Приживется ли демократия в России - Евгений Ясин

Не так давно журнал «Эксперт» опубликовал интересную статью сотрудников Института открытой экономики А. Купова, А. Ситникова и С. Шульгина «Отложенный спрос на свободу слова» (Эксперт. 2004. № 24. С. 58—59), в которой посредством статистических данных доказывается, будто в ходе перестройки и вообще в дореформенное время доля состоятельных людей в России была относительно высокой, что обеспечивало большой спрос на информацию и давало СМИ максимальный доход и независимость. Вследствие реформ люди заметно обеднели, спрос на свободу слова упал, и это, как считают авторы, и есть главный фактор угнетения СМИ сегодня.

Определенная логика в приведенных рассуждениях имеется: действительно, если люди могут выделить достаточную часть своих доходов на приобретение газет, журналов, согласны платить налог на содержание независимого общественного телевидения, то журналисты могут позволить себе не брать денег у государства или олигархов, не браться за заказные статьи. Только при этих условиях создается экономическая основа для свободной прессы. Авторы подсчитали, что доля состоятельных людей в России, а следовательно, и интерес к СМИ вернутся к показателям 1989 года при росте ВВП на 7, 3% в среднем за год – в 2015 году, при росте на 5% – в 2020 году, при росте на 3% – в 2030 году.

Представляется, что авторы – молодые образованные люди с современным рыночным мышлением, которые, однако, не пережили умом и сердцем приход свободы и гласности в эпоху Горбачева. Они легко делают вывод: независимость СМИ гарантируется «не столько Конституцией (хотя и это крайне важно), сколько развитостью и величиной информационного рынка. При наличии адекватного спроса конкуренция и прибыль на рынке информации – отец и мать свободы слова. Но если спрос на информацию по каким-то причинам невысок, то доходы газет и журналов формируются не от продаж беспристрастной информации, а от обслуживания различных узких интересов».

Организация «Репортеры без границ» в докладе, опубликованном в сентябре 2003 года, приходит к иным выводам: уровень состоятельности и богатства мало влияет на свободу прессы. В составленном индексе свободы прессы Израиль стоит на 92-м месте, а Палестинская автономия – на 82-м из 139 исследованных стран, США располагаются ниже Коста-Рики, а Италия – ниже Бенина. США вменяют в вину аресты журналистов, которые отказывались раскрывать в суде источники своей информации. На первых местах – Финляндия, Исландия, Норвегия, Нидерланды – страны с развитой «демократией участия». Последнее место – Северная Корея, предпоследнее – Китай, Россия занимает малопочетное 121-е место (Независимая газета. 2003. 11 сентября).

Впрочем, наши авторы имеют авторитетного единомышленника – президента В. Путина. Во время своего визита в США в октябре 2003 года в интервью газете New York Times он, в частности, сказал: «Эти так называемые олигархи, они люди умные и пронырливые. Они прекрасно поняли, как можно манипулировать общественным мнением, и, по сути, так же, как поступали с природными ресурсами, начали поступать и со средствами массовой информации, и с общенациональными каналами телевидения, и так далее, подчиняя их своим групповым интересам, подменяя общенациональные интересы групповыми.

Для того чтобы обеспечить реальную свободу прессы, мы должны обеспечить возможность экономической независимости средств массовой информации. И мы настойчиво будем это делать, и всячески будем поддерживать реальную независимость прессы, даже если нам не нравятся те идеи и те мнения, которые высказываются в средствах массовой информации» (Время новостей. 2003.

7 октября).

Еще раньше, в 2001 году, в период борьбы с В. Гусинским, Путин также утверждал, что свобода слова может существовать только при наличии экономически независимой прессы – прессы, которую кормит читатель. Олигарх – владелец газет и телеканалов – всегда будет навязывать обществу выгодную ему информацию.

8 этих словах легко прочитывается подтекст: прессу должно контролировать государство.

В том же интервью New York Times Путин говорил о естественном противостоянии между СМИ и группами, в данный момент обладающими политической властью. Он признал благотворность этой борьбы, как и то, что в России достаточно многочисленны примеры жесткого давления государства на СМИ. Давлению со стороны власти противостоять крайне трудно: силы и возможности тех и других явно не равны. Олигархов по крайней мере может быть несколько: характерен пример США, где Мердок, Тернер и другие конкурируют между собой.

Вернемся к началу. В 1980-е годы миллионные тиражи газет и даже толстых журналов мотивировались не состоятельностью граждан СССР, а общественным подъемом и снятием цензуры. Деньги у людей, правда, были, и они охотно покупали популярные издания, находя там массу новой, прежде недоступной информации. Товарный дефицит не только оставлял сбережения в семейных бюджетах, но и вызывал спрос на вещи не первой необходимости, каковой, безусловно, является пища духовная. Кстати, в то время все СМИ принадлежали государству, и часть из них получала бюджетные дотации даже при больших тиражах.

В начале 1990-х годов ситуация резко изменилась: реальные доходы населения упали, дефицит исчез. Стали доступны самые разные товары, о чем раньше никто не мог и подумать, однако платить за них приходилось много дороже. Общественный подъем начал выдыхаться, структура спроса на информацию и культуру, освобожденная от идеологического давления, стала такой же, как и в других странах: популярность завоевали детективы, триллеры, фантастика, эстрада. Пострадали не только общественная информация и публицистика, но и качественная интеллектуальная литература. Об этом можно только сожалеть. Особенности сегодняшнего информационного рынка связаны с тем, что культура перестала быть элитарной, демократизировалась в изначальном смысле этого слова и вынуждена приспосабливаться к вкусам широких народных масс.

В демократическом обществе СМИ выполняют важную социальную функцию: они информируют граждан об общественных делах, причем представляют различные мнения. При отсутствии свободных СМИ все остальные демократические институты либо перестают работать, либо теряют стимулы и ориентацию; если умирает свобода слова, за ней уходят и все остальные свободы.

Конечно, пресса нуждается в экономической независимости. Если кампании не хватает доходов от продажи информационно-аналитических изданий, медиабизнес зачастую диверсифицируется за счет изданий развлекательных, как это случилось, например, с «Медиа-Мостом» В. Гусинского. Главным на сегодняшний день источником доходов СМИ является реклама, в чем нет ничего предосудительного. Если средств к существованию недостаточно, то государство обязано, в соответствии со словами Путина, оказывать поддержку тем СМИ, которые ориентированы на информирование общества, а не на его развлечение. Как ни странно, государственные институты должны быть аполитичны и действовать лишь в общественных интересах. А главный общественный интерес состоит в том, чтобы «четвертая власть» выполняла свою социальную миссию.