Убийство в поместье - Фиона Грейс

– Ой, простите, – воскликнула Лейси. – Спасибо вам за помощь. Пожалуйста, извинитесь перед женой. Я больше не буду отнимать у вас время.

Перси усмехнулся.

– Да что ты. Последние тридцать лет я каждый вечер терял по два часа, пока она училась играть на валторне. Теперь ее очередь прочувствовать это на себе.

Он засмеялся, и они помахали друг другу на прощание, а затем вышли из видеочата.

Лейси повернулась к Честеру.

– Теперь только мы с тобой, мальчик. Давай посмотрим, есть ли что интересное в ящиках?

Она подошла к комоду, но прежде чем успела открыть ящик, ее взгляд привлекла одна деталь. Нижний ящик был частично открыт, будто кто-то закрывал его в спешке. В обычной комнате это бы не привлекло внимание Лейси, но в безупречной гостевой, где все было в идеальном порядке, это казалось любопытным.

Она села на пол, скрестив ноги, и открыла нижний ящик.

Он был почти пуст. В углу лежало небольшое свернутое полотенце для рук. По центру лежала копия Библии с красивой красной кожаной обложкой. Она достала ее, подумав, не является ли книга, как и все остальные вещи Айрис Арчер, какой-нибудь старинной реликвией, которую по достоинству бы оценил правильный коллекционер, если бы ей удалось его найти.

Она открыла книгу и стала листать тонкие страницы из китайской бумаги, когда что-то выпало изнутри и покатилось по полу.

Лейси нахмурилась и подняла нечто похожее на кольцо из медной проволоки.

Она снова посмотрела на Библию, переворачивая страницы, пока не увидела, что некоторые из них, которые находились в центре, были вырезаны, будто скальпелем, в форме прямоугольника. Внутри углубления лежал комплект самодельных украшений: ожерелье из засохших макарон, шерстяные браслеты дружбы, связанные из разноцветной пряжи, и сережки, сделанные из крышек бутылок из-под молока. Явно поделки ребенка.

Затем Лейси нахмурилась, увидев что-то зажатое на задней стенке вырезанного углубления, будто декоративная подкладка. Фотография?

Она перевернула аккуратно вырезанные страницы, и фотография, которая лежала между ними, выпала. Она приземлилась на пол лицевой стороной вниз, перед ее правым коленом.

Честер заскулил.

– Я знаю, – сказала ему Лейси, доставая фотографию. – Как интересно.

Она перевернула ее и убедилась, что это фотография. По зернистому качеству изображения Лейси предположила, что она была сделана в 1990-х.

– О, смотри, это Айрис! – сказала Лейси Честеру, сразу же узнав женщину по ее проницательному взгляду.

Этот блеск озорства и интеллекта ни с чем нельзя было спутать, даже несмотря на то, что Айрис была моложе лет на двадцать пять.

Айрис сидела в кресле, будто на троне, держа в руке бокал мартини и довольно улыбаясь. Фотограф поймал искренний момент неподдельного смеха. На ней было простое черное сатиновое платье, но она дополнила его уникальными золотыми украшениями, среди которых была пара сережек-гвоздиков в каждом ухе и изящная цепочка вокруг шеи с кулоном в виде ключика, который свисал на уровне ее обнаженной ключицы. Ее волосы – каштановые, но с седыми прядями, – были собраны в изысканную прическу, а обута она была в туфли на каблуках, благодаря которым ее ноги смотрелись стройными и длинными.

– Ого, – произнесла Лейси вслух. – Айрис действительно вывела фразу «стареть с достоинством» на новый, гламурный уровень!

Лейси была бы рада, если бы у нее была хотя бы половина энергии, которой Айрис, казалось, была наделена в свои годы. Но в глубине души она понимала, что, скорее всего, последует по стопам матери: наденет уютный кардиган крупной вязки и сдастся в войне с седыми волосами еще до ее начала.

Лейси перевела взгляд на двух других людей на фотографии, мужчин, стоявших по обе стороны от Айрис.

Она ахнула и чуть не уронила фотографию. Один из них явно выглядел знакомым. Темные вьющиеся волосы. Ямочки на щеках. Он выглядел в точности, как отец Лейси.

– Найджел! – крикнула Лейси, выбежав из гостевой спальни, крепко сжав фотографию в руке, будто это был спасательный плот, а она дрейфовала в океане. – Найджел?

Она пробежала первый лестничный пролет, едва не споткнувшись, поскольку очень спешила найти камердинера и спросить его, видел ли он когда-нибудь ее отца или знал что-нибудь о том, что связывало Айрис и Фрэнка, позировавших на фотографии, словно старые приятели.

Честер, бежавший рядом с ней, казалось, заметил спешку в ее тоне и движениях, потому что он то и дело поглядывал на нее с беспокойством и держался рядом, будучи готовым защитить ее. Но Честер не понимал, что он не может защитить Лейси от эмоциональной боли. Здесь некого было кусать.

Она добралась до лестничной площадки и поспешила по коридору к главной лестнице, ведущей в фойе. По дороге она едва не сбила с ног Найджела, который вышел из одной из спален. Найджел отскочил, ударившись спиной о стену с громким стуком.

– Уф, – пробормотала Лейси.

– Вы в порядке? – спросил Найджел, схватив ее за локоть, чтобы не дать упасть. – Слышал, вы звали меня.

Лейси выпрямилась.

– Да, звала… – она замолчала, увидев лицо Найджела.

По его щекам стекали слезы. Она сразу же забыла о фотографии.

– О, Найджел. Что случилось?

– Я только что понял, что кое-что пропало. Кое-что украли.

Лейси ахнула.

– Да? Что?

Найджел провел Лейси в комнату. Это была спальня, которая была больше ее прежней квартиры: в ней было специальное место, чтобы нанести макияж и одеться, смежная ванная комната, гардероб и камин с расположенным рядом диваном. На стене напротив дивана висели сотни маленьких картин в рамках, в основном с изображениями женщин в нарядах различных эпох – своего рода любовное письмо развивающемуся искусству моды.

– Вот, – сказал Найджел, жестом указывая на квадрат обоев более темного цвета.

Это был небольшой квадрат, вокруг которого обои с годами выцвели на солнце. Раньше здесь была картина, среди множества других, и ее сняли.

– Ого, как вы вообще это заметили? – спросила Лейси.

Среди океана картин только самый острый глаз мог заметить пропажу одной.

– Потому что она ценная. Редкий оригинал Леди Изабель Уиккомб Дефант. Она была предком Айрис. Рисовала женщин в различных естественных позах: убаюкивающих детей, расчесывающих волосы и все такое. Она считалась очень смелой в свое время. Некоторые заявляли, что это практически порнография. Поэтому ее муж положил конец ее творчеству. Она тайком стала рисовать миниатюры. Но когда муж узнал, их все сожгли. Считается, что после этого Леди Изабель сошла с ума. Ходили слухи, что одна из миниатюр уцелела в огне.