Академия хаоса. Когда рушатся стены - Ольга Ярошинская

Я в ужасе обернулась, уверенная, что позади крадется тварь хаоса, но огненные плети хлестнули по мне.

Пламя не причинило мне вреда, но от удара я отлетела назад, и твердая земля вышибла из меня весь воздух.

–Зачем ты его забрала?– проревел Родерик, оказываясь надо мной, безжалостный и страшный.

–Я…

Он занес посох для удара, и в пасти дракона заклокотало пламя. Родерик поморщился, замахнулся выше.

–Хаос тебя раздери, смени это лицо!– выкрикнул он.

Я отползла назад, хватая воздух ртом и ничего не понимая, попыталась сотворить знак щита, но пальцы дрожали и не слушались. Светильник, пламя в котором погасло, ткнулся в ноги Родерику. Он нахмурился, заметив его, перевел взгляд на меня.

–За что?– выдавила я.

–Арнелла?– неуверенно спросил он.

–А кто же еще?– вскрикнула я.– Ты… ты… ударил меня!

Его лицо исказилось от испуга, Родерик бросился ко мне, встал на колени.

–Девочка моя, ты в порядке? Где болит? Говорить можешь?

Я оттолкнула его руки, и горячие слезы, которые я не смогла удержать, потекли по щекам.

–Кто пустил тебя в хаос?– застонал Родерик.– Арнелла, твою ж королеву, я мог убить тебя!

Он помог мне подняться, и, встав на ноги, я влепила ему пощечину. Меня колотило, горло душило обидой, я оттолкнула Родерика изо всех оставшихся сил, а потом еще и швырнула огнем.

–Вроде ничего непоправимого,– пробормотал Родерик, гася занявшийся плащ.– Какого хаоса ты тут делаешь?

Это было так несправедливо: яшла его спасать, рискуя жизнью, а в итоге получила плетью, как какая-то тварь. Рыдания душили меня, я вытерла щеки, но слезы и без того испарились с моей кожи.

–Арнелла, прости,– попросил Родерик и снова шагнул ко мне.– Я думал, ты королева.

–Королева? Ты ударил меня, потому что решил, что я королева хаоса? Родерик, как ты мог перепутать?!

–Она принимает максимально притягательный облик для каждого человека,– пояснил он, осторожно ощупывая мою спину, плечи.– Я вижу вместо нее тебя. Арнелла, да что ж ты за человек такой, а?– вырвалось у него.– Тебя вообще можно оставить одну хоть на минуту? Зачем ты сюда пошла? Ты слышала, что я сказал – я мог убить тебя, почему ты улыбаешься?

Спина болела и саднила, и я все еще злилась, но переспросила:

–Значит, ты видишь вместо нее меня?

Родерик вздохнул и покачал головой, а потом обнял меня, прижав к груди, и прошептал:

–Так люблю тебя, просто сил нет. Ты что, шла меня спасать? Ты меня простишь? Не хочешь жить в Адалхорте – ну и не надо. Я тебя сам никуда не отпущу. И с братом разберусь, и с Советом, и с королевой. Если хочешь, съездим к твоей матери. Я куплю ей самый дорогой и большой подарок, какой найду. Тебе больно? Какое счастье, что в тебе тоже огонь…

В его объятиях было спокойно даже среди хаоса, и я вдохнула запах дыма, ставший совсем родным.

–Ты на меня больше не злишься?– спросила я, запрокидывая к нему лицо.

–Очень злюсь,– ответил Родерик.– Чтобы больше не смела так поступать! А Рурку я все лапы оборву, что не уследил. А теперь кокон, Арнелла Алетт.

Его интонации изменились, и вокруг нас вспыхнуло пламя, за которым я увидела отвратительную морду, искаженную хаосом: изломанные черты, широкая пасть, пустые глазницы.

–Не бойся,– сказал Родерик, держа вокруг нас щит огня.– Давай, сделай знак, как я показывал на уроке.

Огонь заструился по моему телу, формируя защитный кокон, и сейчас он получился на зависть Нику – плотный, яркий и надежный. Родерик подобрал светильник, взял меня за руку, и мой огонь соединился с его.

–Пообещай, что больше никогда не пойдешь в хаос без меня,– потребовал Родерик.– Обещай!

Я покачала головой, чувствуя себя до глупого счастливой.

–Арнелла, ты хочешь, чтобы я совсем поседел?– воскликнул он.

–А ты бы за мной не пошел?– спросила я, и Родерик поперхнулся очередной отповедью.– Я люблю тебя,– сказала я.

Наверное, худшего момента нельзя было придумать: мы в хаосе, за щитом огня мелькают уродливые тени, но мы шли рядом, и моя рука была в его руке. Родерик развернул меня к себе и поцеловал, и огонь вокруг нас вспыхнул еще ярче, прогоняя и тварей, и хаос, и, наверно, саму королеву.

Когда мы вышли, Стена ожила и сомкнулась, туго сплетая ветки.

–Арнелла?– ахнул Рурк.– Родерик! Я отправил ее с остальными студентами в Академию. Клянусь!

–Королева забрала Ричпока, я так его и не нашел,– ответил он, всучив ему разбитый светильник.

–Я послал за Морреном.

–Хорошо. Ждите меня в третьей башне, я пока отведу студентку в лазарет.

–Тварь задела?

–Хуже,– бросил он.– Я.

Родерик повел меня к одноэтажному вытянутому бараку, не обращая внимания на мои слабые протесты. Открыл передо мной дверь, и, шагнув внутрь, я увидела Эммета.

–Ты,– вздохнул Родерик, войдя за мной следом.– Ну, конечно. Кто же еще.

Оставив Арнеллу с Эмметом, Родерик шел через плац, и огонь застил ему глаза, рвался из тела, сыпал искрами на землю, утоптанную тысячами ног. С облегчением заметив Моррена, он ускорил шаг и, схватив друга за плечо, потащил в патрульную башню. Захлопнув за собой дверь, взметнул ладонью, ставя полог тишины.

–Что?– коротко спросил Моррен, потирая плечо.– Жжешься. Это смерть Ричпока так на тебя повлияла?

–К хаосу Ричпока. Я чуть не убил Арнеллу,– выпалил Родерик.– Моррен, сделай что-нибудь! Я будто на грани! Она пошла за мной в хаос. Одна. Такая маленькая, беззащитная, тащила светильник, чтобы подать мне сигнал, а я решил, что это королева и стегнул ее плетью.

–Чуть не убил, значит, она жива,– заметил Моррен.

–Слава богам, в ней тоже огонь. Ее отбросило, а потом я едва не избил ее посохом. Моррен! Поставь мне какие-нибудь блоки или хоть что!

Огонь ревел внутри как в жерле вулкана, и Родерик со всем отчаянием понимал, что близок к срыву как никогда.

Кулак врезался ему в челюсть, отбрасывая назад, и Родерик опрокинулся на спину, разломав стул. Удар ногой в бок оказался еще сильнее, и он скорчился пополам, забыв как дышать.

–Ты чего?– прохрипел он.

–Ты чувствовал себя виноватым, но высшая справедливость в моем лице воздала тебе по заслугам,– пояснил Моррен, сжимая и разжимая пальцы.

–Скотина,– выдавил Родерик, садясь.

–Полегчало?– заботливо спросил друг, протягивая ему руку.

–Спасибо,– буркнул Родерик. Он схватился за его ладонь, поднялся и потер челюсть.– Мне как будто и правда лучше.