Скажи машине «спокойной ночи» - Кэти Уильямс

– Конечно. Но… как?

– Не задавая ей лишних вопросов, встречаясь в то время, которое указываю я, выполняя свою работу и ничего больше. Если вы просмотрите подписанное вами соглашение, вы поймете, почему это выгодно и вам.

Перл не требовалось перечитывать соглашение о неразглашении; последствия любой утечки информации были достаточно серьезными, и она хорошо о них знала.

– Я буду анализировать ее планы удовлетворенности, – сказала она. – Не более того.

– И поделитесь результатами со мной.

– Хорошо. А с Каллой?

– Нет, с Каллой не нужно.

– А если она спросит?

– Включите… воображение.

– Разве нельзя просто сказать ей о том, что мне нельзя ей говорить?

– Можете попробовать. – Мэрили склонила голову, ожидая, что Перл придет к очевидному выводу: «Но это не сработает».

– Должна ли я передавать вам отчет, если?..

– Ежедневно. Вы будете передавать мне отчеты каждый день.

– Как я сказала Калле, ее план удовлетворенности вряд ли изменится за такой короткий промежуток времени.

– Да, да, как вы сказали Калле и как говорили мне люди из вашей компании. Я понимаю. Тем не менее ежедневный тест для Каллы и ежедневный отчет для меня, даже если вы будете говорить мне одно и то же снова и снова. Обещаю, что мне не будет скучно. – Она поджала губы, заменяя этим выражением улыбку.

– Хотите ли вы, чтобы я искала что-нибудь?

– Любые признаки нестабильности.

– Вы имеете в виду психологические проблемы? Беспокойство? Депрессия?

Мэрили нахмурилась.

– Мы не используем эти слова. Их используют таблоиды.

«И доктора», – подумала Перл, но просто повторила:

– Признаки нестабильности. Хорошо. Конечно.

– Она думает, что я над ней издеваюсь, но она просто не понимает. – Мэрили протянула руку, подобрала оставленную Каллой ягоду с кофейного столика и положила ее в рот. – Так я ее защищаю.

Следующие три дня прошли довольно однообразно. Перл рано просыпалась, брала свой поднос с завтраком (который привозила шикарная служба доставки еды, как выяснилось на второй день), выходила в сад и, не встретив ни души, завтракала на скамейке возле пруда с золотыми рыбками, окруженного деревьями. Мэрили предупредила, что Перл имеет право находиться в любом помещении на первом этаже, а на втором – только в своей гостевой комнате. «И держитесь подальше от восточного крыла!» Перл очень хотела обменяться шутками по этому поводу с Реттом, но соглашение о неразглашении касалось и его тоже. Остаток утра Перл разбиралась с документами, которые месяцами томились на ее экране. Или же просто ждала до одиннадцати, а затем встречалась с Каллой, чтобы получить ее ежедневный план удовлетворения.

На этих встречах Калла была так же говорлива, как и всегда, хотя Мэрили, несомненно, поговорила и с ней, потому что девушка больше не пыталась рассказать Перл о своих фильмах и, разумеется, о том, что снимается сейчас. Даже если бы она попыталась, Мэрили всегда была поблизости и то входила, то выходила из комнаты с какими-то заданиями. Калла больше даже не спрашивала, какими были ее результаты. Ответа либо не было вообще, либо не звучало ничего тревожного. По правде говоря, ее план удовлетворенности был на удивление простым: ешьте мороженое, гуляйте на природе, заведите собаку. Как и предсказывала Перл, список не менялся. Не было никаких «признаков нестабильности». В общем, это был один из самых ясных планов удовлетворения, которые она когда-либо видела.

Каждый полдень за Каллой и Мэрили приезжал лимузин, который, как предполагала Перл, отвозил их на съемки фильма. После этого Перл оставалась свободной до конца дня – свободной, но в то же время ограниченной домом и садом. Пару дней она пыталась загрузить себя работой, но, впустую потратив два часа на переформатирование вводной анкеты для Apricity, признала, что лучше ей проводить время в саду, перечитывая «Джейн Эйр». Она жалела, что не привезла с собой модель, над которой сейчас работала, – длинноклювую щетиноклювку (Dasyornis longirostris) цвета грязи, но с переливающимися кончиками крыльев и хвоста.

На ужин никто не приезжал, если не считать службу доставки еды. Перл проводила вечера в своей комнате, изучая творчество Каллы Пэкс. Иногда после полуночи Перл слышала, как возвращалась Калла – а голос Мэрили на лестнице отправлял девушку спать. Вскоре после этого Перл проваливалась в глубокий сон.

На третью ночь, уже под утро, Перл проснулась от звука, похожего на крик Каллы. Она подумала, что ей это показалось из-за постоянного просмотра фильмов, и заснула. Утром она вновь об этом вспомнила и уже не была так уверена.

– Кстати, вы заметили, что мы обе названы в честь предметов? – сказала Калла на их следующей встрече. Тампон Apricity все еще был у нее во рту. Девушка порядком устала, решила Перл, – макияж Каллы не мог скрыть бледный цвет лица.

– Разве? – спросила Перл.

– Калла Пэкс. Подумайте, – сказала та, передавая Перл тампон.

– Мирная лилия?

– Ну вообще-то «лилия мира». То есть «мирная лилия» – это наоборот. Это не мое настоящее имя. Я имею в виду сейчас. Мы с Мэрили его выдумали.

– А какое у вас настоящее имя? – спросила Перл.

– Я даже не помню! – ответила девушка, сверкая глазами. Конечно, это не могло быть правдой, однако шутка вышла довольно грустной, подумала Перл.

– И знаете что? – сказала Калла. – Мне даже не нравятся лилии. Мир и так в порядке, сам по себе. А что насчет вас? Вам нравится жемчуг?

Перл улыбнулась.

– Не совсем.

– Когда вы назвали мне свое имя, я первым делом проверила, не носите ли вы его. Жемчуг[9], в смысле. – Она наклонилась вперед и прошептала: – Я была рада, что это не так. Можете ли вы представить, что вы носите, например, жемчужное колье и серьги? Или бесконечные нити этих длинных жемчужных ожерелий? Типа: «Привет, я Жемчужина!»

Перл рассмеялась.

Калла откинулась на спинку кресла.

– Вы тоже не можете этого понять.

– Понять что?

– То, как вас называют.

Перл взглянула в сторону коридора, где несколько секунд назад прошла Мэрили.

– Калла, – тихо сказала она, – с вами все в порядке?

– С кем? Со мной? – Девушка улыбнулась так широко, что если бы улыбка могла звучать, то она прозвучала бы как ее крик. – Конечно, я в порядке! А как иначе?

В ту ночь Перл снова проснулась от крика. Проснулась полностью и на этот раз поняла, что это не фильм. Она встала и бросилась по коридору, прислушиваясь к крикам, и вскоре добралась до двери, из-за которой доносился шум. Крики были безостановочными и прерывались только глубокими вдохами. Они не прекратились даже после того, как Перл постучалась. В ее голове, когда она открыла дверь, на секунду промелькнуло предупреждение Мэрили о том, что нельзя соваться за пределы своей комнаты.