Повседневная жизнь женщины в древнем Риме - Мари-Терез Рапсат-Шарлье

Проститутки были самого разного уровня, предоставляли самые разные услуги; латинский язык в этом смысле довольно бесстыден, так что трудно решиться перевести такие термины, как fellatrix или extaliosa. По граффити мы знаем, в каких выражениях эти специалистки рекламировали себя, а также о пожеланиях клиентов. По бесчисленным светильникам с литыми рельефами, по непристойным (но явно более изящным, чем действительность) фрескам в борделях и особого рода банях мы можем прекрасно разобраться, каким образом они занимались своим ремеслом — кто дороже, кто дешевле.

Цена на женщин, торговавших своим телом, была поистине какой угодно. В Помпеях один раз стоил от 2 до 23 ассов: 2 с Евтихидой, 23 с Фортунатой. Иногда нам трудно понять, были такие женщины (они упоминаются и в элегической поэзии) проститутками или подругами: «Та, кому я писал и которая прочла мое письмо, — моя подруга по праву, но та, которая назначила себе цену — не подруга мне, а общее именье». Или: «Если захочет кто обидеть мою подругу, пусть его испепелит Амур в пустынных горах». И наконец: «Кресцент говорит: кто поцелует мою подругу, того пусть медведь задерет в горах, где нет никого».

Как бы то ни было, у puellae volgares (доступных девиц) был свой праздник: Виналии, справлявшийся 23 апреля у Коллинских ворот. Овидий говорит им:

Часто иметь дело с любовными делами приходилось колдуньям и ворожеям. Женщины обращались к ним обычно с тем, чтобы удержать любовника или сглазить соперницу. Так, помпейская мозаика из так называемого Цицеронова дома изображает сцену из комедии: две женщины у колдуньи. Чтобы угодить клиенткам, колдуньи взывали ко всем богам, которые могли пригодиться: греческим, италийским, иноземным; одной из самых могущественных была трехглавая Геката — богиня Луны. Ворожеи в черных одеждах, со змеями (живыми или фальшивыми) в волосах ходили на кладбище при лунном свете или сидели в зловонных лавочках, где жили вороны, жабы и тому подобная живность, кругом валялись таблички для письма, гвозди, стояли склянки с разной гадостью, музыкальный волчок (инструмент, издававший звук, когда его крутили деревянной палочкой). Колдунья накликала порчу через восковые куколки, писала заклинания (defixones) на свинцовых табличках, чтобы неверный любовник стал связан, скован, изнемог, измучился, задохнулся, был убит, лишился мужской силы, а соперница утратила красоту, потеряла всех поклонников, лишилась зубов, умерла. В особо тяжелых случаях приходилось вызывать мертвых или приносить в жертву младенцев, как поступила страшная Канидия, которая зарыла малыша в землю до пояса и уморила голодом, а потом вынула его печень и костный мозг для своих зелий. Этими ужасными процедурами не брезговали ни в каких слоях общества: в 54 г. н. э. Домиция Лепида, с которой мы еще встретимся, была осуждена на смерть за то, что, как утверждала Агриппина, якобы изводила жену императора зельями и прочими чарами. Желая погубить другую старую соперницу, Лоллию Паулину, Агриппина и ее обвинила в чародействе. Добавим к этой мрачной когорте еще отравительниц, среди которых прославилась Локуста, отравившая грибы, убившие Клавдия, и в конце концов казненная по приказу Гальбы.

Начиная с конца республиканской эпохи, законы, касающиеся опеки над женщинами и передачи наследства, с течением времени так смягчились, что женщины могли стать весьма богатыми, и некоторые из них стали заниматься крупным предпринимательством. В Фасосе одна женщина держала и нанимала гладиаторскую труппу. Но больше всего богатых и весьма активных деловых дам мы встречаем в двух далеких друг от друга областях: строительстве и ткацком производстве.

В первом случае нашим основным источником служат сведения технического характера: распределение кирпича в I в. н. э. при перестройке зданий, прежде построенных из камня или дерева. Эта отрасль нам хорошо известна по клеймам на кирпичах и черепице. В самых пространных из них содержатся сведения пяти категорий: имя собственника (dominus) территории, где добывалась глина, имя лица (мужчины или женщины), занимавшегося производством (officinator, officinatrix), название месторождения глины или кирпичного завода (figlinae), дата (по именам консулов) и тип продукта. Тщательное исследование позволило установить большинство землевладельцев; среди них много женщин из самых знатных семейств того времени, включая императорское. В этом нет ничего странного. Земельная собственность была обычной финансовой основой крупных состояний, дававших возможность принадлежать к всадническому и сенаторскому сословию. Гораздо удивительнее интерес этих слоев общества к иным, не сельскохозяйственным источникам доходов. Еще больше поражает, как скрупулезно фиксировались не просто фамильные, но и личные имена владельцев поместий, в которых добывалась глина, что, несомненно, указывает на существование частных вложений этих лиц или их прямой контроль над производством. В таком случае упоминание женщин особенно показательно, тем более что женщины встречаются не только среди dominae: довольно многочисленны и offinatrices, то есть женщины, принимавшие прямое техническое участие в управлении мастерскими. Многие из них прямо указаны как рабыни или вольноотпущенницы владелиц земли, но в таком случае последние получаются уже владелицами не только земли, но и самого производства. Попадаются «дважды женские» клейма: Процилла Фила работала на Юлию Альбану (CIL, XV, 1217), Стация Примула на Луциллу (либо мать, либо бабку Марка Аврелия — CIL, XV, 129, 10, 630).

Остановимся подробнее на некоторых примерах. Флавия Сейя Исаврика известна только по двум десяткам клейм. В 115–141 гг. она занималась производством кирпичей и управляла сразу несколькими глиняными карьерами. Флавия была единоличной владелицей Аристианского и Целиева кирпичных заводов, а также еще одной мастерской, полное название которой не сохранилось. Кроме того, она контролировала заводы Фабиев, Публилиев и Тоннеев, которые позднее передала консулу 130 г. Флавию Апру — вероятно, своему сыну. Можно считать, что эта особа, вкладывавшая деньги в земельную собственность, была настоящей деловой женщиной, владелицей крупной, хорошо организованной сети производства кирпичей и черепицы.

Другой пример — Аррия Фадилла. Он интересен, потому что на его основании можно восстановить генеалогическое древо этой дамы, а также проследить смену собственников ее заводов. Имя Аррии упоминается на 26 клеймах Цепионова завода, имевшего сложную структуру. Около 115 г. н. э. Аррия Фадилла сменила (по наследству?) Плотию Исаврику (возможно, родственницу Флавии Исаврики) во главе отделения, именовавшегося «От Эврипа»; позднее, около 130 г. н. э., Аррия, кроме того, стала владелицей отделения «Погонщиков мулов»; затем оба перешли к ее детям — соответственно, Юлии Лупуле и будущему императору Антонину Пию.

Среди последних известных землевладелиц упомянем Эмилию Северу — женщину сенаторского сословия, которая в 190–200-х гг. владела Публилиевым заводом; на нее работало семь оффицинаторов и четыре негоциатора. В числе последних — патентованных торговцев — тоже встречаем двух женщин: Юнию Антонию и Юнию Сабин, а это говорит о том, что женщины могли заниматься и коммерческой деятельностью.