Кому что достанется - и почему. Книга о рынках, которые работают без денег - Элвин Рот

Столкнувшись со сложным выбором, многие бостонские родители по вполне понятным причинам старались себя обезопасить. Около 80 процентов детей распределялись в школы, которые их мамы и папы записали в списке первым пунктом. На бумаге система выглядела на редкость успешной; создавалось впечатление, что большинство ее участников получают то, чего больше всего хотят. Но в реальности многие просто предпочитали подстраховаться и принимали безопасное стратегическое решение.

Подобное поведение на первый взгляд может казаться естественным. Я уже упоминал об этом раньше, в разговоре об анрейвелинге, то есть о потребности принимать решения рано. С такого рода необходимостью вы сталкиваетесь, когда едете по полной автомобилей улице, выискивая место для парковки. А теперь представьте себе, что бы вы чувствовали, если бы вам нужно было сказать, какое парковочное место вы предпочитаете в первую очередь, то есть если бы вам пришлось подавать заявку на место так же, как родителям при старой бостонской системе распределения мест в школах, а город отдавал бы места прежде всего тем, кто указал то или иное место первым номером своего рейтинга предпочтений. Вы видите свободное место. Следует ли вам остановиться на нем (как будто оно значится под первым номером), или стоит рискнуть и попытаться найти действительно более подходящее место, расположенное рядом с пунктом вашего назначения, даже если ваши шансы на это совсем невысоки?

Если бы места для парковки распределялись через координационно-информационный центр, который по мере возможности старался бы выбрать для максимального числа автомобилистов наиболее предпочтительный для них вариант, то, чтобы в конце концов не остаться с пустыми руками, вы вполне могли бы указать в первую очередь то место, которое, по вашему мнению, сможете получить, если назовете его первым. Даже такой простой выбор относится к стратегическим, поскольку вам надо принять во внимание вероятные решения других людей, от которых во многом зависит популярность парковочных мест, которые, скорее всего, заняты.

В 2003 году репортер Гарет Кук написал в газете Boston Globe статью о докладе по экономике, опубликованном ранее в том же году Атилой Абдулкадироглы и Тайфуном Сонмезом; в докладе ученые анализировали бостонскую систему распределения детей в школы. Журналисту не составило особого труда найти родителей, подтвердивших, что необходимость вступать в противоборство с системой вызывает у них серьезное разочарование[48]. Как выразился один из таких людей, «разочарование родителей в этой системе вызвано исключительно тем, что им приходится называть первым номером тот выбор, который им на самом деле не является».

Несколько позже в том же году старший инспектор департамента школьного образования Бостона и его сотрудники предложили Атиле, Тайфуну, Парагу Патаку и мне встретиться с ними и обсудить, в чем мы видим главные проблемы их системы распределения и как их можно разрешить. Любопытно, что даже приглашению на эту встречу предшествовали некие действия в стиле сватовства, немного напоминающие организацию свидания вслепую. Выдающийся экономист сферы образования Кэролайн Хоксби попросила декана аспирантуры педагогического факультета Гарвардского университета связаться со старшим инспектором BPS Томом Пэйзантом и сказать ему, что проблемы округа нужно обсудить именно с нами.

Итак, утром 9 октября мы вчетвером приехали на Корт-стрит, 26, в штаб-квартиру BPS. Еще раньше мы отправили им материалы, в которых описали свои идеи по поводу преобразования системы распределения детей в школы так, чтобы семьи могли без опаски сообщать о своих истинных предпочтениях.

Поначалу сотрудники BPS были настроены весьма скептически. Они утверждали: «Возможно, профессора экономики и могут обойти правила системы, но обычные горожане ничего подобного, конечно же, никогда не делают». Услышав такое мнение, я, признаться, подумал, что наша первая встреча вполне может оказаться последней.

Однако настроение изменилось, как только Тайфун начал рассказывать о лабораторном эксперименте[49], проведенном им совместно с коллегой Йаном Ченом. Надо сказать, современные экономисты часто используют различные эксперименты как доказательство того, что экономическая среда влияет на поведение людей. Мы создаем в лабораториях искусственные экономики и платим участникам экспериментов исходя из достигнутых ими результатов. Такие опыты, конечно, не заменяют полевых наблюдений, но дополняют их. Преимущество исследовательского подхода заключается в том, что в лаборатории вы можете контролировать и измерять многие аспекты реальной среды, о которых можно только догадываться. Несмотря на то что в лабораторных условиях нельзя изучить полный спектр аспектов и деталей, учитываемых родителями при выборе школы для ребенка в реальности, вполне точно можно оценить, способна ли используемая система – в данном случае алгоритм немедленного согласия – эффективно распределять дефицитные ресурсы.

На самом деле в списках школ, подаваемых родителями в BPS, отражались не истинные, а только заявленные предпочтения. В эксперименте же, в котором распределялись условные места, исследователь мог сообщить участникам, сколько они заработают, если их в конце концов распределят в ту или иную условную школу. Это позволяло экспериментатору сравнивать предпочтения участников, согласно составленному ими рейтингу, с деньгами, которые они фактически зарабатывали в зависимости от того, в какую школу их в итоге распределяли.

Участники эксперимента не знали, что речь шла о школах Бостона; они просто старались немного подзаработать и изо всех сил пытались добиться самого лучшего и статусного распределения. А исследователь мог подсказать им, что именно для них более выгодно, открыто объявив, сколько денег они получат при том или ином развитии событий. Это означает, что в лаборатории экспериментатор мог узнать истинные предпочтения участников, которые неизмеримо труднее выявить в гораздо более сложной реальной среде.

Так вот, в одной из частей эксперимента, проводимого Тайфуном и Йаном, участники, игравшие роль бостонских семей, пытались получить распределение в желаемые школы посредством механизма BPS. Исследователи платили участникам 16 долларов, если их распределяли в самую дорогостоящую школу, 13 долларов – во вторую по стоимости обучения, 11 – в третью, и далее по очереди, вплоть до двух долларов за наименее выгодный вариант. Поскольку Тайфун и Йан сами определяли предпочтения подопытных в отношении каждой школы, участвующей в эксперименте, они сразу видели, когда кто-нибудь давал рейтинг, отличный от его истинных предпочтений.

Результаты эксперимента повергли руководство BPS в смятение и шок. Исследователи выявили, что некоторые участники «подгоняли» свои предпочтения под заявленный первый номер в рейтинге, даже если этот выбор не обеспечивал им наибольшего заработка. Иными словами, они интуитивно понимали, что добьются лучшего соответствия и заработают больше, если заявят о желании в первую очередь получить наилучшую альтернативу из доступных им, чем если станут стараться заработать наибольшую сумму в 16 долларов, рискуя при этом проиграть и получить в итоге гораздо меньше. Осознав этот факт, сотрудники BPS стали более восприимчивыми к нашим идеям и предложениям.