правило Хранителя больше не действует и любой член Ванитас, родившийся в Ванитас, имеет право на участие в ритуале.

– А что насчет Кэт?

– Кево сильнее, – отзывается та, хотя и с явной неохотой. – Если кто-то в нашей семье и является Хранителем, то это он.

В замешательстве оглядываю лица в комнате.

– То есть либо любой член Ванитас имеет право стать Хранителем, потому что Ванитас давно не существовало, либо только Кево наделен этим правом, потому что обладает самыми могущественными силами?

Зара старательно сдерживает улыбку.

– Можно резюмировать и так, – хмурясь, говорит Кэт. – Согласно обычным правилам смены времен года, это должен быть самый могущественный прямой потомок семьи Роша, то есть Кево. Но мы не знаем, применяются ли обычные правила в нашем случае.

Кево согласно кивает:

– Так или иначе, нам нужен амулет. Он в приоритете.

– А ты не можешь с ним поговорить? – неохотно спрашиваю я. – С Джозефом, я имею в виду. Мы могли бы сделать так, как вы изначально планировали сделать с дедом. Мы свяжемся с Джозефом, попросим его о встрече и украдем амулет.

Кево качает головой:

– Они не станут со мной разговаривать. После того, что произошло на острове, я не смогу убедить их, что я на их стороне. Они за три мили почуют ловушку.

– А укрытие, в котором тебя держали? – задумчиво спрашивает Кэт.

– А что с ним?

– Думаю, они слишком высокого о себе мнения, чтобы отказаться от него только потому, что мы его нашли. Наоборот, они, наверное, обрадуются, если поймают нас при попытке проникнуть туда, – говорит она с несколько тревожной улыбкой. – Мы знаем, что Джозеф находился там, хотя, может, и не постоянно. Ну и его верная собачонка Уилл – тоже. Можно попытаться поймать там кого-то из них или хотя бы получить какую-то информацию.

Взгляд Анатолия полон скептицизма.

– Они, само собой, ужесточили меры предосторожности. Второй раз войти и выйти будет не так просто.

– Я и не говорила, что это будет легко, – сухо замечает Кэт. – Но, если честно, впереди нас ничего легкого не ждет. Амулет и Зимний кристалл на дороге не валяются.

– Я могла бы поговорить с ним, – не задумываясь, предлагаю я.

Взгляды всей нашей компании устремляются на меня, и я чувствую, как кровь приливает к лицу.

– Я не имею в виду, – быстро добавляю я, – что буду вести с ним переговоры, я же не совсем ку-ку. Но если контакта через Кево больше нет и мы не можем просто ворваться в их укрытие, нам ведь понадобится уловка, не так ли?