Страсть и притворство - Сьюзен Джи Хейно

— Для меня было бы большой честью, если бы вы станцевали со мной этот танец, мисс Брэдли, — произнес он с поистине королевской благовоспитанностью.

Пенелопа полагала, что ей придется уговаривать Марию принять приглашение, и была удивлена, когда Мария кивнула джентльмену и приняла его руку.

— Очень хорошо, сэр. Надеюсь, что танцевать с вами мне понравится.

Лорд Гарри кивнул, но на прощание, прежде чем выйти в танцевальный круг, наградил Пенелопу через плечо уничтожающим взглядом. Зная Марию, Пенелопа почти посочувствовала ее кавалеру. Не приходилось сомневаться, что она забросает его вопросами и, возможно, даже обвинениями. Но лорд Гарри это выдержит.

В выдержке ему не отказать.

Теперь ей предстояло приступить ко второй части своего плана. Нужно было найти мистера Маркленда и подходящий предлог, чтобы подойти к нему и начать разговор, не привлекая к себе особого внимания. Ни в коем случае нельзя усомниться в ее преданности своему не слишком достойному жениху. Придется проявить максимум осторожности, чтобы не проявить интереса к мистеру Маркленду сверх того, который мог содействовать успеху ее подруги.

Но господин облегчил ее задачу и сам подошел к ней.

— Мисс Растмур, — улыбнулся он, — как приятно видеть вас целую и невредимую после дневного происшествия.

— А что, мистер Маркленд, вы ожидали увидеть меня измученную и несчастную?

— Боже, нет. Думаю, что даже ужаснейшее из происшествий не испортило бы вашего прелестного облика.

Она заняла руки веером. Господи, этот джентльмен умел льстить ничуть не хуже лорда Гарри. Что расположило ее к нему в еще большей степени.

— Благодарю вас, сэр, за оказанную мне ранее услугу и эти незаслуженные комплименты.

— Почему незаслуженные, мисс Растмур? Уверен, что ваш преданный жених говорит вам об этом непрестанно. Странно, но я ожидал увидеть его рядом с вами, не сводящим с вас глаз.

— Он там, — указала Пенелопа. — Я даю ему определенную свободу, сэр. Сейчас он танцует с моей дорогой подругой мисс Брэдли. Она, похоже, увлеченно с ним разговаривает.

— Да, в самом деле… слушает его с большим вниманием.

— О, она замечательная слушательница, сэр. Я обнаружила, что это качество особенно высоко ценится в собеседнике. А вы как думаете?

— Да, у него есть свои достоинства, хотя я никогда не считал Честертона хорошим собеседником.

— Вы с ним хорошо знакомы?

— В какой-то степени. Хотя ему, похоже, чрезвычайно приятна компания вашей мисс Брэдли.

О, он предпочитает говорить о мисс Брэдли, а не о лорде Гарри. Хороший знак. Пенелопа была рада продолжить этот разговор.

— Поскольку они оба мне очень дороги, надеюсь, они поладят.

— Не думаю, что стоит на этот счет сомневаться, — заметил он, внимательно следя взглядом за движениями пары в сложных па контрданса. — Честертон всегда хорошо чувствует себя в компании, особенно в компании привлекательной женщины.

О, он считает Марию привлекательной! Такого прогресса Пенелопа не ожидала. По-видимому, модный наряд, яркая лента и кудри сделали невероятное. Мария превратилась в красавицу.

— Она привлекательна, не так ли? — Пенелопа не могла не улыбнуться. — Хотя относится к числу тех милых девушек, которые не подозревают, как они хороши собой. Ей присущи скромность и великодушие, мистер Маркленд.

Маркленд оторвал глаза от танцующих, и Пенелопа обнаружила, что он ее изучает. Вероятно, пытается выяснить, сколь искренни ее похвалы в адрес мисс Брэдли.

— У вас, видимо, очень высокие требования к вашим знакомым, мисс Растмур, — помолчав, произнес он.

— О нет, я стараюсь относиться к моим знакомым терпимо, сэр. Только мои друзья должны быть исключительными.

Он кивнул и снова перевел взгляд на Марию.

— Хорошо сказано, мисс Растмур. Я заметил, что вы весьма избирательны в вашем выборе. Очевидно, вы молодая дама, которая ценит исключительность.

Как мило! Он снова и снова давал ей возможность воспевать восхитительные качества ее подруги.

— Действительно, сэр, я окружаю себя исключительностью. Например…

— Ваше колье.

— Прошу прощения?

— Ваше колье — совершенно исключительное.

— Э-э, полагаю, что да. На самом деле я только что рассказывала мисс Брэдли, как…

— Оно египетское, да?

— Да, сэр. Как вы наблюдательны.

— Я увлекаюсь предметами старины египетского происхождения.

— Правда? Это прекрасно.

— Вы знаете, что этот амулет называется скарабеем? Это такой жук, который водится в той части земного шара.

— Да, я слышала об этом.

— Он воплощает вечную борьбу жизни и смерти, утра и ночи, света и тьмы.

— Да, я об этом слышала. Скарабей катает сферу, которая воплощает…

— Можно спросить, откуда оно у вас?

— Что?

— Откуда у вас это прекрасное колье, мисс Растмур? Его вам подарили?

— Нет. Почему вас это интересует?

— Просто так. Я подумал, что украшение, должно быть, пришлось по нраву вашему жениху и он подарил его вам в знак своей любви.

Правда? Как странно. Теперь, задумавшись, Пенелопа вспомнила, что и лорд Гарри раз или два спрашивал о скарабее, но она сочла его интерес скорее праздным, чем подлинным. Лорд Гарри не производил впечатления человека, придающего сколько-нибудь существенное значение эстетике. Но мистер Маркленд почему-то имел на этот счет иное мнение.

— Я сама купила этого скарабея, мистер Маркленд, — сообщила Пенелопа. — Я без ума от египетских древностей.

— Вот как? Вы должны рассказать мне об этом, мисс Растмур. А что еще имеется в вашей коллекции?

— Я не коллекционер, мистер Маркленд, в истинном значении этого слова в отличие от тех, у кого дома настоящие музеи.

— Да? И кто же эти счастливцы?

При всем при том, что она любила обсуждать древности и свою страсть к истории, с ними связанную, Пенелопа не могла не ощутить некоторой неловкости. Хотя, наверное, мистер Маркленд просто старался поддерживать беседу. Ей следовало бы радоваться, что она встретила человека, как и она интересующегося египетскими древностями. Глупо испытывать неудобство, отвечая на его многочисленные вопросы на эту тему.

Хотя, может, ее мучает совесть. Ведь ее цель состояла не в том, чтобы наслаждаться общением с мистером Марклендом, а в том, чтобы продвинуть дело Марии. Видимо, в этом и заключалась причина испытываемой Пенелопой неловкости. Вместо того чтобы дать повод мистеру Маркленду просить ее представить его подруге, она заботилась о собственных интересах.