По секрету всему свету - Ольга Александровна Помыткина

— Ладно.

Когда я закончила и это упражнение, то приступила к приседанию с грифом на плечах.

Сегодня тренировка оказалась для меня легкой, но завтра, наверняка, будут побаливать мышцы. Так всегда бывает, когда работаешь с отягощением или двигаешься больше обычного.

Когда я справилась и с этим заданием, то позвала Дмитрия Николаевича. Он стоял возле окна и смотрел на улицу. Панорама была обычной: площадка перед стадионом и высотные дома.

— Если ты закончила, то можешь собираться домой. На сегодня достаточно, — произнес он, подходя ко мне. — И я буду собираться домой.

Я зашла в раздевалку и переобулась, а на футболку напялила ветровку. Ассортимент одежды у меня ограничен: только спортивная форма, юбки и платья я не носила вообще.

— Скажите, — обратилась я к тренеру. — У вас тренируется много девушек?

— Да, я ведь женский тренер, — улыбнулся он. — Мы ездим по стране, куда приглашают на соревнования… Через год поедем в Москву… Потом и ты к нам присоединишься…

— Наверно, — обнадеживающе сказала я.

— Ты сомневаешься? Ничего все будет отлично, главное не пропускать тренировки. И нужно ставить перед собой цель и идти к ней, хоть медленными шагами.

— Я постараюсь, до свидания!

— До свидания! Следующее занятие в четверг, не забывай.

— Хорошо.

Уже который день погода радовала нас своими солнечными днями и безветрием.

Путь до остановки лежал мимо «ЦУМа» — центрального Универмага. Возле входной двери магазина сидела нищенка с младенцем на руках. Она выглядела уставшей и несчастной. А смуглая кожа и блестящий платок на голове делали ее похожей на цыганку или азиатку. Ну, пусть она даже и цыганка, но ребенка очень жалко. Нашарив в спортивном костюме мелочь, я отсчитала себе на автобус, а остальное бросила в тарелку попрошайке. Вместо того, чтобы сделать благодарное лицо, женщина скривилась в недовольстве и стала осыпать меня набором непонятных слов. Они звучали очень грубо, словно ругательства.

— Надо же, ругается, — сказал мужской голос за моей спиной. — Видно, хотела больше получить.

— Эти нищие совсем обнаглели, куда только власть смотрит, — произнесла грубо какая-то женщина.

— Да это же цыгане, житья от них нет, — заговорила другая тетка.

Я пошла вместе со всеми в магазин, а нищенка смотрела мне вслед и лепетала на своем языке.

«Лучше бы я эту мелочь оставила на булку хлеба», — подумала я и быстро пробежалась по первому этажу Универмага.

Возле остановки мне пришлось столкнуться с цыганками, интересующимися, как доехать до вокзала. Но этот трюк мне был знаком. Откликнувшись на их просьбу, гражданин или гражданка могли остаться без денег и драгоценностей. Обладающая экстрасенсорным талантом цыганка, вынуждала прохожего отдавать добровольно все ценное. А, если это не помогало, то пускались вход ловкие пальчики. Я, в таких случаях, делаю серьезное лицо и прохожу мимо. Так я и сделала.

На пятом этаже общежития кипела вечерняя жизнь: по коридору летал запах жареной рыбы и картошки, две студентки с тазами, полными стираного белья, возвращались из мойки, где-то слышалось радио, смех, ругань, но в нашей комнате стояла тишина. Наталья и Тоня тихо доедали мои булочки, привезенные на днях из дома, запивая их горячим чаем.

— Ты откуда такая хмурая? — спросила, чмокая, Тоня.

— Оттуда, — огрызнулась я, глядя ей в рот.

— Видно, день был тяжелый?! Ты извини, но мы все съели… А ты ничего не купила? — проговорила Наталья.

— Нет. Чай есть?

— Больше нет… И мы плитку соседям отдали, а чайник сгорел, — произнесла спокойно Тоня.

— Нормально, лучше не придумаешь.

— Но Артем пообещал нам за плитку рыбы дать, — выдавила Тоня.

«Ага, держи карман шире, рыбой он вас угостит, — подумала я. — Продинамит вас, как всегда».

Но вслух этого не произнесла, в целях экономии их нервов.

— А там помидорки остались, — вспомнила Наталья. — Поешь с хлебом… А может, потом, картошки пожаришь, когда плитку вернут.

— Ольга вчера жарила, сегодня твоя очередь, — встала на мою защиту Тоня.

— Мне некогда, меня Саша пригласил на прогулку, — отмазалась Наташка.

— Как? А как же я? — возмутилась Тоня.

— А зачем ты нам нужна.

— Я мешать не буду.

— Пожарь лучше картошки, а то я приду голодная.

— Ага, щас, деловая колбаса, — посмотрела на меня Тоня, ища защиты.

— Да уж, — согласилась я. — А как же рыба из соседней комнаты за сковородку.

— Разбирайтесь сами, только кусочек оставьте рыбки, — взмолилась Наташка.

— Даже и не подумаем, — ответила Тоня вслед Наталье.

Я взяла из шкафа раскисшую помидору, разрезала на четыре дольки ножом и посыпала солью. Скажу вам честно: дома я бы такое есть не стала, помидора вот-вот покроется плесенью. А здесь, в общаге, все съедается за милую душу. Но не успела я дожевать «вкусняшку», как в комнату постучали три раза.

— Войдите, — произнесла я, догадываясь, что это Женька.

Стучать так могла только она, и я не ошиблась, на пороге появилась Евгения.

— Ольга, ты нам нужна, — замялась она, увидев Тоню с улыбкой. — Мы тут с Катюхой… Выйдешь?

— Зачем это она вам нужна? — съехидничала Тоня.

— Выйдешь? — повторила Евгения, смущаясь.

— Хорошо, — ответила я, вставая из-за стола.

В коридоре кроме них никого не было.

— Ольга, мы вот зачем пришли, — произнесла уже более уверенно Женька, глядя на свою очень высокую и худую подругу. — Мы хотим тебе предложить, — неожиданно она остановилась и заулыбалась.

А мне подумалось что-то неладное.

— Ну, говори, а то Ольга уйдет, — не выдержала Катюха.

Скажу сразу: Женька любила «тянуть кота за хвост». С виду выглядела уверенной и сильной, а как только дело доходило до споров или ответов за свои слова, она «прятала голову в песок», то есть затыкалась, и слово из нее не вытянешь. Да и разговаривать с людьми она не умела, разволнуется и несет всякую ерунду.

— Ольга, только скажи сразу, что не откажешься? — протянула Женька.

— Посмотрим, я же не знаю, что ты там придумала, — уже начинала нервничать я.

— Я придумала, еще чего не хватало… Это придумала не я.

— Ну, говори уже, — не выдержала подруга.

— На карате ходить будешь со мной? — выпалила Евгения.

— На карате? И ты это хотела спросить?

— Да.

— А сразу нельзя было?

— Я спросила.

— Не знаю… Наверно, нет.

— Так я и знала, что придется уговаривать… У тебя же специализации нет…

— Уже есть — тяжелая атлетика.

— Ну сходи со мной разок для смелости, мне одной не в прикол.

— Когда?

— Завтра, к шести часам.

— Хорошо, сходим.

— Ура! — воскликнула Женька. — А то эта матрешка, — кивнула она на Катю, — не хочет ходить, а ты у нас девка боевая, как я.

— Ладно. Я пошла. До завтра.

— Покеда! — воскликнула Женька.

Мы вышли на остановку в