Улика из пепла - Николай Иванович Леонов

Уже спустя полчаса он остановил свою машину возле нужного дома. Участковый Валентин Хрусталев ждал его возле подъезда.

— Этот самый художник десять минут назад в подъезд вошел! — возбужденно сообщил он. — Я сам видел! Так что он сейчас в квартире. Будем брать? Или вы еще подкрепление вызовете? А то ведь это очень опасный преступник, я слышал. Ребята говорят, он всякими приемами владеет. Отовсюду ускользает… Не хотелось бы его упустить.

— Думаю, не упустим, — сказал на это Гуров. — И подкрепление вызывать не будем. Постараемся обойтись своими силами. Ты вон какой молодой, бравый. Да и у меня пока еще силы остались. Так что справимся.

Они вошли в подъезд, и Хрусталев уже потянулся, чтобы вызвать лифт, но Гуров его остановил.

— Ты давай поднимись пешком на восьмой этаж, — сказал он. — И даже выше поднимись — до двери на чердак. Надо убедиться, что фигурант не ушел через крышу. А еще надо отсечь его от лифта. Когда убедишься, что чердак на запоре, вернешься на площадку восьмого этажа и оттуда мне позвонишь, я поднимусь к тебе.

Оперативник остался внизу, а Хрусталев отправился наверх. Спустя пятнадцать минут он позвонил.

— Все в порядке, товарищ полковник, — доложил участковый. — Чердак закрыт, фигурант на месте. Я даже слышу его через дверь — он там что-то за дверью напевает.

— Хорошо, я сейчас поднимусь, — отвечал Гуров.

Поднявшись на восьмой этаж, он дал Хрусталеву новую команду:

— Пройди теперь по седьмому, шестому этажу, найди двоих понятых. Без них мы не можем войти в квартиру, провести ее осмотр.

Поиски понятых заняли еще минут пятнадцать. Наконец понятые — пожилая женщина и мужчина средних лет, очень сонного вида — были найдены. Гуров велел им оставаться на площадке седьмого этажа. А они вдвоем с Хрусталевым подошли к двери квартиры № 32, и участковый нажал кнопку звонка. Они ясно услышали трель звонка, которая раздалась в квартире. Затем за дверью послышались шаги. Гуров ждал, что их будут долго разглядывать через дверной глазок, расспрашивать, кто они. Но ничего этого не было. Вместо этого дверь просто открылась. Гуров увидел перед собой человека лет сорока, среднего роста. Самым примечательным в облике жильца квартиры № 32 была окладистая черная борода, покрывавшая половину лица. А еще сыщик отметил доброжелательный взгляд черных, как жуки, глаз. И уже тогда его кольнуло неприятное предчувствие неудачи. У «поджигателя» и убийцы не могло быть такого открытого взгляда!

— Вы ко мне, мужики? — спросил обладатель замечательной бороды.

— К вам, — подтвердил Гуров. — Я полковник полиции Гуров, а это участковый здешнего участка лейтенант Хрусталев. Нам необходимо провести осмотр квартиры и побеседовать с вами. Пропустите, пожалуйста.

— Конечно, конечно! — отозвался бородач. — Это вы потому, что я без регистрации живу? Я, понимаете, все никак не успевал…

— Сейчас вы все объясните, — прервал его сыщик.

После этого он крикнул понятым, чтобы они поднимались на восьмой этаж, и они все вместе, вчетвером, вошли в квартиру. На что прежде всего обратил внимание сыщик — что везде здесь царил почти идеальный порядок. В передней стояла выстроенная по порядку обувь, не видно было грязи. Когда вошли в комнату, увидели мольберт, на котором стояла картина, наполовину законченная. У дальней стены были выстроены уже написанные полотна. Гуров заглянул на кухню и не увидел батареи пустых бутылок и других примет холостяцкого жилья.

Он вернулся в комнату. Здесь участковый Хрусталев уже проверял паспорт обитателя квартиры.

— Так, значит, Голубев Александр Исаевич, — прочел он вслух данные паспорта, чтобы слышали Гуров и понятые. — 38 лет, родился в Архангельске… Постоянное место жительства — город Астрахань. А сюда, в Егорьевск, зачем приехали, Александр Исаевич?

— Уральскую природу писать хочу, — стал объяснять Голубев. — Понимаете, меня судьба в Астрахань занесла, я там живу. А там ни лесов нет, ни гор. А мне хочется настоящую русскую природу писать. Я уже в Нижнем работал и во Владимирской области был, близ Покрова на Нерли. А теперь вот сюда, в Егорьевск, приехал.

— И давно приехали?

— Да вот уже скоро месяц здесь живу. Два десятка картин успел закончить, массу этюдов сделал, набросков всяких. Еще пару недель поработаю — и можно домой возвращаться.

— А почему без регистрации живете? — продолжал допытываться участковый.

— Да это все моя проклятая безалаберность! — воскликнул художник. — Не люблю я, признаться, в очередях стоять, с бумагами возиться! Всегда мне на это времени жалко. Вот и откладывал визит в отдел полиции со дня на день. Видимо, слишком долго откладывал…

— А горючие вещества где храните? — задал Хрусталев главный вопрос. Задал — и впился взглядом в лицо художника.

— Горючие вещества? — удивился Голубев. — Это вы про какие вещества говорите? Про алкоголь, что ли? Нет, алкоголь я практически не употребляю, зарок дал.

— Нет, я совсем не про алкоголь, — железным голосом произнес участковый. — Я про другие вещества говорю. Про напалм, например…

Он собирался и дальше продолжать в том же духе, но Гуров его остановил:

— Хватит, лейтенант. Ты что, не видишь: это все пустышка. Мы пришли не по адресу.

— Как же это — не по адресу? — не понял его Хрусталев. — Адрес тот самый: улица Красных Партизан, дом 174. Я этот адрес майору Березкину сообщал… Вот мы и здесь.

— Адрес ты сообщил правильный, только человек, который здесь живет, не имеет отношения к нашему расследованию, — объяснил сыщик. — Ты же видишь: Голубев — на самом деле художник, человек, не имеющий отношения ни к каким преступлениям. Он даже не понимает, о каких горючих веществах ты говоришь. Конечно, и на такого человека можно навести напраслину, можно обвинить в том, что это он поджег дом Аркадия Рябова. И свидетелей можно запугать или запутать, и они дадут нужные показания. Только к расследованию преступлений все это не имеет никакого отношения. В общем, давай извинимся перед художником Александром, перед понятыми, что мы их побеспокоили, — и уйдем отсюда.

Вот почему спустя несколько минут Гуров уже ехал в обратном направлении, в Управление. Еще одна попытка быстро обнаружить убежище Максима Петрова (который на самом деле мог оказаться вовсе не Максимом) не удалась.

Несмотря на эту неудачу, до самой ночи сыщики продолжали заниматься поисками этой неизвестной квартиры. Крячко даже три раза выезжал по адресам, которые вначале казались перспективными, но на поверку ничего не дали. Гурову тоже пришлось еще раз выехать по такому ложному вызову. И только в одиннадцать вечера сыщик решил на сегодня прекратить поиски.

— Все, поехали в гостиницу, — сказал он. — Завтра продолжим. Упорство и труд все перетрут. А может быть, нам улыбнется удача и придет неожиданная помощь с той стороны, откуда мы ее не ждем.

Ближе к полуночи