Минойский цикл - Владислав Викторович Колмаков

кинжал, заткнутый у меня за поясом. Теперь у меня в руках сразу два оружия. Меч в правой и кинжал в левой. Кстати, я неплохо умею вот так фехтовать. Двумя оружиями сразу. Амбидекстр. Вроде бы именно так называют таких людей? Да, я умею одинаково хорошо действовать как правой, так и левой рукой. И сейчас одновременно крутанул обеими клинками эффектные круги в воздухе , явно наслаждаясь моментом. Ну, да. Я тащусь от всего этого адреналина и чувства опасности. И от запаха крови из горла моего врага. Хищно улыбаясь, делаю первый шаг в сторону замерших противников.

Наверное сейчас со стороны я выгляжу очень жутко в их глазах. Высокий, мускулистый громила в меховой безрукавке, с окровавленным лицом и веселым оскалом хищного зверя. И глаза тоже светятся весельем и азартом битвы. Натуральный отморозок, который только что здесь за считанные мгновения прирезал сразу двух их подельников без особых разговоров. Ведь это все не по правилам. Горные бандиты любят обычно перед дракой хорошенько поорать, поиздеваться над жертвой, задавить ее морально, накачивая себя храбростью. И только потом бросаться в бой. А тут все пошло не по сценарию, который они себе нарисовали в головах. Русский, конечно же, должен был испугаться. Ведь их тут было изначально больше. Потом умолять его пощадить и ползать на коленях, отдав все свои богатства храбрым абрекам. Но что-то пошло не так. И вот уже их главарь хрипит от боли, валяясь на земле с копьем в животе. Второй подельник уже и не хрипит. Явно отмучился. С такими ранами долго не живут. А этот маньяк уже движется в их направлении, помахивая двумя клинками.

В общем, сердца храбрых абреков не выдержали. И они решили измотать противника бегством. То есть с испуганными криками, побросав оружие, бросились наутек. Я даже растерялся от такого фортеля. Я то уже настроился на кровавое рубилово. А тут меня так жестоко обломили, бандосы плюшевые.

Пока тормозил и смотрел с сожалением на убегающую добычу. Кое-кто действовал. Внезапно в воздухе мелькнут дротик, который вонзился одному из убегающих разбойников прямо в самое интересное место. Прямо в задницу попал. Уф! Я аж сощурился от сочувствия. Не повезло мужику. А мог бы жить. Кавказец упал на землю и завопил от боли. Да, наверное, это очень больно. Когда тебе в задницу прилетает острый бронзовый дротик длинной в один метр.

– В попу раненный джигит никуда не убежит! – пропел я, подходя к раненому дротиком бандиту.

После чего, присел с ним рядом и перерезал ему горло своим кинжалом. За моей спиной вдруг раздались характерные звуки. Это Алиса начала избавляться от содержимого своего желудка. Понимаю. Не выдержала ранимая женская психика. Впрочем, даже взрослых мужиков выворачивало, когда они что-то подобное видели. В первый раз многие блюют, увидев море крови и кишок из распоротых шей и животов. И в этом ничего постыдного нет. Физиология. Она такая.

Последний горец тем временем благополучно удрал и исчез за деревьями, громко вопя от страха на всю округу. Ну, и ладно. Дадим ему шанс. Если он умный, то я его в деревне больше не увижу. Я не такой уж кровавый маньяк, каким вы меня видите. Временами я бываю милосердным и почти добрым. Медленно разворачиваюсь и подхожу к Рустаму, который все еще лежит, судорожно сжимая копье торчащее из его живота.

– Да, кто ты такой? Да, ты никто! Ты никто! Ты для меня никто! Ты хоть знаешь кто мой отец? – начинает бормотать главарь бандитов, заметив меня.

– Мальчик, ты что-то попутал, – тихо говорю я ему на ухо, присаживаясь рядом с Рустамом. – Это ты никто. А вот я очень даже кто. И твой отец тоже полное никто. Потому что не смог тебя нормально воспитать, Рустамчик. А теперь тебе пора умирать.

– Нет, нет, нет! – испуганно забормотал Рустам. – Я не могу умереть. Только не я. Меня нельзя убивать. Это не правильно. Я не хочу. Я...

Не дослушав уже начавшийся бред, я резким рывком ломаю ему шею. Вот так-то будет лучше на мой взгляд. Не люблю я мучить людей. Даже таких никчемных как этот главарь горных бандитов. Он бы все равно мучился. Ранение в живот всегда очень болезненное. Рустам бы еще долго умирал, страдая от боли. Да, умирал. И умер бы в конце концов. Это в двадцать первом веке с таким ранением можно выжить. И то не в ста процентов случаев. А здесь на этом острове без вариантов. Вы скажете, что у меня есть один любопытный браслетик, залечивающий ранения. Да есть. Но лечить с его помощью умирающего Рустама я бы не стал. Я не идиот. И не киношный положительный герой какого-нибудь сериала. Который с дебильным упорством оставляет жизнь своему подлому и коварному врагу, который потом начинает строить козни этому самому герою. И все это на протяжении ста сорока серий. Вот не бред ли? Правильно! Полный бред! Непонятно, что там такое забористо те режиссёры и сценаристы курили и нюхали, когда создавали подобный киношедевр. Этот человек осознанно и злонамеренно напал на меня. И автоматически из нейтрала стал моим врагом. А врагов я обычно уничтожаю. И никогда не оставляю за спиной. Чтобы когда я его пощажу, он ударил мне в спину. А Рустам бы обязательно ударил. Такая уж у него натура гнилая. Этот оборзевший мажор, которому все должны, привык творить беспредел, прикрываясь именем своего высокопоставленного отца. И я подозреваю, что там в будущем он погиб, когда нарвался на кого-то вроде меня. Того кто не прогнулся, не испугался и дал отпор. Ну, а здесь я этот круг завершил, отправив мерзкого человечка по имени Рустам прямиком в Ад. Или Тартар как говорят здешние аборигены. Теперь он уже никому не навредит больше. А всякие сострадательные человеколюбы пускай заткнуться. Я это сделал! И теперь мне все равно!

Закрыв глаза мертвому главарю бандитов, я начал деловито собирать трофеи. Что с боя взято, то свято! Теперь все вещи мертвых бандосов мои. Алису трогать не стал. Ее до сих пор мутит. Не буду я и дальше травмировать ее хрупкую психику. Хотя ей уже надо привыкать к подобным картинам. Теперь это неотъемлемая часть нашей жизни. И нам от нее никуда не деться. Эпоха сейчас такая вот кровавая. Впрочем, человечество на протяжении всей своей истории постоянно воевало