Общество и хозяйство в Римской империи. В 2 томах. Том 1 - Михаил Ростовцев

Как мы уже видели, набор в римские легионы производился не принудительно, а большей частью на добровольной основе. Уже предшественники Веспасиана предпочитали набирать солдат не из Средней и Южной, а из Северной Италии. Веспасиан же, в противоположность существовавшей ранее практике, вообще сократил число италийских добровольцев в легионах, пополняя ими главным образом когорты преторианской гвардии. Эту меру никак нельзя считать привилегией для Италии. Чем же она тогда объясняется? Я склоняюсь к тому, что, ясно представляя себе историю и причины гражданской войны, Веспасиан считал, что у него есть основания опасаться италийских добровольцев из-за их политических настроений. Он не хотел иметь в легионах слишком большое число италийцев, потому что эти солдаты в основном принадлежали к тем непокорным, недовольным и легко возбудимым элементам населения, которые были выходцами из сельского и городского пролетариата Италии. Можно было опасаться, что войско, состоящее, как в последний период республики, из италийских пролетариев, может послужить причиной новой гражданской войны. Вероятно, более положительные элементы Италии сумели получить в армии более высокие должности, на которые они могли претендовать после службы в преторианских когортах, так что в легионах оставались служить только представители беднейших слоев. Сократив число италийских добровольцев, Веспасиан оставил без изменений состав офицерского корпуса и преторианских когорт, в то время как солдат для легионов стали преимущественно набирать в провинциях. В дальнейшем мы сможем убедиться, что такой подход Веспасиана в этом вопросе полностью соответствовал всей его политике в отношении западных провинций. Солдаты, набранные в романизированных провинциальных городах, вероятно, представляли не пролетарские, а более высокие слои населения.

В связи с этим встает вопрос, чем объясняется относительно большая численность пролетариата в Италии. Для того чтобы ответить на него, нужно выяснить, как повлиял характер экономического развития, происходившего в период правления Юлиев — Клавдиев, на условия жизни в Италии.

Произвести сопоставление экономического положения в период правления Августа и династии Юлиев — Клавдиев — задача нелегкая; еще труднее разграничить эти два периода. Однако отделить один от другого очень важно, так как без такого разграничения мы не сможем понять, как развивалась экономика Римской империи. Не следует забывать, что от смерти Августа до начала правления Веспасиана прошло полвека, — срок большой, особенно для столь богатой всяческими событиями и новыми явлениями эпохи, как эпоха I в. по Р. Х. Трудности, связанные с исследованием экономического положения в период правления Юлиев — Клавдиев, вызваны характером имеющихся в нашем распоряжении источников и скудостью содержащегося в них материала. Историков не интересовала экономическая жизнь империи. Второй источник наших знаний — труды ученых и сочинения моралистов — дает нам более ценный материал: в последних экономические условия I в. использовали в качестве яркой иллюстрации нравственного упадка, охватившего их современников, в то время как первые либо непосредственно посвящены рассмотрению различных сторон экономической жизни, либо касаются их попутно в связи с другими научными вопросами. Так, если у Тацита, Светония и Диона Кассия можно найти лишь очень немного сведений об экономических условиях, существовавших в империи в 14–70 гг. по Р. Х., то у таких авторов, как Сенека Старший и Сенека Младший, Персий, Лукан и в особенности Петроний, с одной стороны, и у Плиния Старшего, Колумеллы и др. — с другой, можно найти много ценного материала. Однако, за исключением Петрония и Колумеллы,[111] никого из этих авторов еще не пытались изучать в таком аспекте, так что этот материал никем не изучен и не исследован. При изучении экономической истории этого периода очень полезно привлечь также надписи и материалы археологических находок, в особенности помпейских. Провести такое обширное исследование в рамках данной книги не представляется возможным, поэтому мне придется ограничиться изложением того впечатления, которое составилось у меня после многократного чтения упомянутых источников.

На первый взгляд может показаться, что между экономическими условиями периода Августа и теми, что сложились при Юлиях — Клавдиях, нет никакой разницы. Описывая этот второй период, мы невольно испытываем искушение использовать произведения Вергилия, Горация, Тибулла, Проперция в одном ряду с сочинениями Персия, Петрония, Сенеки, Плиния и Колумеллы, присовокупив к ним книги латинских и греческих авторов эпохи Флавиев. Действительно, основные черты остаются здесь прежними; возникают кое-какие новые факторы, в остальном же различия сказываются только в степени их выраженности. Позиция императоров в отношении экономической жизни, их политика — а вернее, отсутствие какой бы то ни было политики — в области экономики сохраняется неизменно той же, какой она была во времена Августа. Преобладающим был принцип laissez faire. Когда происходили тяжкие катастрофы, такие как, например, большое землетрясение в Малой Азии, случившееся при Тиберии, государство сознавало свою обязанность прийти на помощь пострадавшим. Были приняты кое-какие меры, оказавшие, вероятно, некоторое влияние на экономику в целом, в частности были произведены некоторые улучшения в системе сбора налогов, введены новые налоги, что-то делалось для улучшения средств сообщения. Однако эти меры принимали, имея в виду чисто фискальные цели; задача, которая при этом ставилась, была направлена исключительно на улучшение государственных финансов, а не на улучшение или восстановление хозяйства. Экономическое развитие шло само по себе, не испытывая почти никаких помех от вмешательства со стороны государства. В основных чертах оно сохраняло тот же характер, что и во времена Августа, но в условиях свободного действия естественных сил эти черты получили более отчетливое выражение.

Важнейшим из этих явлений было постепенное оживление экономической жизни в провинциях. Особенно заметно это оживление проявилось на Востоке. Достаточно беглого взгляда на руины городов и общего обзора надписей, найденных в Малой Азии и Сирии, чтобы увидеть, с какой быстротой происходил экономический рост на Востоке при Августе, а еще быстрее — при его преемниках.[112] В западных провинциях, особенно в Галлии, Испании и Африке, также возобновилась деятельная экономическая жизнь, которая испытывала затруднения сначала в условиях завоевательных войн, а затем войн гражданских. Признаком этого оживления было быстрое развитие городов, которое получало поддержку со стороны императоров, однако базировалось главным образом на естественном развитии этих стран. По крайней мере в Испании и Африке эта урбанизация была всего лишь продолжением процесса, начавшегося задолго до римского владычества. Испания всегда была страной городов, точно так же как Греция и Италия. В Африке урбанизация уже совершилась, причем в значительной степени благодаря карфагенянам и туземному населению, жившему под властью Карфагена и царей Нумидии и Мавритании.[113]