Однажды и навсегда - Светлана Головьева

Кензи тихо посапывает и переворачивается на другой бок, плотней закутываясь в одеяло. А я встаю и, надев штаны, тихонько выхожу из её спальни. Время раннее, поэтому я решаю не будить её. В коридоре тихо и я осторожно возвращаюсь в свою комнату, но не успеваю я зайти внутрь, как меня окликает голос.

— Хорошо поспал?

Поворачиваюсь и встречаюсь с хмурым взглядом мистера Джонса. На нём надет спортивный костюм и выглядит он бодро для такого раннего времени.

— Да, сэр.

— Это хорошо, тогда собирайся, я иду на пробежку, составишь мне компанию? — он хитро ухмыляется, и я понимаю, что он наверняка знает, чем мы с Кензи занимались этой ночью.

— Конечно, — отвечаю я, и отец Маккензи кивнув мне, спускается по лестнице вниз.

Захожу в свою временную комнату и одеваюсь. Через пять минут я уже спускаюсь вниз, где меня ждёт мистер Джонс. Мы выходим из дома, и я вдыхаю свежий воздух. Дом окружён множеством высоких елей и сосен, которые служат неким забором от шумного города. Здесь тихо и спокойно, что мне очень нравится.

— Ну, что сынок, готов показать, на что ты способен? — спрашивает мистер Джонс.

— Да, сэр, — отвечаю я, рядом с этим мужчиной мне так и хочется встать по стойке «смирно». Он внушает силу и власть.

— Можешь называть меня просто Рик, — он доверительно мне кивает и пускается бежать. Я бегу за ним следом в размеренном темпе. Для меня пробежки это обычное дело. Я стараюсь держать себя в спортивной форме, занимаясь на тренажёрах. Но бегать по лесу это совсем другое дело. Под ноги всё время попадаются корни и старые ветки, что усложняет бег. Но то, как кислород наполняет лёгкие, как прохладный воздух встречается с кожей, ни с чем не сравнится. Мы бегаем около часа, практически в одинаковом темпе. Когда мы возвращаемся к дому, моя футболка насквозь пропитана потом, а ноги гудят. Но, несмотря на это я чувствую энергию во всём теле. Отец Кензи выглядит практически сухим, лишь слегка порывисто дышит. Но в целом и не скажешь, что он только что пробежал несколько километров по лесу.

— Молодец, — Рик похлопывает меня по плечу, широко улыбаясь. — Мужчинам нужно держать своё тело в тонусе. Ты мне нравишься, Джек, правда, но когда я говорю про разные комнаты, я не шучу. Но ты видимо очень храбрый, раз решился ослушаться мой приказ.

Я открываю рот, но Рик прерывает меня.

— Мне нравится это. Не слушай никого, когда дело касается твоей любимой. Думай своей головой. Ну, а если ты вдруг её обидишь, то я вспомню, как стрелять из ружья, — после этого он снова хлопает меня по плечу и заходит в дом. Я какое-то время ещё стою на крыльце, понимая, что своим бойким характером Кензи точно пошла в своего отца. Я рад, что у моей девочки такие родители, которые о ней заботятся. Не смотря ни на что, в жизни мы часто нуждаемся в родительской поддержке, но не все её получают.

Наконец я захожу в дом и чувствую приятный аромат, доносящийся с кухни. Снимаю ботинки и иду на запах. На кухне мама Кензи жарит блины. На ней зелёное платье в жёлтый горошек и белый фартук. Тёмные волосы собраны наверху в узел. А за столом сидит Кензи в тёплом свитере и с кружкой горячего кофе. Она выглядит сонной, но при виде меня, её лицо озаряется улыбкой. Чёрные волосы Кензи рассыпались по плечам, а солнечные лучи, освещающие её, создают какой-то волшебный ореол вокруг неё. Моё сердце пропускает удар, словно спотыкаясь, от одного взгляда на эту прекрасную девушку. Господи, я увяз в ней по уши и мне это нравится.

— Привет, — произносит она ласково, с обожанием глядя на меня.

— Привет, — отвечаю я и подхожу к ней, желая поцеловать эти сладкие губы.

