Шотландская любовь - Карен Рэнни

Иногда, по ночам, он стоял на дне лощины и смотрел, как перемигиваются огни в верхних окнах Гэрлоха. Они напоминали ему звезды. Иногда он играл на волынке, но от этого на душе делалось не легче, а еще печальнее.

У жены лэрда Гэрлоха были карие глаза и черные волосы. Встретив его в первый раз, она громко произнесла его имя, и ему показалось, что в ее голосе таится некая магия. Ее звали Энн – такое простое имя для такой сложной женщины, женщины, которая всегда смотрела на него, будто спрашивая о чем-то.

По негласному соглашению, они встречались редко, никогда наедине, и лишь по необходимости, они говорили о ее муже и его жене, о делах и об имуществе. Они никогда не обсуждали недостатков друг друга и горестей и не рассказывали о том, что чаще других чувств испытывали одно – одиночество.

Если ее взгляд и останавливался на нем, когда он играл на волынке, то это потому, что ее восхищало его мастерство, умение заставить самый воздух плакать. Если он и поглядывал на нее украдкой, то только потому, что она приходилась женой лэрду Гэрлоху и достойна была глубокого восхищения.

Шона не желала спускаться к ужину, прекрасно зная, какой прием ее ждет. Она занялась тем, что пришила две пуговицы, подвернула манжеты на платье так, чтобы не было видно вытертых краев, и почистила свою единственную пару обуви. Потом перешила завязки на корсете, потому что сегодня утром порвала их. Она старалась отвлечься от той катастрофы, которая произошла в пиршественном зале чуть ранее. Что угодно, лишь бы не думать о том, какой дурой она выставила себя перед всеми.

Теперь придется терпеть все, что скажет про нее Мириам. И если эта негодница вздумает флиртовать с Гордоном, она, Шона, будет только улыбаться.

Раздался неожиданный стук в дверь. Шона удивилась. Не меньше удивил ее и предостерегающий взгляд Хелен, приоткрывшей дверь.

– Ты не можешь здесь прятаться, – объявила Хелен.

– Почему?

– Потому что так будет только хуже. Рано или поздно тебе придется к ним выйти, и лучше не затягивать. – Хелен вошла. – Шона, о чем ты только думала?

– Я вообще не думала.

Слава Богу, Хелен не стала с ней спорить.

Хелен присела на краешек кровати и указала на шкаф:

– Ты собираешься переодеваться? Или останешься как есть?

– Придется довольствоваться этим.

Хелен кивнула, встала и помогла ей застегнуть манжеты. С левым Шона неплохо справлялась сама, но вот правый вечно доставлял ей неприятности.

– Я вообще не думала, – повторила Шона, глядя на проворные пальцы Хелен.

Чувства вскипели в ней, и здравого смысла совсем не осталось. Она попыталась объяснить это Хелен, но та только поджала губы и покачала головой.

– Я собираюсь извиниться!

– Это необходимо сделать сегодня же, иначе Мириам еще больше расстроится, – сказала Хелен.

Как все защищают Мириам, даже Хелен! Будь у нее столько заботливых нянек, которых в мгновение ока собрала вокруг себя Мириам, она сейчас пребывала бы совсем в другом положении. «Шона? Нет, что вы, наша Шона ни в чем не будет нуждаться. Мы позаботились о том, чтобы ей никогда в жизни не пришлось ни о чем беспокоиться!» Как бы она хотела получить такие заверения от родителей или мужа. Но вместо этого ей приходится бороться за себя, в то время как Мириам дышит – и все уже счастливы.

Ладно, хватит об этом. Такое отношение делу не поможет. Нужно побороть антипатию. Возможно если они с Мириам познакомятся поближе, то смогут найти что-то общее…

Гордона, например.

Нет, эту мысль следует отбросить.

Шона нахмурилась.

– Я извинюсь, – сказала она Хелен. – Буду ползать на коленях. Или что там потребуется. Я буду с ней мила, как ангел.

Судя по лицу Хелен, она сильно в этом сомневалась.

Шона закусила губу, потом выдохнула:

– Пойдем ужинать?

Она заставила себя улыбнуться.

– Это и есть твой ангельский вид?

– Я тренируюсь! – с хмурым видом ответила Шона.

– Тренируйся усерднее!

Хелен подтолкнула ее к двери.

Они молча спустились по лестнице. На пороге столовой Шона изобразила на лице раскаяние и уже с таким выражением вошла в комнату.

Элизабет Джеймисон не чувствовала себя так ужасно уже несколько лет. Пожалуй, с тех самых пор как вернулась из Крыма.

Фергус улыбался Мириам и демонстрировал ей такую заботу, что Элизабет тошнило каждый раз, когда она это видела.

Перед ней стояла полная тарелка еды, но есть ей совсем не хотелось.

Китайский фарфор был очень красив, с узором из фиолетовых цветов и зеленых листьев. Для ужина предназначался другой сервиз, не тот, что служил для завтрака, и не тот, на котором подавали еду мистеру Лофтусу в течение дня.

Это только подчеркивало разницу их положения в жизни. Фергус Имри не только удостоился Креста Виктории, он еще и являлся лэрдом этого огромного замка, такого величественного, что у нее захватило дух, когда она его увидела.

И как ему пришло в голову продать замок?

– Добрый вечер.

В столовую вошла, сияя улыбкой, графиня Мортон. Ее взгляд метался от одного лица к другому. Она отодвинула свой стул, сделала глубокий вдох и посмотрела на Мириам.

Несколько секунд они молча взирали друг на друга.

– Мириам, извините меня, – проговорила в конце концов графиня. – Моему глупейшему поведению нет оправдания. – Она перевела взгляд на мистера Лофтуса. – Надеюсь, вы простите мою безрассудную выходку, сэр. У меня и в мыслях не было чем-то навредить вашей дочери.

Она протянула руку через стол, слишком широкий, чтобы Мириам могла ответить на рукопожатие, даже если бы захотела.

– Расскажите мне о потайных ходах, – сказал мистер Лофтус.

Графиня опустила руку и принялась изучать тарелку, стоявшую перед ней. Прошло несколько мгновений, прежде чем она заговорила:

– Они предназначались для того, чтобы уберечь лэрда и его семью в случае опасности. О расположении тайных входов и выходов семья никогда никому не говорила, но если вы купите Гэрлох, то, конечно, получите эту информацию.

Фергус кашлянул, словно желая предостеречь сестру, однако она на него не смотрела. Элизабет показалось, что графиня с мистером Лофтусом изучают друг друга, точно потенциальные соперники.

Раньше, до прибытия в Гэрлох, она бы сказала, что мистер Лофтус выиграет любую битву. Слишком уж он заботится о своих интересах и стремится все сделать по-своему.

Хоть ее и наняли следить за его здоровьем, мистер Лофтус полностью игнорировал ее рекомендации. Например, ему нельзя было спиртного, но стоило ей заикнуться об этом, как он просто прогнал ее. Она советовала ему не есть много жирного, но он только погрозил ей пальцем, а сам продолжал объедаться.