Драконова Академия. Книга 3 - Марина Индиви

Можно было трещать еще минут десять, но я и так понимала: это романтический ужин. Такой, какого мне никогда и никто не устраивал. Ладно, будем честны, мне вообще романтических ужинов не устраивали, но я была достаточно подкована, чтобы оценить масштабы.

— Я учусь быть рядом с тобой, Лена. Я учусь понимать тебя.

— Понимать меня?!

Теперь уже по ощущениям мои брови приподняли мою весьма заурядную, под стать пижаме, прическу — распущенные волосы, которые топорщились во все стороны, как после неудачного эксперимента с магией в самом начале моего с ней знакомства. Просто незадолго до прихода Валентайна я расчесалась вниз головой, и теперь напоминала не то стог сена, не то пушистую горку.

— Да что меня понимать-то? — Я прикрыла глаза даже, чтобы сосредоточиться. — Я же все говорю прямо. У меня все чувства, все эмоции как на ладони. Я обо всем говорю сразу!

— Обо всем?

— Почти обо всем. Ты… — Я обвела руками все это великолепие. — Это все прекрасно, Валентайн, но зачем это? Для чего? Чтобы потом в очередной раз исчезнуть, не разговаривать со мной, а спустя несколько месяцев просто прийти и сделать мне массаж?

— Тебе не понравился массаж?

Нет, он просто невыносим.

— Понравился! — рыкнула я. — Но я не вижу за этим ничего больше. И за этим — прости — тоже ничего не вижу. Я хочу уехать, Валентайн.

Садиться с ним ужинать в столовой и за ужином рассказать о переезде — одно, а садиться за такой стол, в окружении моря цветов — совсем другое. Поэтому лучше уж совсем не садиться.

— Я буду жить в Академии до того, как сдам все экзамены. Потом что-нибудь найду. Я очень тебе благодарна за то, что ты сделал. За то, что ты делаешь. За то, что неоднократно меня спасал, но вот это вот — вся вот эта история с черной страстью, твоими перепадами настроения и бесконечным подвешенным состоянием — не для меня. Я не хочу так, я так не могу. У меня так не получается. Может быть, получается у Эстре… — Я закусила губу, потом продолжила: — Ты даже не сказал мне, что ходил в приют. К девочке. Что подарки ты даришь ей. О чем вообще можно говорить?

Я развернулась, чтобы уйти, но Валентайн перехватил меня за руку. Развернул лицом к себе.

— Как я уже сказал, я учусь быть рядом с тобой, Лена. Я учусь быть с тобой. Я дважды поменял плоскость этого мира: первый раз — когда оказался в Даррании, второй раз — когда появилась ты. Твой мир не похож ни на Дарранию, ни на Мертвые земли. Ты другая. Ты видишь жизнь по-другому. Ты все воспринимаешь по-другому.

— Да как еще можно это воспринимать?! — Я тряхнула руками, пытаясь сбросить его. — Я о тебе все узнаю случайно. Гуляя с подругой…

Я снова закусила губу, потому что нам с Драконовой вроде как не полагалось видеться, но Валентайн улыбнулся:

— Я заметил тебя и Софию. Тоже, мягко говоря, удивился.

Удивился он! Еще и заметил!

Я выдохнула все это и пожала плечами.

— Это не отменяет того, что…

— Ты сказала, что понятия не имеешь, что в моей голове.

— И?

— Я тебе покажу.

Я моргнула, а открыла глаза уже совсем в другом месте. В ночной, залитой лишь светом трех лун долине. Сверкающий водопад разбивался о темную гладь, подсвеченную указателями лунных дорожек и серебряной бахромой отблесков. Шумела, лениво покачиваясь река, недовольно перекатываясь легкими волнами между высоченными камнями, а ближе к берегу, по пояс в воде, стоял Валентайн.

Я даже замерла: настолько яркой и живой, настолько настоящей была эта картина, хотя меня в ней было быть не должно. Валентайн, стоявший в воде, был моложе — это было видно и по телосложению, и по лицу. Не было в нем еще настолько привычной жесткости, холода и безразличия, высокомерной надменности и отстраненности, в одно мгновение способных провести границу между ним и собеседником.

Лунные блики путались в его волосах серебром, а подсвеченная вода синевой отражалась в темных глазах, придавая им цвет ночного неба, густой и насыщенный. Наверное, я слишком залипла на его обнаженный торс, даже в те годы весьма рельефный, и на разворот плеч. В общем, увлеклась, поэтому не заметила просвистевшего мимо камня. Первого, за ним второго, третьего.

К счастью, они не попали в него, их с бульканьем поглотила вода, а я развернулась. Десятки, может быть, сотня адептов — я опознала их по форме, стояли на берегу, вперед выступил один темноволосый парень.

— Убирайся к своим, темная тварь! — прорычал он. — Таким, как ты, не место в Даррании. Не место, и никогда не будет!

Он махнул рукой — и в Валентайна полетели уже новые камни и комья грязи. Только в отличие от первого раза они вполне способны были достигнуть цели, если бы не…

Валентайн даже не пошевелился, но пейзаж мигом утратил краски. Утонул в вязком мареве ледяной тишины, грязь с шипением растворилась на подлете, камни, словно состарившись вмиг, посыпались вниз, разваливаясь на части. Такого поворота явно никто не ожидал, адепты вмиг вооружились магией, но тщетно. Тьма плеснула из реки на берег, поползла к ним, с шипением растворила первое же боевое заклинание, зацепив ногу и форму стоявшего впереди. Он первым взвыл и бросился в раскрытый портал, за ним гроздьями посыпались остальные.

Спустя мгновение на берегу не осталось никого, кроме рыжеволосой девушки. Не без труда я узнала в ней ректора Эстре: слишком юной она была, а еще без агрессивного макияжа и без этого своего снисходительного-надменного выражения, когда дерьмом положено начинать себя чувствовать еще до того, как она откроет рот.

Темная магия потянулась к ней, но она не отступила. Упрямо сложила руки на груди:

— Я хотела тебя предупредить, — негромко произнесла она, глядя на Валентайна. — Но ты не стал со мной разговаривать.

— Мне не о чем с тобой разговаривать. Убирайся. — Его голос напоминал звучание Смерти, холодный и безжизненный, если бы Смерть могла говорить, разумеется.

— Ты хочешь стать одним из нас. Но ведешь себя, как один из них.

— Не твое дело.

— Может быть. Но ты никогда не вольешься в мир светлых, пока будешь противопоставлять себя всем.

— Мне не нужна ваша милостыня и подачки! — Темная магия взметнулась вверх, осыпав крошку песка и камней на Эстре. Она ощутимо побледнела, застыв в каких-то миллиметрах от способной все обратить в тлен темной грани. Побледнела, но не двинулась с места. Портал открыть тоже не попыталась.

— И что дальше, Валентайн? — спросила, глядя ему в глаза. Спокойным, неестественно-спокойным голосом.

Не представляю, сколько их дуэль продолжалась на самом деле, мне же показалось, что вечность. Или мгновение?

Валентайн отвернулся, и берег вмиг обрел краски, цвета и даже казавшийся сейчас невероятно живым лунный свет хотелось потрогать. Чтобы убедиться, что ты все еще жив.