Враги народа - Александр Тамоников

– И мне, – Воронов огляделся, как будто был в моем кабинете в первый раз.

– Чего, не верится, что вернулся?

– Верится… Но с трудом.

– А Полунин? – спросил я по поводу второго нашего сотрудника, загремевшего вместе с Вороновым.

– Обвинения признаны несостоятельными.

– За что хоть отсидели?

– А, – Воронов махнул рукой. – Как обычно. За исполнительность. Добросовестное выполнение приказа. Приказ оказался гнилым. Исполнители – виноватыми.

– Хорошо то, что хорошо кончается.

– Экскурсия на ту сторону – опыт ценный. Даже бесценный.

– Это знакомо. Мир сразу другими красками играет.

– И солнышко ярче светит.

– У чекиста судьба такая. Сегодня ты врагов ищешь. Завтра решили, что враг ты сам и уже тебе приготовлено место у кирпичной стеночки. Или едешь руководишь леспромхозом в Сибирь, если повезет сильно. А потом раз, и опять в дамках – раздаешь руководящие указания. И снова врагов ищешь. И ничего не попишешь. Издержки профессии. Все переменчиво.

– А что постоянно?

– Мы и враги. И бесконечный наш спектакль…

Воронов задумался, потом сказал:

– То, что за меня просил… Я всегда знал, что ты мужик, Ермолай. Я этого никогда не забуду.

– Да какие у нас счеты? Жизнь беспокойная, спину друг другу еще не раз прикроем. А бухгалтерию вести – кто кому чего должен – это от лукавого… Ладно, довольно лирики. Работать надо. Вести учет антисоветского элемента, который нам «Картель» теперь в товарных количествах поставляет.

В кабинет зашел Фадей. Хлопнул в ладоши:

– Ба, какие люди проездом с Колымы. Ну, дай я тебя обниму, подозрительный элемент!

Он тоже похлопал страдальца по плечам.

Когда сентиментальная часть была завершена, мы приступили к обсуждению планов. В игре с «Картелем» мы шли по очень тонкому льду. И выиграть могли, только ускоряя движение, предпринимая новые неожиданные ходы. Понятно, что подполье планирует грандиозную пакость. И к ней мы должны подойти, взяв под контроль максимальное количество вражеской агентуры. Легализовывать прибывших по заказу «Картеля» – это, конечно, прекрасно. Но, к сожалению, уже недостаточно.

– А что предлагаешь? Мы и так – и документы им делаем, и расселяем, и на работу временную пристраиваем. Остается только их с золотой ложечки паюсной икоркой кормить и водочкой поить, – зло сказал Воронов.

– Нормировщик просит оказать помощь в тренировке боевых групп, – подал голос Фадей. – Надо посодействовать.

– Может, ему и в Кремль ворота открыть?! – возмутился Воронов. – Чего уж – играть так играть! Как встарь загульные дворянчики – все имения и деревни заложить!

– Иногда и заложить стоит, – сказал я. – Когда игра крупная.

– Заигрались мы уже. Давайте им танки выделим и пару самолетов! А чего особенного? Они же теперь, считай, наши. Переписаны, пронумерованы, как в музее.

– Скорее как в зоопарке, – хмыкнул Фадей. – Даже не предполагают, что уже в вольерах.

– Неизвестно, кто в вольере окажется, когда этих псов их хозяева с цепи спустят, – буркнул Воронов.

– Интересно, как ты предлагаешь их обучению содействовать? – спросил я Фадея.

Тот пожал плечами:

– Было бы желание, а способ всегда отыщется.

В тот же день я донес эту идею Плужникову. Предполагал услышать гневную отповедь. Но эффект получился противоположным.

– А что, интересно, – хищно улыбнулся комиссар госбезопасности. – И, главное, с исполнением проблем никаких.

– В каком смысле? – не понял я.

– Дадим негодяям в аренду летний лагерь ОСОАВИАХИМа.

– Чего? – я искреннее изумился.

Нормы ГТО, Ворошиловские стрелки, курсы для юных медсестер – все это широкое движение подготовки народа к войне шло по нарастающей. И здесь Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству играло особую роль, являясь мощной структурой, охватывающей всю страну. ОСОАВИАХИМ обладал самой обширной материальной базой – стрельбищами, военным снаряжением и оружием, самолетами для подготовки в аэроклубах. И сейчас Плужников предлагал отдать один из его лагерей для нужд террористов.

– А чего? Есть у меня один такой лагерь на примете, – сказал он. – Дальнее Подмосковье, чужих глаз не слишком много. Запишем боевиков курсантами ОСОАВИАХИМа. Заодно покажем «Картелю», что у «державников» есть выходы на высокопоставленных военных, которые способны провернуть такой фортель.

– И будем их учить стрелять, бросать гранаты и тактике боя? – спросил я невинно.

– Да пусть учатся. Все равно применить свои знания во всей полноте мы им не позволим.

– Вашими бы устами… И что, военные так и отдадут нам лагерь под наши нужды?

– А куда денутся!

Идея, конечно, была диковатая. И на моих глазах она приобрела вполне реальные очертания.

В общем, так мы и решили создать «клуб начинающего террориста»…

Асмолов с Нормировщиком стояли на крыльце хлипкого, в три окошка, деревенского домика в Измайлово. Оттуда открывался вид на грандиозную стройку стадиона имени Сталина. Тот планировался как главное спортивное сооружение страны, арена которого вместит до двухсот тысяч человек. А еще на трехстах гектарах вознесутся спортивные площадки, велодром, водно-лыжная база на берегу пруда и другие строения.

– Народ православный мрет как мухи. Крестьянин крепостным стал в колхозах. А они показуху на весь мир устраивают! – зло цедил Нормировщик. – Стадионы им подавай, нищебродам!

– Но размах внушает уважение, – отвечал Асмолов.

– Размах – да. Это они умеют… Пускай строят. Будет нам Колизей, где их всех принародно казнить станем.

– А будет такое?

– Обязательно. И быстрее, чем вы полагаете! – отчеканил Нормировщик.

– Хочется надеяться.

Они еще раз окинули взглядом разворачивающееся строительство, снующие туда-сюда грузовики, работающую строительную технику. После чего прошли в домик. Разговор предстоял серьезный.

– Мы рассмотрели вашу просьбу по поводу военной подготовки наших молодых соратников, – высокопарно начал Асмолов, усевшись на лавку за расшатанный длинный дощатый стол. – У нас есть возможность провести такое обучение. Притом на природе, недалеко от Москвы и в приличных объемах.

– Даже так… – Нормировщик болезненно поморщился, нервозно-озлобленное состояние, одолевшее его от картины успешно строящегося стадиона, все не отпускало, и он процедил зло: – Только нужно, чтобы ни одна краснопузая сволочь туда носу не казала. Главное – скрытность!