Невыносимая невеста, или Любимая студентка ректора - Ольга Обская

Они вновь встали на исходную позицию.

— Теперь начинайте вы, — он протянул ей семь дротиков.

В этот раз Лера старалась ещё больше, и результат получился лучше — сорок девять. Она уже мысленно потирала руки, придумывая новое желание, когда Тоцкий начал броски. Один за другим дротики летели точно в десятку. Он делал это с такой лёгкостью и уверенностью, что у Леры закралось подозрение — до этого он притворялся. Выходит, Тоцкий так же, как и она прибегнул к усыплению бдительности противника? Какое вероломство!

— Вы проиграли, Валерия, — теперь наступал он, а Лере приходилось пятиться к стене.

Он всё заранее просчитал. Коварно хитрил, чтобы добиться своего.

— А раз проиграли, должны исполнить моё желание, — его голос стал вкрадчивым.

— К-какое? — во рту внезапно пересохло.

Лера догадывалась, что не кукарекать. Его намерения читались в его глазах. И неминуемость того, что сейчас произойдёт, сладким спазмом стянуло живот.

— Это желание изводит меня который день, — он притянул её к себе порывисто и резко.

Земля ушла из-под ног.

Нет, Лера, не теряй голову! Куда там. Он безжалостно жёг губы поцелуем, будто показывая силу своего желания. И она уже тянулась обвить его шею руками…

Это был долгий упоительный поцелуй. Лера утратила связь с реальностью. Ни одной разумной мысли в голове. Она растворилась в ощущениях. Нет, где-то на краю сознания она помнила, какой рядом с ней вероломный мужчина. Но насколько же головокружительно напористым и жадным был этот коварный дьявол. Ох, он знал толк в поцелуях. Доводил Леру до изнеможения. До такой сладкой истомы, когда отчаянно приятно ноет всё тело.

И она мстила ему за его пьянящую дерзость — отвечала на поцелуи чувственно и бесстрашно. Пусть тоже мучается! Стискивала его короткие жёсткие волосы, сминала ткань его рубашки.

Он на мгновение оторвался от неё. В тёмных омутах его глаз плескалось опасное пламя. Он не дал ей опомниться — снова начал целовать. Только теперь она ощутила его губы на изгибе шеи, ключице, плече. Ему мешала бретель её открытого платья, и он, ни на секунду не задумываясь, спустил ткань с плеча. Там, под бретелью, кожа оказалась почему-то особенно чувствительной. И дьявол это знал — палил горячими губами.

Когда его нетерпеливые пальцы занялись второй бретелью, у Леры снова что-то шевельнулось на краю сознания. Нет, за вторую бретель надо бороться. Если Тоцкий отвоюет и её, то лифу платья не на чем будет держаться — падёт важный стратегический бастион.

Бороться приходилось не столько с ним, сколько с собой. Со своими желаниями, которые он мастерски будил, не давая ни секунды пощады. Как? Как остановить себя и его? В голове мелькнула мысль, за которую удалось зацепиться.

— Дьер Ян, пенал!

Она, собрав остатки сил, отстранилась от него.

Тоцкий позволил ей отдалиться всего на пару сантиметров. Лера видела, как он отчаянно пытается восстановить дыхание.

— Что пенал? — в его голосе проскочило плохо скрываемое полное недоумение, а глаза с досадой и сожалением следили за тем, как Лера возвращает бретель платья на место.

— Пенал, который вы мне подарили. Что в нём?

— Пенал? — снова прорычал Тоцкий.

Лера понимала, что «пенал» — последнее, что он ожидал услышать от неё в сложившейся ситуации. Но что она могла поделать? Ей нужно было заговорить о чём-то очень конкретном, чтобы избавиться от тумана в голове и начать мыслить связно.

— Сегодня утром кто-то прислал мне пенал. Это были не вы?

— Не я.

— Точно не вы? — настырно повторила Лера. — Всех остальных я уже спрашивала.

— Не я, — Тоцкий с шумом втянул в лёгкие воздух.

Большой красивый раздражённый дьявол. Видно было, как мучительно даётся ему снять напряжение и вернуться в нормальное состояние. А кто ему виноват? Не выходил бы из нормального состояния, и не было бы сейчас таких проблем.

— Я взяла пенал с собой, — Лера вывернулась из рук Тоцкого. — Сейчас покажу. Может, вы сможете помочь его открыть? Там непонятная сложная защёлка. Поможете?

— Помогу, — в голосе послышалась мстительность.

Чувствовалось, что он воспылал лютой ненавистью к пеналам в целом и к одному конкретно взятому в частности. И с удовольствием сорвёт на нём зло.

Валерия направилась в прихожую, где оставила свою сумку. Вернулась в гостиную с пеналом в руках. Застала Тоцкого, наливающим воды в стакан из графина. Он залпом осушил склянку. Лера тоже резко испытала приступ жажды и последовала примеру Тоцкого. Пока пила, следила за его передвижениями. Он подошёл к секретеру и вынул из выдвижного ящика небольшую шкатулку с ручкой как у шарманки.

— Это артефакт-приёмник, — объяснил Тоцкий и принялся заводить устройство, вращая ручку. — Он работает в паре с «большим ухом», которое мы оставили у Корнелии. Как только в её комнате кто-то заговорит, из шкатулки пойдёт звук.

Неужели Тоцкий наконец-то вспомнил, зачем они здесь, и занялся полезным делом? Он поставил артефакт-шкатулку на журнальный столик и сел рядом на софу.

— Показывайте ваш пенал. Посмотрим.

Лера примостилась на безопасном расстоянии от Тоцкого и протянула ему пенал. Он начал его изучать — крутил, вертел, тряс. А она с любопытством смотрела на шкатулку-приёмник звуков. С виду невзрачная — просто чёрная. Интересно, звук будет громким, или, чтобы расслышать, придётся прислонять к самому уху.

Шкатулка шкатулкою, но Лера постоянно косилась на Тоцкого. Как там у него дела с пеналом?

— Дьер Ян, как вы думаете, это артефакт?

Не могли же ей подарить с такой таинственностью и помпезностью просто обычный пенал?

— Непохоже на артефакт.

— Но, может, не сам корпус, а то, что внутри?

Тоцкий снова отрицательно покачал головой.

Больше Валерия вопросов не задавала. Просто наблюдала, как он безрезультатно терзает пенал.

Сейчас, когда между ними была достаточная дистанция, Лера приобрела способность мыслить логически. И мысли, которые полезли в голову, совершенно ей не понравились. Что это было несколько минут назад? Исполнение желания победителя дартс-поединка? Теперь это так называется? Лера, признай очевидное — ситуация катастрофически выходит из-под контроля. Если и дальше так пойдёт, неизвестно, чем закончится. Нужно чётко сказать Тоцкому, что Валерия это безобразие собирается прекращать. Что он там себе напридумывал насчёт помолвки: расторгать, не расторгать — её не касается. Она здесь, в этом мире, гость временный. Сдаст экзамены и домой.

— Дьер Ян…

Он поднял на неё взгляд и у Леры слова застряли в горле. Вместо того, чтобы начать гневную отповедь, она заговорила о другом.