Герканский кабан - Денис Юрин

* * *

Выпроводив генерала, Онветта не принялась читать ворох лежащих на столе казенных бумаг, а расстегнула тугие застежки слишком приталенного платья и, с облегчением вздохнув, направилась в спальню. Она немного тосковала по тем дням, когда не носила тесные дамские наряды и бестолковые золотые побрякушки, а самой любимой ее одеждой был охотничий костюм, платье удобное и для путешествия, и для охоты, и просто для активного образа жизни. Еще недавно, когда она жила в Марсоле, ей не приходилось ежедневно истязать себя неудобной, но красивой одеждой, тратить массу времени на всякую чепуху: наведение макияжа, подбор украшений, утомительный маникюр и изнурительное обновление гардероба. Среди филанийских охотников она могла неделями расхаживать в одной и той же охотничьей куртке, и красавицу еще считали чистюлей за то, что она каждый день меняла белоснежные манжеты и воротнички. В Денборге же ей приходилось вести светский образ жизни и часто общаться с людьми, хоть и далекими от Двора, но считавшими себя аристократией, пусть даже и второсортной, колониальной. Ей приходилось соответствовать глупым нормам и правилам неизвестно зачем придуманного этикета, трижды на дню переодевать наряды, таскать на себе пару килограммов драгоценных камней и заниматься прочими, бессмысленными и крайне утомительными делами.

«Светские бездельницы напридумывали себе забав, чтобы скучные, монотонно тянувшиеся дни чем-то занять, а я страдаю… Я вынуждена играть по их правилам! Все-таки мужчиной быть проще, намного проще! Они не понимают, как им повезло, глупцы!» – подумала красавица, наконец-то избавившись от оков опостылевшего платья и блаженно растянувшись на мягкой постели.

Маркиза не спала уже третьи сутки, нагрузка большая даже для симбиота. Светские рауты сменялись требующими умственного напряжения делами, непринужденный флирт с кавалерами – руганью с подчиненными, а чарующие улыбки, от которых уже потрескались красивые губки, изматывали не хуже вызывающих головную боль размышлений. Онветте просто необходимо было поспать, она с трудом выкроила на отдых пару часов, но, по закону подлости, сон так и не приходил. Не помогло даже вино, обычно действовавшее как безотказное снотворное. Красавица осушила уже два бокала, но не добилась желаемого результата, голову не затянула приятная пелена, а в ней, наоборот, появились нежелательные в данный момент мысли о только что проведенной беседе.

«Бедный генерал! И как только старичок терпит мои выходки?! Надо быть с ним все же помягче! Жаль мне его, вскоре он станет козлом отпущения и ответит за все, что произойдет в Денборге и за пределами города. Так уж задумано по нашему с Кевием плану!»

Мысли – странная субстанция, их ход необъясним и непредсказуем. Они самостоятельно переходят от одной темы к другой и при этом игнорируют желание хозяина просто отдохнуть. Думы о старике, обреченном стать виновным в их злодеяниях, перескочили на более сложную и менее приятную тему. Онветте очень не нравилось то, что творилось с ее возлюбленным в последнее время. Он медлил с осуществлением планов, постоянно нервничал, балансируя на грани безумства, страдал мнительностью, нерешительностью и боялся, жутко боялся мести могущественного дракона. С одной стороны, женщина, прожившая с главою Братства Лотар вот уже более полувека, понимала страхи возлюбленного и мирилась с его неадекватным поведением, но, с другой стороны, Онветта была не только женщиной, но и симбиотом, всегда трезвомыслящим, расчетливым существом, неудержимо стремящимся к лидерству.

Как симбиот маркиза понимала, что Кевий сильно сдал, морально ослабел и его нерешительность может привести планы к краху, а их самих к гибели. Впрочем, был возможен еще и другой вариант развития событий. Кто-нибудь из приближенных симбиотов заметит слабость своего вожака и, естественно, попытается захватить власть. Начнется новая война, новая междоусобная возня среди симбиотов. С большими трудами восстановленное Братство погрязнет в распрях, ослабеет и будет уничтожено одним из врагов: вампирскими кланами, «Легионом» или держащейся пока в тени, но набирающей силу организацией недавно появившихся из ниоткуда загадочных шаконьесов, людей, но довольно странных, чья физиология имеет ряд существенных отличий от человеческой.

