Сердце ворона - Владимир Торин

В его по-прежнему ярких и живых глазах отразилась синева лоскута неба, проглянувшего из-за туч. Заклятие духов постепенно начинало распадаться, закатный горизонт уже весь тонул в лазури. Скоро над всей равниной засияет яркое летнее солнце.

– Ты прав, Великий. Надо воздать им последние почести.

…Кое-где люди еще продолжали отбиваться, и с одной из стен в толпу орков полетел очередной огненный шар. Еще одним врагом стало меньше, а маг снова сложил руки и принялся готовить следующий удар. Сначала между ладоней чародея зажглась маленькая красная искра; повинуясь стремительным движениям рук, она стала расти. Уже через несколько секунд в ладонях волшебника лежал сгусток огня, готовый ринуться вперед, в строй врага. Маг посмотрел со стены вниз и некоторое время выбирал цель. Затем резким движением развел ладони в стороны, и огненный шар, разрывая воздух, стремительно понесся вниз. Один из многих снарядов, несущих смерть в этом бою. Тех, что уже отгорели, и тех, которым только предстоит. Маг уже готовил следующий.

Битва подходила к концу – бой шел уже на стенах и во дворе крепостицы. Аскар Этери с самого начала сражения не передохнул и полминуты: всегда для его умения находилась цель. Казалось, что битва будет идти вечно, но десять минут назад едва стоявший на ногах солдат с западного края поля принес весть, что там все закончилось. Притом закончилось как нельзя хуже: орки захватили все сторожевые башни, выжившие воины бегут. Остались лишь их крепость и соседняя. Сейчас командиры, наверное, думают – сразу отступить или еще подергаться.

В это время на площадке появился гонец. Он очень торопился и запыхался настолько, что долго не мог ничего сказать. Отдышавшись, он выдавил из себя:

– Приказ сотника Наира. Всеобщее отступление. Уходим в горы к Стальным пещерам. Отход прикрывают пятый полк лучников и огненные маги.

– Почему к Стальным пещерам? Почему не на Дайканский тракт? – спросил гонца Иллюзионист Ахтиан, с которым Аскар работал в паре.

– Командиры боятся, что на равнине всадники на турах догонят нас. Войско просто не успеет отступить.

Посыльный бросился назад, к лестнице. За ним потянулись воины.

Ахтиан Восточный подошел к Этери, хлопнул соратника по плечу и пожал ему руку:

– Удачи, брат. Увидимся у Стальных пещер.

И не спеша направился к лестнице.

«Как на смерть благословил, – подумал Аскар. – А ведь казался таким внимательным и добродушным…»

И только тут парень заметил, что сжимает в руке кроваво-красный амулет в золотой оправе. Старик оставил ему свой талисман возвращения! Огневик хотел догнать Ахтиана, но того уже и след простыл.

А «Огненного», казалось, особо и не заботило, что его только что оставили на верную смерть: мальчишка со злостью швырнул сунутый ему в руку амулет с башни. Он решил не оставлять себе выбора: приказ есть приказ, и его следует выполнить. Нужно дать время уйти основным силам, и только тогда, если останешься в живых, уходить вслед за ними. Конечно, многомудрый и опытный Ахтиан назвал бы его глупцом и, возможно, даже отвесил бы звонкую пощечину, но его ведь рядом не было, верно?

Посреди степи шестнадцать башен возвышались над сплошным морем орочьего воинства. То и дело с какой-нибудь из них срывался сгусток всепожирающего пламени и мчался вперед, унося жизни попавшихся ему на пути орков. И лишь изредка верхушка одной из башен озарялась яркой вспышкой белого пламени: обреченный маг сжигал себя, прихватив с собой всех, кто успел прорваться на самый верх.

Снизу, со стороны винтовой лестницы, послышались крики орков. Шаги приближались.

Вдруг что-то ослепительно блеснуло, и рядом с Аскаром появился еще один маг, тоже молодой и тоже выбравший для себя стихию всепоглощающего пламени.

