«Сталинизм»: правда о Сталине и миф о Кобе - Алексей Владимирович Самсонов

Каганович к “обратному переименованию” “их” городов и посёлков? К сожалению, Феликс Чуев не догадался их об этом спросить. Мне кажется, им было абсолютно всё равно, будет ли город называться Молотов или Пермь, или вообще Егошихой. Тогда зачем все эти переименования?

Особо следует сказать, что при Сталине стал развиваться культ Ленина и других вождей Октября. Но, во‐первых, они давно умерли, а, во‐вторых, культ касался чётко ограниченного круга имён. При советской власти, да ещё и сегодня, почти во всех городах и посёлках — одинаковые названия улиц и площадей. Это было бы оправдано, если бы новое название давалось новой улице, но — нет: улицы и площади именно переименовывались. Людей заставляли забывать старые названия и, соответственно, историю старых улиц; одновременно сносились памятники истории.

Руководители государства прекрасно видели всю ложь официальной пропаганды об “отце народов”. Например, Артём Сергеев говорил, что друзья И. Сталин и С. Киров с иронией обращались друг к другу так, как писали в газетах. Сталин: “Дорогой товарищ Киров! Любимый вождь ленинградского пролетариата!”; и добавлял: “Ага, кажется, не только ленинградского, а ещё бакинского, и, наверное, всего северокавказского. Подожди, чей ты ещё любимый вождь? Ты что думаешь, у меня семь пядей во лбу? У меня голова — не дом Совнаркома, чтобы знать, чьим ты был любимым вождём!” Киров: “Великий вождь всех народов и всех времён! Ты не подскажешь, ты образованней меня, чей ты ещё великий вождь? Кроме времён и народов, что ещё на свете бывает?” (“Завтра”, 2005, октябрь, № 43). Почему-то эти слова Артёма ушли в пустоту, их никто не комментировал, а сегодня их никто не помнит. Почему, ведь в этих словах — ключ к пониманию происходящего в 1930‐е годы?! Видимо, и “патриотам”, и “демократам” выгодно говорить о “культе” и “паранойе” Сталина. И опровергать друг друга.

То, что это — надувной вождь, было известно тем, кому надо. Пропаганда делала из Сталина Великого. Хорошо известно о “скромности” Сталина. Но пропаганда настойчиво культивировала миф о “ленинской скромности” членов политбюро и лично Сталина: мол, у Сталина потребности политкаторжанина и ему чужды жизненные блага. Только, мол, о народе и думает. Так и родился миф “о культе”.

В своём дневнике М. Горький совершенно верно написал: “Досужий механик подсчитал, что ежели обыкновенную мерзкую блоху увеличить в сотни раз, то получается самый страшный зверь на земле, с которым никто уже не в силах был бы совладать. При современной великой технике гигантскую блоху можно видеть в кинематографе. Но чудовищные гримасы истории создают иногда и в реальном мире подобные преувеличения… Сталин является такой блохой, которую большевистская пропаганда и гипноз страха увеличили до невероятных размеров”. А он знал, что писал…

В 1930‐е годы было коллективное руководство страной, олицетворяемое “Сталиным”.

Наступил 1939 год. Советская власть, точнее, власть Советов, была ликвидирована (см. далее главу 5). Индустриализация и коллективизация были практически завершены. Рабочие и крестьяне были фактически превращены в рабов: они должны были готовить страну к будущей войне, их “призывали на жертвы”… Ради войны в интересах мировой закулисы.

Аналогично готовил к войне немцев и Гитлер. И эта война превратилась в мясорубку и для немцев, и для русских.

Генеральный план строительства (разрушения) Москвы

Современные исследования о И. Сталине можно чётко разделить на две группы: Сталин — преступник, пересажал кучу людей; Сталин — православный патриот, пересажал почти всех еврейских большевиков (разновидность: советский патриот — атеист). Как видим, оба этих подхода не верны (см. выше главу 1). Во-первых, репрессии против парт-чиновников не носили массового характера — об этом ниже. Во-вторых, пересажав троцкистов и бухаринцев, в‐основном, евреев, Сталин оставил работать на высоких должностях, особенно в НКВД и НКИД, не меньше евреев. А с ним рядом работали, например, Каганович, Мехлис, Митин, Лозовский, Эренбург… Думаю, в моей концепции современной истории исчезают противоречия и объясняются многие “загадочные” страницы истории.

С апреля 1930 года по март 1935 года Каганович был первым секретарём МГК ВКП(б). Его работа на этом посту запомнилась, прежде всего, началом строительства метрополитена и активным сносом и закрытием исторических памятников, прежде всего, церквей.

Июньский (1932 г.) пленум ЦК ВКП(б) постановил разработать “Генеральный план реконструкции Москвы”. Политбюро ЦК ВКП(б) создало Комиссию по его разработке под председательством Л. Кагановича. В Комиссию по разработке генерального плана реконструкции Москвы были включены архитектор М. Гинзбург (главный консультант), А. Заславский, Н. Булганин (секретарь МГК), Н. Хрущёв, Филатов, Д. Коган, Мельбард, Л. Перчик, А. Булушев, видные архитекторы А. Щусев (автор проекта Мавзолея), И. Жолтовский, В. Щуко, М. Крюков, К. Алабян, А. Мордвинов, Б. Иофан (автор проекта Дворца Советов), И. Николаев, Н. Колли (друг Ле Корбюзье), профессоры С. Чернышёв, В. Веснин, В. Гельфрейх. Как видим, были представители всех национальностей, которых объединяло одно — ненависть к старой застройке, т. е. к исторической Москве.

А конкретно план по реконструкции осуществляли проектировщики. Например, проектными мастерскими №№ 2, 3, 4, 6, 7, 10 руководили архитекторы во главе с профессором В. Гельфрейхом: Г. Гольц, Л. Бумажный, Д. Фридман, Теселер, Загер, Цвингли. Стройуправление Моссовета возглавлял П. Пекман. В общем, сплошной “антисемитизм”. Куда же смотрел “патриот” Сталин?

“Генеральный план…” был разработан Комиссией к концу 1934 года и в начале 1935 года его представили в ЦК и СНК для утверждения. 10 июля 1935 года ЦК и СНК приняли историческое постановление “О Генеральном плане реконструкции города Москвы”. В нём, в частности, говорилось: “Стихийно развивавшаяся на протяжении многих веков Москва отражала даже в лучшие годы своего развития характер варварского российского капитализма. Узкие и кривые улицы, изрезанность кварталов множеством переулков и тупиков, неравномерная застройка центра и периферии, загромождённость центра складскими и мелкими предприятиями, низкая этажность и ветхость домов при крайней их скученности, беспорядочное размещение промышленных предприятий мешают нормальной жизни бурно развивающегося города, в особенности городскому движению, и требуют коренного и планомерного переустройства”.

Да, за первые “пятилетки” в Москве было построено метро, проложено более 100 км трамвайных путей, построено более 2500 жилых домов и более 10 тыс. домов было отремонтировано, подача воды увеличилась в два раза, было построено 26 фабрик-кухонь (было 3); построены заводы ЗИЛ, “Фрезер”, “Калибр”, “Станколит”, “Велозавод”, “Динамо”, “Электрозавод”. Были построены новые стадионы, ВДНХ, канал Москва — Волга. Заметьте, все эти новые заводы строились на окраинах, в сёлах вокруг Москвы. Всё это, конечно, замечательно, но одновременно со строительством был сломан почти весь исторический центр Москвы. Причём сносимые исторические здания, в том числе монастыри и церкви, совсем не мешали прокладки новых проспектов. Они