Шпион номер раз - Геннадий Соколов

— В досье утверждается, что они работали скрытно из так называемого «мокрого отсека» под днищем «Орджоникидзе». — Теперь уже Стивен Уард пересказывал брошюрку Хаттона. — Ты же читал книгу, Юджин, и не мог упустить эту важную деталь из виду.

— В том-то и дело, — усмехнулся Иванов. — Я не упускал этой детали: наоборот, я присмотрелся к ней повнимательнее — в ней зарыта собака…

— Какая собака? — удивился, ничего не поняв, Уард.

— Прости, Стив. Это такая русская поговорка, — пояснил Иванов. — Она означает, что в этом и есть суть дела.

— Так в чем же зарыта эта самая собака? — запнувшись с непривычки, вопросил Уард. — Я не понимаю.

— Сейчас поясню, — со скрытым удовольствием продолжал Иванов. — Авторы «секретного досье» Крэбба почему-то были уверены, что крейсер «Орджоникидзе» непременно имеет под корпусом «мокрый отсек». Без него операция по захвату «Бастера» была бы попросту немыслима. Так?

— Естественно, а как же иначе?! Русские аквалангисты действовали из-под корпуса своего крейсера!

— В том-то и дело, дружище, что они этого сделать никак не могли, — отчетливо, но тихо сказал Евгений Михайлович.

— Почему? — взвился Уард.

— Да потому, что у крейсера «Орджоникидзе» никогда не было и нет никакого «мокрого отсека»…

Стивен был поражен в самое сердце. Смущенно он задал еще один вопрос:

— А откуда ты знаешь, что «мокрого отсека» у крейсера «Орджоникидзе» не было и нет? — глухо спросил он.

— Я хорошо знаю этот корабль, Стив. Я был на нем, и не раз. Поверь мне, у крейсеров этой серии нет ни «мокрого отсека», ни шлюзовой камеры, ничего такого, что позволило бы аквалангистам незаметно для берегового наблюдения спускаться в воду. Крейсеру такие излишества ни к чему.

— Ну, этот факт ты доказать не можешь, — пробормотал Уард все еще в глубокой рассеянности.

— Согласен, — улыбнулся Иванов, — экскурсию под корпус крейсера я тебе организовать сейчас не могу. Но согласись, Стив, чтобы схватить английского подводника под корпусом огромного крейсера длиной в 800 с лишним футов, нужно иметь весьма многочисленную команду аквалангистов. Причем на постоянном дежурстве под водой. И, заметь, без права быть обнаруженными береговыми службами. Иначе — международный скандал: русские подводники заполонили военную базу в Портсмуте!

За окном квартиры доктора Уарда почти совсем стемнело. Стив включил настольную лампу и взял в руки красную книжку:

— Неужели все это ложь? — пробормотал он голосом человека, уже наперед знающего ответ.

— Можешь на сомневаться. Причем плохо пахнущая. Твой друг, судя по всему, погиб в тот злополучный апрельский день 56-го года. Ты же помнишь, что труп какого-то подводника нашли год спустя в Чичестерской бухте неподалеку от Портсмута. Правда, он был без головы и без рук. И коронер не смог установить причину смерти. Но заявлять, что этот труп был подброшен нашей подлодкой? Это уж слишком!

Иванов откупорил припасенную им на вечер бутылку «Столичной» и разлил водку по рюмкам.

— За твоего друга, Стив! За отважного подводника, с которым мы победили фашистов! И забудем о том, что он шпионил против нас.

Друзья выпили, не чокаясь.

— Ты помнишь прошлогоднюю историю с американским летчиком-шпионом и его самолетом-разведчиком «У-2», сбитым в небе над Уралом Первого мая? — спросил Иванов.

— Конечно, помню. Американцы поначалу полагали, что летчик погиб. И отрицали, что это был разведывательный полет. А потом Хрущев показал всему миру пилота «У-2» Гэри Пауэрса, который остался жив и признался русским в шпионаже против их страны. Дуайту Эйзенхауэру пришлось тогда долго краснеть и оправдываться.

— Так вот, скажи мне, Стив, что бы, на твой взгляд, сделал Никита Сергеевич Хрущев, если бы в его руки попал английский шпион-подводник Лайонелл Крэбб? Неужели ты думаешь, он отдал бы приказ завербовать его для службы на советском военно-морском флоте?

— Навряд ли, — покивал головой Уард.

— Вот и я думаю, что он не стал бы заниматься ерундой, описанной в «секретном досье», — сказал Иванов.

— Он бы просто выставил английского разведчика напоказ всему мировому сообществу и публично пристыдил бы Энтони Идена за шпионаж против СССР, — заметил Стивен.

— Вот именно, — согласился Иванов. — В таком удовольствии Никита Сергеевич отказать себе никак бы не смог.

Гость посмотрел на часы. Пора было возвращаться домой.

— Хотел тебя расспросить о «Бастере», — сказал он Уарду. — Было бы интересно узнать о нем больше. Вы ведь дружили, не так ли? Но, увы, время не позволяет.

— В следующий раз непременно договорим, — предложил Стивен, протянув Иванову руку на прощание.

В тот весенний вечер советский разведчик выходил из дома Уарда в приподнятом настроении. Во-первых, ему удалось убедить друга в том, что никакого «секретного досье» на Крэбба не было и нет. А версия о том, что его похитили русские, — всего лишь жалкая выдумка. Во-вторых, Иванов не мог не обратить внимания на фотографию, которую показал ему в начале беседы доктор Уард. Кроме «Бастера» Крэбба и Стива на ней были сняты князь Дориа и сэр Фрэнсис Роуз. Доктор Уард, по его словам, был близко знаком с ними, а значит, мог рассказать о них немало любопытного.

Иванова, безусловно, интересовал и тот и другой персонаж. Первый, наряду с князем Боргезе, был основателем знаменитой «Десятой флотилии МАС» — соединения итальянских подводных диверсантов. Ну а второй слыл известным художником и другом нацистов. К числу друзей сэра Фрэнсиса в предвоенные годы относились и Эрнст Рем, и Рудольф Гесс и даже сам Адольф Гитлер.

Иванова, естественно, интересовало не прошлое итальянского князя и британского лорда, а их настоящее. Во время одной из следующих встреч он рассчитывал разговорить доктора Уарда и на эту тему.

Что же касается истории с «Бастером» Крэббом, то она еще долгие годы волновала специалистов. За столько времени на свет появилось великое множество самых разнообразных версий исчезновения английского подводника. Вплоть до самых невероятных, вроде упомянутой уже истории Бернарда Хаттона о «секретном досье».

Американцы, например, долгое время утверждали, что «Бастер» Крэбб якобы работал на ЦРУ, а не на «МИ-6». Что заплыв под корпус советского крейсера был частью операции по его внедрению в советские военно-морские силы в качестве возможного консультанта по проведению подводных операций. Американский «крот» должен был, предложив свои услуги русским, работать на Лэнгли, поставляя США секретную информацию об оснащении и боеготовности военно-морского флота СССР.

Получила хождение и версия о том, что Крэбб отправился под корпус крейсера «Орджоникидзе», чтобы снять с него магнитные мины. Их расставили, по мнению сторонников этой версии, диверсанты, работавшие на западные антисоветские центры типа пресловутого Народно-трудового союза. Эта миссия была якобы санкционирована руководством Великобритании и ставила своей благородной целью обеспечение безопасности высокой правительственной делегации Советского Союза, прибывшей в страну с официальным дружеским визитом.