– Ты что, собрался здесь остаться, приятель? – спросил он.

– Приказ командиров… – начал было Аскар.

– Какой приказ? – воскликнул маг по имени Линар. – Вон, погляди: последние воины отступают в ущелье. Нас просто бросили!

– Что ты предлагаешь? Мы можем убить еще парочку орков…

Товарищ не успел ответить – дверь, ведущая на площадку башни, слетела с петель. В проходе показались зеленокожие. Один замахнулся на Линара кривым ятаганом… Аскар отреагировал мгновенно – оттолкнул товарища в сторону, ударив орка кулаком в нос. Кулак объяло алым магическим пламенем, и орочью морду прожгло насквозь. Этери начал брезгливо вытирать окровавленную руку о подол своей красной мантии, так, будто у него других дел не было.

Линар просто схватил Аскара за плечо, усмехнулся, и яркая вспышка поглотила обоих. Взобравшимся на площадку оркам осталось только яростно выть в темнеющее небо.

Огненные маги появились в хвосте отступающей колонны. Отряды двигались по едва заметной дороге, поднимающейся на холмы. Вдали темнели горы, но до них еще требовалось добраться.

– Как ты смог перенести нас? – схватил за руку товарища Аскар. – Ты не мог еще познать искусства перемещения – это изучают только на седьмом курсе!

– Только тихо, – прошептал Линар, подмигнув другу. – Гляди.

В руке волшебника появился маленький амулет – кроваво-красный рубин, вправленный в золотой круг.

– Это же вещь Ахтиана! – воскликнул пораженный Аскар. – Я ж его…

– Да тише ты, – остановил его Линар. – Старик так торопился сбежать, что обронил его. Я стоял внизу, когда сверху сорвалась золотая цепочка, блеснула огнем и упала к основанию башни. Пришлось вырвать амулет из когтей орочьих ублюдков, сжечь парочку и…

Аскар уже не слушал. Неужели это судьба так его бережет? Или это все божий промысел? Волшебник вздохнул и, не говоря больше ни слова, направился вслед уходящим полкам. Товарищ усмехнулся и пошел за ним, оглянувшись напоследок. Вдалеке, на месте башен, разгоралась цепь пожаров.

Когда начали сгущаться сумерки, все шестнадцать крепостиц уже опустели. Юго-восточный рубеж Ронстрада пал.

* * *

Откуда-то сзади в очередной раз раздался дикий вопль, уходящий вниз, затем глухой удар, и все стихло. Бансротовы горы обескровливали отступающую армию постепенно и почти незаметно. Нападение орков на заставы унесло множество жизней – почти тысяча королевских солдат и полтора десятка магов остались лежать мертвыми на поле и в руинах башен. Оставшимся в живых (немногим более трех сотен человек) достались пронизывающий холод и крутые обрывы под заснеженными склонами хребта Дрикха. Уставшие и продрогшие до костей воины уныло брели по обледенелым камням. Время от времени кто-то оступался на промерзшем насквозь валуне и, тщетно пытаясь удержаться, скатывался вниз, срывался с неверной тропы и падал, оглашая седые горы предсмертным криком, превращаясь на глазах у друзей в точку, пока не исчезал совсем.

Ахтиан Восточный шел в середине колонны воинов. Иллюзионистов среди отступавших оказалось, кроме него, еще пятеро – эх, жаль мальчишек, сложивших свои головы на заставе. Желтые одеяния оставшихся в живых собратьев по науке мелькали среди серых солдатских доспехов. Ахтиан развлекал себя тем, что создавал рядом с собой миражи идущих зверей: оленят, жеребят, собак. Идущие позади уставшие и павшие духом солдаты смотрели на творение рук мастера иллюзии и невольно улыбались – такими милыми и беззаботными получались у мага зверушки. Ахтиан буквально спиной чувствовал, как у идущих следом за ним воинов на суровых, обветренных лицах разглаживались морщины и появлялись улыбки, и это помогало ему самому переносить тяготы отступления.