Антикиллер 5. За своего... - Данил Корецкий

– Не надо ходить туда, – пробубнил он, глядя в пол. – Просто не ходи, и все…

– А что мне за это будет?

– В смысле?

– Ну… Что ты мне предложишь взамен?

Ниндзя опешил. Что он ей может предложить? В кино сводить, что ли? Вряд ли она имела в виду кино…

Цифра поболтала пакетик в чашке, достала и вдруг положила ему на руку. Горячий. Дымящийся. Он дернулся, стряхнул его на пол. Вскочил.

– Ты чего?!

– Ничего, – сказала она. – Своди меня в ресторан, раз такой крутой!

– Да не вопрос! – на автомате ответил он.

Хотя потом, когда подумал, вопросы появились. Например – в чем идти? Единственный костюм он прожег сигаретой в прошлом году. Других костюмов нет. Померил отцов – великоват, да и страшный. У пацанов у кого-нибудь попросить? На фиг! Обойдется без них. Раскопал в шкафу какой-то джемпер (мать купила, когда он собирался поступать в политех. Так ни разу и не надел), взял серую отцову сорочку, слишком просторный ворот придушил галстуком. Брюки сгодились от выпускного, там только пиджак пострадал.

Ладно. Главный вопрос – деньги. Но в критических ситуациях главные вопросы решаются легко. Он просто взял пять тысяч из материной заначки. Подумал, и взял еще три, мелкими купюрами. Все?

Нет, не все. Он на тачке должен к ней подъехать или как? Как принято в таких случаях? На тачку денег хватит, не вопрос… вот только как-то глупо это выглядит со стороны. Наверное. А может, и ничего, а?

Ниндзя посмотрел на себя в зеркало и понял, что париться ему, собственно, нечего. Глупо, не глупо – какая, к хрену, разница? В таком педерастическом джемпере это уже не имеет значения.

…Ресторан назывался «Аквариум», она сама выбрала. Их посадили на веранде у входа, рядом сидело человек пять – неслабый такой столик. Семья, что ли. Девчонка лет двадцати, деды какие-то, тетка крашеная. Полный стол жратвы, водка. Кричат что-то друг другу, хохочут, как припадочные…

– Слышь, командир, а другого места нет?

Ниндзя сам испугался своего придушенного неестественного голоса. Но лощеный, с ровным пробором, и бейджиком «Сергей» официант отреагировал очень спокойно.

– А? Сейчас, сейчас…

Положил на столик меню и винную карту и тут же испарился, гад.

Ниндзя осмотрелся, заглянул в окно. На веранде ничего особенного, а в зале богато, ничего не скажешь. Стеклянные стены, перегородки, кругом одно стекло, в общем… свет такой необычный, зеленоватый, как вода, и прозрачные шарики под потолком, их тут, наверное, целый миллион, ну, чисто аквариум с воздушными пузырьками. И публика недешевая. Золотые рыбки. Пираньи. Кстати, в галстуках всего пара человек, зря он парился…

Он что-то хотел сказать Цифре, но когда встретился с ней глазами, сразу забыл. На ней что-то белое и красное надето, такие платья в старых советских фильмах показывают, когда там шпионки иностранные охмуряют наших чекистов. И очки черные еще. Она тоже на какую-то рыбку похожа. Маленькую, хищную. В общем, нормально выглядит. Но свой вопрос Ниндзя все равно забыл. Поэтому он наклонился к ней и сказал:

– Ну что, пивка для разгону?

– Ты в ресторане, а не в пивной! – надменно сказала Цифра, поблескивая темными стеклами очков. – Возьми вина. Французского. И дораду в соли. И креветки. А десерт потом закажем.

Ниндзя провел пальцем по строчкам меню.

– Ни хрена себе, – вырвалось у него.

Ну и цены! К тому же, он понятия не имел, что такое дорада.

– А ты как думал? – Цифра рассматривала его и улыбалась. Так улыбался Берц, когда отрывал голову кузнечику и рассматривал выступившую каплю желтой жидкости.

Себе Ниндзя заказал триста грамм водки и самый дешевый салат «Нисуаз». Он волновался – хватит ли денег? Только креветки стоили полторы тысячи! И вино почти три – что это за вино такое?! Правда, дорада порадовала – «всего» триста сорок рублей! Но потом он досмотрел мелкую приписку – «за сто граммов», и у него окончательно испортилось настроение.

Цифра тоже сидела какая-то – то ли безучастная, то ли недовольная, фиг ее поймешь. Семейка за соседним столиком весело пожирала еду, хлестала водку, орала и хохотала. Если большая часть здешней публики походила на золотых рыбок, то эти скорее смахивали на раков. А сам он чувствовал себя облезлой таранькой.

– А можно как-то перебраться за другой столик? – негромко сказал Ниндзя. – Более уютный, что ли?

– Почему ты у меня спрашиваешь? – скривилась Цифра.

– Не знаю. Ты же здесь не в первый раз, наверное. Ориентируешься, как бы, все такое…

– Я здесь никого не пересаживаю, – сказала она. – Позови Сергея и спроси!

– Какого Сергея?

– Официанта, тормоз!

Ниндзя театрально хлопнул себя по лбу.

– Блин, точно…

Он стал подзывать лощеного Сергея: задирал руку, когда тот появлялся в поле зрения, и сдавленно рычал: «Э-э!» Но аккуратный пробор каждый раз проплывал мимо. Наверное, не слышал.

– Деньги, ватник, – сказала Цифра. – Сунь между пальцев. Как сигарету.

– Почему я ватник?

– Потому. Все вы ватники.

Ему вдруг стало обидно. За себя, за своих родителей, за родной двор, за Лопуха, за Гвоздика, даже за суку Берца.

– Сколько сунуть? Тысячу? Две? – процедил он со злостью. Под мышками было жарко и мокро.

– Пары сотен хватит.

– А если не хватит?

– Он подойдет и подожжет их зажигалкой, – холодно улыбнулась Цифра.

Отступать было некуда. Он сунул между пальцев две купюры и опять прорычал: «Э!»

Как ни странно, в этот раз официант сразу его заметил.

– Мы бы хотели пересесть, – сказал Ниндзя.

– Куда-нибудь в атриум, – уточнила Цифра.

Он продолжал держать перед собой руку со сложенными пальцами, но деньги уже испарились оттуда. Кажется, они сами прыгнули в карман официанта.

– Через пять минут освободится во-он тот, за чайным деревом. Как раз на две персоны.

В воздухе остались улыбка и шорох накрахмаленного передника – а официанта уже нет. Исчез. Прямо колдун какой-то. Семейство ракообразных перестало жевать и тоже озадаченно уставилось на место, где он только что стоял.

Когда пересели за другой столик, там уже ждали вино и водка. Ниндзя налил себе рюмку, выпил. Вкуса не почувствовал. Мыслей каких-то в голове тоже не появилось. Его давила вся эта золотая сверкающая публика, обстановка, и было очень жарко. А Цифра как-то сразу отдалилась, едва они перешагнули порог ресторана. Какого хрена? Воображает из себя… Он налил еще рюмку. Из воздуха опять соткался официант, нацедил Цифре в бокал две капли вина, требовательно посмотрел. Цифра немного смутилась, пригубила, кивнула. Бокал наполнился на треть. Тут же появились тарелки с едой. У Ниндзи – огурцы, кусочки сыра да зеленые листья. У Цифры – какие-то красные гады в кольчатой кожуре, немного похожие на раков.