— О, Джек, ты уже проснулся, как хорошо, а я как раз готовлю завтрак, — бодрым голосом тараторит миссис Джонс, поворачиваясь ко мне. Поэтому все мои намерения о жарком и страстном поцелуе улетают в трубу. Маккензи облизывает губы, словно зная о моих намерениях.

— Мы с Риком немного пробежались, — отвечаю я, не отводя глаз от Кензи. Она хихикает и прячет улыбку за белой кружкой с кофе.

— Это хорошо, тогда ты сходи в душ, а когда вернёшься, мы все вместе позавтракаем, — улыбаясь, произносит мама Кензи и возвращается к готовке.

— Звучит, как план, — отвечаю я и, бросив последний взгляд на свою девушку, выхожу в коридор. Позади меня слышатся шаги, и я оборачиваюсь, сталкиваясь с Маккензи лицом. Она обвивает руками мою шею и тихонько шепчет:

— Хочешь, я составлю тебе компанию в душе?

От этого соблазнительного тона я готов заняться с ней сексом прямо тут. Она проводит языком по нижней губе, не отводя от меня взгляда. Её пальчики пробегаются по моей шее, касаясь щеки, и обводя контур моих губ. Хватаю её за талию и прижимаюсь к её губам, заставляя её тихонько вскрикнуть, но звук тонет в нашем поцелуе. Провожу языком по её нижней губе, как делала это она и слегка кусаю. От этого движения Кензи льнёт ко мне ближе. Её бедро трётся о мой член, и я теряю рассудок. Ещё немного и я трахну её прямо тут. Но нас прерывает чей-то кашель, и мы отскакиваем друг от друга, словно подростки. Отец Кензи стоит в коридоре и смотрит на нас с серьёзным выражением лица. Ничего не сказав, он проходит мимо нас, и я замечаю крошечное подобие улыбки на его лице, когда он скрывается в кухне.

— Твой отец скоро точно достанет ружьё, — произношу я, и Кензи начинает хохотать, а потом и я подхватываю её смех. Мы смеёмся так сильно, что живот начинает болеть. Кое-как мы приходим в себя, и я подхожу к Кензи. Я смотрю в её глаза, и она вмиг становится серьёзной.

— Когда мы вернёмся домой, то я не выпущу тебя из кровати, — говорю я тихо, поглаживая её щёку.

— Я буду не против, — отвечает она и целует мою ладонь, — а сейчас тебе нужно сходить в душ.

Она смотрит вниз, и я понимаю, что моя эрекция никуда не делась и выпирает из штанов. Да мне определённо нужен душ и желательно холодный.

— Я буду думать о тебе всё это время, — шепчу я ей на ухо и замечаю, как её глаза вспыхивают страстью. После я отпускаю её и ухожу в свою комнату. Мне нужна хорошая разрядка, чтобы прожить этот день. А завтра я сполна наслажусь Маккензи Джонс. Хотя ей вряд ли можно насладиться сполна. Для меня она всегда будет желанной. Я нуждаюсь в ней целиком и полностью.

МАККЕНЗИ

— Ты неправильно закидываешь удочку. Ты что хочешь выцепить кому-то глаз этим крючком? — со смехом спрашиваю я, глядя, как Джек мучается с удочкой. Мы уже больше часа находимся на рыбалке, и я всё это время пытаюсь научить Джека управляться с удочкой.

— На самом деле, мне просто нравится, когда ты показываешь, как правильно забрасывать эту штуковину. Ты выглядишь горячо в этих огромных сапогах, — со смешком произносит Джек.

— Я думала, что у всех мужчин рыбалка заложена в генах, — отвечаю, качая головой. Смотрю на отца, который кидает в ведро очередную пойманную рыбу.

— Значит, меня этот дар обошёл стороной, — с хмурым выражением лица отвечает Джек и садится на каменистый берег. Я понимаю, что ляпнула что-то не то. Нужно было думать о том, что говорю. Конечно, отцу Джека было не до того, чтобы ходить с ним на рыбалку. Мне кажется большую часть жизни, родители даже не помнили о том что у них есть сын.