В последнее время Онветта часто задумывалась, а не взять ли ей бразды правления в свои руки, не превратиться ли ей из фактического вожака в вожака явного? Однако ее останавливали четыре обстоятельства. Во-первых, Кевий был для нее больше, чем просто любимым мужчиной, он являлся единственно дорогим для нее существом во всем огромном мире. Он стал частью ее жизни, частью ее самой, а прийти к власти можно было лишь через его бездыханное тело. Во-вторых, маркизу вполне устраивало ее нынешнее положение в Братстве. Она руководила, она влияла на многие дела, но при этом сама оставалась в тени и имела свободу, в которой любой формальный предводитель весьма ограничен. В-третьих, она была женщиной, а властелин в юбке всегда вызывает у мужчин раздражение. И четвертая, самая важная причина состояла в том, что маркиза полностью разделяла опасения Кевия. Недавно они предприняли очень рискованный, но необходимый шаг, фактически разбудили спящего дракона, вырвав его из бытия безобидного священника и заманив в марсольскую западню. Удался их план или нет, до сих пор оставалось загадкой. Осведомители в столице филанийской колонии почему-то молчали, впрочем, виной тому могла быть масса иных, не относящихся к сути дела причин. Если их замысел удался, то очень опасный игрок заблаговременно удален перед ответственной схваткой на мировой политической арене, и им можно смело начинать действовать. Если же нет, об этом маркизе было даже страшно подумать. Она сама боялась, что страхи Кевия отнюдь не безосновательная паранойя.

Однако истинные симбиоты ставят во главу угла факты, а не домыслы, и уж тем более не эмоции. И именно конкретные факты, все как один, свидетельствовали о том, что их враг до сих пор прозябает в каменном мешке. За все это время в Денборге появился всего лишь один неумеха-моррон, настолько безобидный, что его даже не хотелось пока трогать. Дракона же не было, никто не мешал их планам и не охотился за их головами. Проверка всех вновь прибывших в Денборг завершилась на днях и не дала никаких результатов. Бредовое предположение Кевия, что врагу вздумалось поиграть в вампира, тоже оказалось безосновательным. Неопровержимые доказательства этого маркиза Руак получила буквально этим утром. Тайные агенты – симбиоты, вынужденные временно стать кровососами, донесли, что подвергли испытанию всех вампиров-стариков, тех, кто прожил минимум триста лет, а в новичка дракон превратиться не смог бы, иначе, как он объяснил бы собратьям, что на него не действует солнечный свет? Последние две провокации были произведены этой ночью. Агенты маркизы подбили вампирский молодняк на нападение в черте города. Естественно, сделали они это в присутствии проверяемых «стариков». Один даже не вмешался, поскольку жертва оказалась не столь для него и важна, а другой заступился за человека, за даму, на которую у него имелись виды, но проявил себя в схватке исключительно как вампир, не продемонстрировал способностей, выходящих за рамки возможностей кровососущего племени. Временно становиться невидимым может примерно каждый четвертый опытный вампир, а отменно владеет мечом да кинжалом – каждый второй. Если бы объект провокации оказался драконом, то он не стал бы рисковать жизнью представляющего для него познавательный интерес существа и использовал бы более быстрые и эффективные способы усмирения бесчинствующего молодняка. К чему становиться невидимым, к чему такие сложности, когда можно просто растоптать противников, как тараканов? Дракон хоть и вживается в образ копируемого существа и привык играть по установленным им же самим правилам, но, не размышляя, забывает о своей забаве, как только жизни близкого человека или просто партнера по его увлекательной игре грозит настоящая опасность. Было бы это не так, не спас бы дракон когда-то давным-давно жизнь дорогого ее сердцу Кевия, не переломил бы оборотня, как тростинку, и не выпотрошил бы в подвале сувилу…