Дикарь - Мари Князева

- Тогда я замучаю тебя объятиями и поцелуями, пока не расколешься.

- Тимур...

- Мне больше нравится, когда ты называешь меня Тим.

- Тим, я расскажу. Когда созрею. Ладно?

Я подумал немного и нашёл выход:

- Хорошо. Меняю твоё признание на три поцелуя. Нет, на пять!

Она засмеялась:

- В щёчку?

- Ага, щас! Всё, хватит с меня этого детского сада!

- Ну хорошо, я тебя целую, но ты меня не подминаешь под себя.

- Ничего не могу обещать!

- Тогда я отказываюсь!

- Вредина! Тогда я сам тебя поцелую!

Много манипуляций мне проделывать не пришлось - Ника была уже у меня в руках: я так и не отпустил её, и мы разговаривали лицом к лицу, очень близко. От этого горело в груди и животе и сводило сладкой судорогой всё тело.

- Хочу тебя, до сумасшествия просто, - хрипло прошептал я Нике на ушко, насладившись, но не удовлетворившись долгим и глубоким поцелуем.

Она тяжело вздохнула и повела плечиками, пряча глаза.

- Что? Я слишком давлю?

- Есть немного.

- Ладно. - Я выпустил её из рук. Не хочу перегнуть палку. Надо дать ей немного воздуха. -Пойду на фабрику, поделаю дела. Если будут какие-то важные новости, звони.

Но позвонил, к сожалению, вместо Ники, Юра:

- Привет! Как делищи? Журналистка уже уехала?

- У неё есть имя.

- Да. Прекрасное имя - Вероника. Так она отбыла в столицу?

- Тебе-то что?

- Хотел пригласить её на деловой ужин, обсудить статью...

- Чёрта с два! Она и сама справится.

- Тим, что за глупая ревность? Она ведь не твоя...

Ревность действительно была глупая, я ведь знал, как Ника относится к моему партнёру -он явно ей не по душе. Но всё равно было неприятно представлять, что они станут ужинать наедине.

- И тебе незачем тянуть к ней руки.

- Да я не тяну. Сказал же, деловая встреча...

- Нет, она не в Москве и пока не собирается.

- А что ей делать у тебя столько времени? - спросил он с подозрением.

- Юр, тебя это не касается.

- Так вы всё-таки перешли в личную плоскость? А как же жених?! Наша птичка перелетела на ветку понадёжнее?

"Закрой свой поганый рот!" - хотелось заорать мне в трубку, но знакомство с Никой и всё, что произошло между нами, заставляло меня быть сдержаннее. Я больше не желал оставаться дикарём, что распугивает всех вокруг себя.

- Слушай, чего ты добиваешься? - спросил я, старательно сдерживая ярость.

- Я просто беспокоюсь за тебя, Тим.

- Не надо за меня беспокоиться, я большой мальчик. Сам всё решу.

- Ну да, ну да. Ладно, не смею мешать твоему личному счастью...

Моему счастью... поганец прав, я давно не чувствовал себя таким воодушевлённым. Ника ещё зажимается и смущается от моего напора, но принимает поцелуи и другие ласки с удовольствием. И уж совсем никакого сопротивления не вызывает у неё наше общение -мы даже перестали без конца препираться. Да, я уверен, дело за малым... но с этим как раз спешить не стоит... Вот только сдерживаться тяжело. Когда обнимаю её, мозги отшибает напрочь и дикарь берёт верх. Он хочет эту самочку до зубовного скрежета, до искр из глаз. Значит, надо хоть немного соблюдать дистанцию.

В связи с этим я остался обедать на фабрике, а ужин и последующие пару часов мы провели втроём. Ника сидела на диване рядом со мной, но я не обнимал её. Мы до сих пор держали в секрете от отца изменения в наших отношениях. Но примерно через час такого удерживания дистанции я заметил интересный эффект: всякий раз, как Ника обращалась ко мне, она старалась тронуть мою руку, плечо или колено. Эта навязчивая потребность в прикосновении становилась всё очевиднее, и стоило нам покинуть поле зрения отца, как тонкая тёплая ладошка вцепилась в мою руку. Я крепко, но бережно сжал её и мельком глянул на девушку. Её щёчки очень мило зарумянились, а губки маняще приоткрылись -она дышала часто и еле заметно улыбалась.

Я проводил её до комнаты и скорее спросил, чем пожелал:

- Спокойной ночи, красавица?

- Даже не поцелуешь? - удивилась она с лёгкой обидой в голосе.

- А ты хочешь?

- Нет, я просто так спросила! - нахмурилась моя птичка.

Я улыбнулся, наклонился, слегка коснулся её губ губами, как бы дразня. Она притянула меня ближе руками за шею и сама засунула мне в рот язык. Чёрт побери, вот это испытание! Надо признать, всё-таки женщинам присущи садистские наклонности. Если она не желает торопить события, зачем целует так провокационно?

Однако оставаться безучастным у меня терпения не хватало. Крепко прижав к себе, я приподнял Нику над полом, чтобы удобнее было целовать, и с рычанием принялся вгрызаться в её нежные губы, шею, плечи. Девушка слабо попискивала, но не пыталась отстраниться, однако скоро ситуация зашла в тупик: нужно было перемещаться куда-то из коридора, но если мы пойдём к ней или ко мне, грехопадения не избежать. Я же не железный! Так что пришлось срочно изобретать план Б:

- Пойдём-ка прогуляемся, - прохрипел я и потянул Нику за руку к лестнице.

Мы сначала бежали, потом шли, потом еле плелись и в конце концов остановились у беседки в саду. Я накинул девушке на плечи свою куртку, уселся вместе с ней на скамью и, пособиравшись с мыслями минуту, продекламировал:

"Скажи, откуда ты приходишь, Красота?

Твой взор — лазурь небес иль порожденье ада?

Ты, как вино, пьянишь прильнувшие уста,

Равно ты радости и козни сеять рада.

Заря и гаснущий закат в твоих глазах,

Ты аромат струишь, как будто вечер бурный;

Героем отрок стал, великий пал во прах,

Упившись губ твоих чарующею урной.

Прислал ли ад тебя иль звездные края?

Твой Демон, словно пес, с тобою неотступно;

Всегда таинственна, безмолвна власть твоя,

И все в тебе — восторг, и все в тебе преступно!" *

По-французски.

*Перевод стихотворения Шарля Бодлера "Г имн красоте"

- Что это? - спросила я, поражённая до глубины души.

Всё время, что Тим читал стихи, по моему телу сновали мурашки. Его голос звучал так проникновенно, что меня накрывало волной экстаза, хотя я и не понимала ни слова.

- Бодлер, - ответил мой мужчина. - "Гимн красоте".

- Я не знала, что ты говоришь по-французски...