Проблема полковника Багирова - Кристина Майер

Гребаный день сурка! Голова от напряжения болит полдня.

«Почему этот урод не звонит?!» — эта мысль постоянно крутится в голове.

Нельзя отдавать ему инициативу в переговорах, но я готов рассекретить себя, сдавшись в плен в обмен на то, что они передадут Аврору Каручаеву. Напряжение в доме растет. У этих не та подготовка, да и душка нет. Они стараются не попадаться лишний раз на глаза, чувствуя мое настроение. Олег и Витал — бойцы тыла. Я мог бы взять с собой двух ребят на задание, у нас был бы шанс на успешную операцию, хоть и совсем небольшой.

Мне скоро выдвигаться к дому Иссама. Глаза слипаются. Сколько часов я спал в последние дни? Растерев лицо ладонями, хватаю телефон с кровати и поднимаюсь на ноги. Выглядываю в окно, осматриваюсь вокруг. Тихо.

— Я ушел, — бросаю парням. — Вы дежурите. Не знаю, что в голове у Тарика, поэтому мы начеку.

В руке пищит телефон. Внутренние органы словно на крюк вздернули. Но тут же волна досады накрывает с головой. Опять какое-то уведомление. Рука в очередной раз сжимается вокруг мобильника. Как он еще живой остался? Глубоко вдохнув через нос, резко выпускаю воздух.

По привычке собираюсь удалить сообщение, не читая, но, увидев вместо названия оператора абракадабру из цифр, открываю вкладку.

«Север, почти на месте. Встречай, командир».

Меня топит гордость за свою команду. Лучшие специалисты своего дела. Сообщение исчезает, будто его и не было.

Хакер жив, вычислил, красава, место нахождения абонента. Хоть бы маякнули, что подтянутся. Успею еще объяснить, что нужно предупреждать командира о любой готовящейся операции, разболтались. Все потом. Сейчас есть очень важная задача, у нас всего несколько часов ночного времени для ее реализации…

Глава 53

Аврора

Хочешь жить, умей вертеться. Хорошо, что у меня развит инстинкт самосохранения и был кое-какой «боевой» опыт. С детства я слышала рассказы о том, как нужно действовать в той или иной ситуации, но без практики это лишь слова. Кого-то в подобной ситуации парализует, другие начинают метаться и попадают под перекрестный огонь, у кого-то внутренний резерв выдает правильные решения. Понимая, что добежать до укрытия не успею, падаю на землю и закрываю голову руками, прячась за только что убитого охранника.

Боюсь поднимать голову. Я не шевелюсь и дышу через раз, но все равно нос забивается пылью и песком. Надеюсь, меня примут за убитую и не станут проверять, жива я или нет.

Юрка…

Разрывает изнутри от боли, но я понимаю, что ничего не могу сделать. Даже если я найду оружие в машине и попытаюсь как-то противостоять террористам — лишь глупо погибну. Спасти брата мне не удастся. Одна против вооруженного отряда? Я даже не знаю численность…

Юрка…

Я так долго боролась за твою жизнь, молилась, чтобы ты выкарабкался, и вот, когда все стало налаживаться, судьба вновь нанесла удар, попав в уязвимое место. Скользнувшая по щеке слеза упала на землю.

Не вижу, что происходит вокруг. Мои глаза, даже если их открыть, устремлены в землю. Мне было безумно страшно. Даже во время авианалета по базе джихадистов я не испытывала такого ужаса, тогда не было времени поддаваться эмоциям и страху, нужно было спасться. Сегодня все по-другому. Не слышно взрывов, перестрелки из автоматов. Идет спецоперация, где работают профессионалы. Подозреваю, что к этой заварушке причастны спецслужбы. Шум нежелателен, чтобы не привлечь внимание полиции и игиловцев, которые удерживают город. Скорее всего, идет передел влияния, и пройти он должен тихо.

Шестым чувством понимаю, что мое решение притвориться мертвой — правильное. Про меня словно забыли. Ощущаю перемещения, но никто ко мне не подходит. В какой-то момент раздается автоматная очередь, после чего начинается настоящий ад.

Заползаю под припаркованный грузовик, на котором меня куда-то должны были увезти. Машина с высокой посадкой, проблем пролезть нет. Голову держу между колес. Почему-то мне кажется, что так безопаснее, больше шансов выжить.

Могу отсюда наблюдать, но все интересное и опасное, останавливающее бег крови в моем хрупком теле, находится сзади, впереди только распахнутые ворота и мертвая охрана на земле. Развернуться не решаюсь. Боюсь, что привлеку внимание. Это как нужно изловчиться, чтобы проделать такой маневр тихо и незаметно? Я лучше останусь в неведении, зато живой.

Стрельба закончилась, но во дворе стоит шум, какие-то быстрые перемещения совсем рядом. Мое сердце стучит в висках, в груди невыносимо жжет, и я немного задыхаюсь, боясь быть обнаруженной, поэтому не сразу до меня долетает родная речь:

— Уходим…

— Быстро, быстро…

— Давай помогу…

Вот теперь я застыла и не знаю, как поступить. Первый порыв — выбраться из укрытия и сказать, что я здесь, что я русская. Но меня сковывает страх. Я ведь не знаю, кому они служат. Может, это наемники или наши сограждане, вступившие в ряды джихадистов? Что они со мной сделают? Для них я неверная, они не щадят своих соотечественников, порой поступают даже более жестоко, доказываю свою преданность.

Прислушиваюсь, пытаюсь уловить хоть что-то обнадеживающее в их речи. Топот ног, они уходят, а я не решаюсь выбраться. В голове настоящая паника. Что происходит? Кто они? Где мой брат?

— Надо было его грохнуть и не терять времени… — доносится резкий сухой голос прямо у машины. Замираю, дышу тихо-тихо, почти не наполняя легкие кислородом.

— Дай брату оторваться, у него там, видимо, личные счеты, — раздается другой голос.

— Счеты у него… У нас меньше минуты, чтобы отсюда убраться, — я не слышу в голосе недовольства, скорее уважение.

«Меньше минуты», — фиксирует мой мозг. Значит, нет времени, чтобы принять решение. Но мне этого и не приходится делать.

— Аврора, выползай, пора уходить, — теперь я узнала этот голос.

Ярослав Багиров. Именно он садится на корточки перед передним колесом внедорожника, склоняет голову и протягивает руку, в которую я машинально вкладываю свои пальцы. До сих пор не веря, что это все по-настоящему. К горлу подкатывает ком. Слезы сдержать не получается, да я и не пытаюсь. Пусть мы с Яром не виделись сто лет, да и не общались никогда близко, я все равно бросаюсь его обнимать. Возможно, я хочу, чтобы он меня обнял.

— Молодец, что сразу спряталась, ты нам облегчила задачу, — хвалит он, а у меня голос пропал, ничего ответить не могу. — Уходим, Аврора, здесь мы оставаться больше не можем…

— Юрка, — выдыхаю пересохшим ртом.

— Их уже вывели, — он тянет меня за руку, вынуждая быстро бежать. Ноги путаются