Вторжение - Сергей Леопольдович Леонтьев

Олег пробежал по проходу вглубь помещения и увидел у дальней стены деревянные ящики – по-видимому, те, о которых говорил Николай. На одной из полок он заметил оставленный кем-то гвоздодер. Мысленно поблагодарив неизвестного, забывшего здесь инструмент, старший лейтенант вскрыл ближайший ящик. Внутри плотными рядами лежали тротиловые шашки. Олег достал одну, посветил на маркировку и присвистнул. Тротил, или тринитротолуол, имеет невысокую чувствительность к удару и не взрывается, если его уронить и даже прострелить из винтовки. Но есть одна тонкость, о которой рассказывал инструктор на занятиях по саперному делу. При длительном хранении тринитротолуол меняет свои химические свойства и становится очень чувствительным к детонации. А шашки в этом ящике, как, видимо, и в других, изготовлены в сорок третьем году. То есть тридцать восемь лет назад! Работать с такой гремучей смесью опасно: рвануть может от малейшего удара. Зато задача облегчается: не надо заморачиваться со взрывателем. От мысли с риском для жизни тащить к двери тяжелый взрывоопасный ящик старший лейтенант отказался. Достал восемь зарядов, подумал, добавил еще два и пошел к выходу, стараясь не споткнуться в темноте. Аккуратно сложив у выхода девять шашек, он выглянул, убедился, что снаружи по-прежнему тихо, вышел и осторожно зажал дверью на тугой пружине десятую шашку на высоте примерно метр от земли. Отбежав на безопасное расстояние, Воронов развернулся, лег на землю, в положение «упор лежа», тщательно прицелился, задержал дыхание и нажал на спуск. Два взрыва почти слились в один. Сначала рванули шашки у входа, через мгновение детонировали оставшиеся. Его обдало горячим ветром, рядом врезалось в землю дымящееся бревно, другое просвистело над головой и упало где-то позади. От здания склада почти ничего не осталось.

«Надо было подальше отбежать, – запоздало подумал старший лейтенант, вскакивая, – но тогда сложнее попасть: автомат не снайперская винтовка».

В ушах звенело, он практически ничего не слышал, но обращать внимание на такую ерунду было некогда. Руки-ноги целы, и хорошо. Он побежал к машине, в которой оставил Николая и где лежало оборудование.

…Когда на следующий день после похода на Лысую горку Воронова вызвали к шефу, он был уверен, что всевидящий и всезнающий полковник уже в курсе невыполнения приказа держаться подальше от «марсианского» дела и сейчас устроит разнос, возможно, даже с временным отстранением и служебным расследованием. Олег шел, готовясь к страшным карам, сочиняя на ходу оправдания и думая, как убедить шефа проверить-таки подозрительную метеостанцию. Однако разносы начальник всегда устраивал с глазу на глаз, а сейчас в кабинете руководителя второго отдела полковника Константинова присутствовал начальник четвертого отдела83, подполковник Давыдов. «Похоже, пронесет», – подумал старший лейтенант и оказался прав. Вместо выволочки он получил задание – под видом курьера, на днях задержанного коллегами, внедриться к заговорщикам, готовящим ни много ни мало государственный переворот, проникнуть на секретную базу и вывести из строя, а еще лучше вывезти и доставить спецам из технического отдела некое оборудование, похожее на малогабаритные трансформаторы…

Воронов прыгнул вправо, упал, перекатился по земле и навел на уазик автомат прежде, чем понял, зачем это делает. Спасли отрабатываемые на тренировках и во время операций навыки, а также «шестое чувство», необходимое каждому контрразведчику не меньше, чем умение бросать ножи и стрелять на бегу с двух рук. Около машины замелькали злые вспышки. Воронов выстрелил в ответ, снова перекатился, выстрелил и бросился к корпусу, понимая, что на открытой местности его быстро достанут.

«Забудьте и никогда при мне не упоминайте пресловутое „качание маятника“, – говорил инструктор в школе, – нет такой техники». Есть разработанная профессионалами, проверенная в боевых ситуациях техника уклонения от пуль. Она не такая чудодейственная, как в фантазиях Богомолова84, но даст вам реальный шанс добежать до надежного укрытия». Школу КГБ Воронов закончил с отличием и зачет по перемещению на открытой местности под огнем противника единственный в группе сдал с первого раза. До корпуса не так уж далеко, и старший лейтенант решил свой реальный шанс использовать.

Когда до спасительного окна оставалось около двух метров, его все же зацепили. Ломая раму, пряча лицо от осколков стекла, Воронов в прыжке головой вперед влетел в помещение, смягчил руками падение и откатился к стене, поводя из стороны в сторону стволом автомата и готовясь к возможной встрече. В комнате никого не было. Судя по мебели и оборудованию, он попал в медицинский кабинет. Старший лейтенант подполз к окну, дал очередь, охлаждая пыл преследователей, и, пригибаясь, добрался до шкафа со стеклянными дверцами, в котором стояли аптечные флаконы. Достав пузырек темного стекла с наклейкой «спирт», он распорол штык-ножом рукав на левом плече. Ранение, к счастью, оказалось несерьезным, пуля прошла вскользь, задев мягкие ткани, кровотечение было, но не сильное. Воронов опрокинул пузырек со спиртом прямо на рану, поскрипел зубами и вернулся к окну. Противник, не жалея патронов, вел огонь с двух сторон: слева из-за штабеля бетонных плит и справа от двух уазиков, в одном из которых дожидался Николай. Старший лейтенант отстреливался короткими очередями, на мгновение появляясь в оконном проеме и снова прячась. Затвор щелкнул и замер в заднем положении. Воронов отстегнул пустой рожок, вставил изъятый у часового. «Долго так не продержаться, – подумал он, – патроны скоро закончатся, надо переходить к активным действиям». Конечно, он мог уйти через окна с другой стороны корпуса, вряд ли там успели организовать засаду. Но как быть с оборудованием? Приказ должен быть выполнен, оборудование – уничтожено, раз вывезти его невозможно. Неодинокого тоже нельзя бросить, вдруг он еще жив.

Около плит выросли тени и двинулись в сторону корпуса. Справа беспрерывно стреляли, не позволяя высунуться. Тени быстро приближались, уже было видно, что впереди бегут двое пленников без оружия, за ними, прикрываясь живыми щитами, – трое охранников. Стрелять в пленников Воронов не хотел. Они, конечно, опасны, но ни в чем не виноваты, одурманенные, захваченные против своей воли люди. На несколько секунд стрельба справа прекратилась, видимо, перезаряжали автоматы, и старший лейтенант навскидку пустил две пули в неосторожно высунувшегося из-за спин пленников охранника. Кажется, попал. В этот момент в руке переднего пленника появилась граната. Расстояние для броска велико, но велико для обычного человека, не накачанного специальной химией. Воронов видел, как пленники кидают гранаты на тренировках. Справа снова начали стрелять, несколько пуль впились в оконную раму совсем близко от головы. Выбора не оставалось: старший лейтенант дал длинную очередь по бегущим и отскочил в сторону, прижимаясь к стене. В соседней комнате разбилось стекло, прозвучали два хлопка, и потянуло дымом. Понятно: пока он отвлекся на бегущих,