История франков - Григорий Турский

Леон тотчас снова вышел и протянул Атталу оружие. Ворота внутреннего двора почему-то были распахнуты, хотя в полночь он сам укрепил их клиньями, которые притащил из дома вместе с деревянным молотком, чтобы помешать разбежаться лошадям. Поэтому он вознес хвалу Господу. Затем они отправились, забрав с собой остальных лошадей вместе с тюком, в котором находилась их одежда.

Они направились к реке Мозель, которую им предстояло пересечь, она удерживалась местными, поэтому они оставили лошадей и одежду и переправились через реку на своем щите. Достигнув противоположного берега, под покровом ночи они укрылись в лесу. Наступила третья ночь, которую они провели в пути, и за это время им не удалось ничего съесть.

Тут благодаря милости Господа им удалось подойти к дереву, увешанному ягодами. Это оказались сливы, они поели немного, подкрепили свои силы и отправились далее в Шампань. В это время они услышали звуки несущихся галопом лошадей. «Давай ляжем на землю, – сказали они, – чтобы те, кто гонится за нами, не смогли нас увидеть».

К счастью, в том месте оказался огромный куст ежевики. Они залезли в него и бросились на землю, вытащив оружие, чтобы защищаться, если бы их обнаружили. Всадники подъехали и немного замешкались у куста ежевики, чтобы их лошади смогли опорожниться.

«Пусть их заберет дьявол! – заявил один из них. – Эти свиньи намного опередили нас, и мы никогда их не поймаем! Клянусь спасением своей души, что, если их поймают, я одного повешу, а другого велю порубить на куски, и сразу не одним мечом, а дюжиной!»

Все это говорил тот франк, что был их хозяином, он только что приехал из города Реймса и искал их повсюду. Он бы непременно обнаружил их, если бы не было темно и ночь не укрыла их. Затем франки вонзили шпоры в своих лошадей и снова отправились в путь.

В ту же самую ночь оба беглеца добрались до города Реймса. Войдя туда, они спросили у первого встречного, где живет священник Павлелл. Тот показал им нужное направление. Когда же они переходили через площадь, зазвонили колокола к утренней молитве, потому что наступил день Господень.

Они постучались в дверь священника и вошли. Леон объяснил, чьим слугой он является. «Мое видение сбылось, – сказал священник. – В эту ночь мне как раз приснилось, что влетели два голубя и уселись на моей голове. Один был белый, а другой – черный». Леон так ответил священнику: «Возможно, Господь даст нам отпущение грехов в Свой священный день. Мы же умоляем тебя хоть чем-то покормить нас. Кончается четвертый день, как мы последний раз вкушали хлеб или мясо».

Священник спрятал их и дал им немного хлеба, смоченного вином. Потом он вышел, чтобы совершить утреннюю молитву. Позже к нему заглянул франк, продолжавший искать своих рабов. Священник солгал ему, и тот отправился восвояси. Сам же священник оказался старым знакомым святого Григория. После того как они поели, оба раба почувствовали, что к ним возвращаются силы. В течение двух дней они оставались в доме священника. Затем они продолжили свой путь и предстали перед святым Григорием.

Тот обрадовался, увидев обоих, и даже расплакался на груди своего племянника Аттала. Он освободил Леона и все его потомство, дал ему собственный надел земли, на которой он и прожил свободным человеком вместе со своей женой и детьми до конца своих дней.

16. Живя в Клермоне, Сигивальд совершил множество злодеяний. Он забрал личное имущество многих людей, его подчиненные совершили множество грабежей, убийств, обид и других преступлений, но никто не осмеливался жаловаться открыто. Но вот Сигивальд осмелился захватить виллу Бонгеа, которую святой Тетрадий завещал церкви Святого Юлиана.

Как только он вошел в дом, его хватил удар, и Сигивальд упал на кровать. Его жену предупредил священник, она положила его на носилки и перенесла на другую виллу, где тот поправился. Она присоединилась там к нему и рассказала о том, что произошло. Выслушав ее, Сигивальд покаялся и дал обет святому мученику вернуть вдвое больше того, что забрал. Я описал все случившееся в своей книге «Чудеса святого Юлиана».

17. Когда в Туре умер епископ Динифий, престол в течение трех лет удерживал Оммаций. Его назначили по приказу Хлодомера, о котором я уже упоминал. Затем и Оммаций умер, и в течение семи месяцев епископом был Леон, человек деятельный и особенно искусный в плотницких работах. После смерти Леона епископами по желанию королевы Клотильды (Хродехильды) были назначены Теодор и Прокул, пришедшие откуда-то из Бургундии. Они управляли епархией Тура в течение трех лет.

После их смерти их сменил сенатор Францилион. На третий год его епископства, в ночь Рождества Христова, когда весь мир радовался рождению нашего Господа, он попросил попить, прежде чем отправиться на ночную службу. Слуга подошел и протянул ему чашу. Сделав глоток, епископ упал замертво. Никто не сомневался в том, что он был отправлен. После его смерти один из граждан Тура, Иньюриоз, возглавил епископский престол в качестве пятнадцатого преемника святого Мартина.

18. Когда королева Клотильда находилась в Париже, Хильдеберт заметил, что его мать перенесла всю свою привязанность на сыновей Хлодомера, о которых я уже говорил. Это заставило его ревновать, поскольку он опасался, что проявляемая королевой благосклонность может выдвинуть их в число претендентов на престол. Тогда он отправил тайное послание своему брату, королю Хлотарю: «Наша мать держит детей нашего брата рядом с собой и хочет наделить их королевством. Тебе следует без промедления прибыть в Париж. Нам следует собрать совет и решить, что нам делать с ними. Может быть, им следует обрезать волосы (т. е. лишить престолонаследия. – Ред.), чтобы они стали обычными людьми, или лучше убить, чтобы мы могли разделить королевство брата поровну?»

Обрадовавшись этим словам, Хлотарь прибыл в Париж. Хильдеберт же распространил среди народа слух, что его брат приехал, чтобы вместе с ним продумать, как короновать юных принцев. Посовещавшись, они отправили сообщение королеве, тогда постоянно проживавшей в Париже.

«Пришлите к нам принцев, – заявили они, – с тем чтобы мы могли воспитать их как наследников трона». Это необычайно порадовало Клотильду, не знавшую об их замысле. Она покормила мальчиков и дала им что-то выпить. «Когда я увижу, что вы сменили моего сына на троне, – заявила она, – я забуду о том, что потеряла его». Так они и отправились к своим дядям, но их тотчас схватили, отделив от их челяди и наставников, заперев прислугу в одном месте и молодых принцев в другом.

Затем Хильдеберт и Хлотарь отправили к королеве Аркадия, о котором я уже говорил, с парой ножниц в одной руке и обнаженным мечом в другой. Придя к королеве, он протянул их ей со словами: «Два ваших сына, а наши господа ждут вашего решения, милостивая королева, что им делать с принцами. Хотите ли вы, чтобы их оставили в живых с отрезанными коротко волосами? Или вы предпочитаете, чтобы их убили?»

Услышав его слова, королева испугалась и на самом деле страшно рассердилась, особенно когда увидела меч и ножницы. Обуреваемая горькой печалью, едва осознавая, что она говорит, в запале она ответила: «Если они не взойдут на трон, я скорее увижу их мертвыми, чем с отрезанными коротко волосами».