Русь и Орда. Великая Империя Средних веков - Анатолий Фоменко

Но как же так? Станем на точку зрения скалигеровско-миллеровской истории. Она утверждает, что летописный Великий Новгород основан в X веке. И что это именно Новгород на ВОЛХОВЕ. А не Ярославль на Волге, как получается из нашей реконструкции. Но в таком случае ясно, что, как только на волховских болотах по тем или иным соображениям заложили город, тут же пришлось настилать мостовые-гати. Историки с этим и не спорят. ИДЕАЛЬНАЯ СОХРАННОСТЬ НИЖНЕГО СЛОЯ ВОЛХОВСКИХ МОСТОВЫХ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ЭТО — ПЕРВЫЙ СЛОИ. Иначе если бы предыдущие, более древние слои сгнили полностью, то первый сохранившийся слой был бы ПОЛУСГНИВШИМ. Но ничего такого нет. Следовательно, опираясь на «слоеный пирог», самое первое поселение на этом месте надо было бы датировать не ранее чем XV веком. А вовсе не X веком.

А теперь посмотрим, какой выход из этого положения находят «новгородские дендрохронологи» во главе с академиком В.Л. Яниным. Они отодвинули хронологию Новгорода на пятьсот лет «вниз» и заявили, что весь 550-летний «слоеный пирог» волховских мостовых надо датировать эпохой X–XV веков [993], с. 16. Цитируем В. Л. Янина: «Итак, за 550 лет образования древнейшего культурного слоя с середины X века до конца XV века здесь… легли один на другой двадцать восемь ярусов мостовых» [993], с. 16. То есть, по их мнению, ВЕРХНИЙ СЛОЙ ВОЛХОВСКИХ МОСТОВЫХ ДАТИРУЕТСЯ XV ВЕКОМ. Но тогда спрашивается: куда же подевались многочисленные мостовые за последующую 500-летнюю эпоху XV–XX веков? Получается, что они-то, оказывается, ИСТЛЕЛИ, СГНИЛИ ПОЛНОСТЬЮ И БЕЗ СЛЕДА. В итоге возникает невероятно странная картина. «Древние» мостовые якобы X–XV веков, видите ли, СОВЕРШЕННО НЕ ГНИЮТ. А новые, начиная с XVI века, загадочным образом ИСТЛЕВАЮТ БЕЗ СЛЕДА.

Как пишет В.Л. Янин, «причиной прекрасной сохранности „органики“ является повышенная влажность нижних слоев новгородской почвы» [993], с. 16. Эту же мысль можно высказать проще. В БОЛОТЕ ОРГАНИКА НЕ ГНИЕТ. Или портится чрезвычайно медленно. Это хорошо известно. А поскольку волховский «Новгород» поставили в болотистой местности, то проблем с сохранностью органики тут действительно не было. Но снова спросим, почему же эта «прекрасная сохранность» действует лишь до XV века? В. Л. Янин пишет: «В слоях второй половины XV века органические вещества УЖЕ ПОЧТИ НЕ СОХРАНЯЮТСЯ» [993], с. 46. Что же за природный катаклизм произошел на Волхове в XVI веке? Почему здесь якобы сгнила вся органика эпохи XVI–XX веков? На этот вопрос вразумительного ответа у «волховских археологов» нет. Другими словами, как мы видим, все находки, выкапываемые из-под земли на Волхове, принудительно датируются эпохой ранее XV века. В результате в «волховской археологии и хронологии» возник странный провал размером ни много ни мало в ЧЕТЫРЕСТА ЛЕТ, от XV до XX века.

По-видимому, этот хронологический провал был замечен археологами. И сильно их беспокоил. О 400-летнем разрыве в волховской дендрохронологии академик В.Л. Янин упоминает, правда без каких-либо подробностей, в новом переиздании своей книги [993]. Он утверждает, что «провал был закрыт». Но никаких разъяснений, КАК ИМЕННО это было сделано, в его книге почему-то не дается.

Вернемся к вопросу об абсолютной датировке волховского «слоеного пирога» из мостовых. Почему он был датирован эпохой от X до XV века? Ответ содержится в книге академика В.Л. Янина. Он пишет: «Для начала… удалось получить относительную дендрохронологическую шкалу… потом удалось получить и АБСОЛЮТНЫЕ ДАТЫ. Для этого были изучены бревна, использованные в фундаментах новгородских церквей, ВРЕМЯ ПОСТРОЙКИ КОТОРЫХ БЫЛО ДОСТОВЕРНО ИЗВЕСТНО ИЗ ЛЕТОПИСЕЙ» [993], с. 20. Это же утверждение В.Л. Янин повторил и в новом переиздании своей книги, в 1998 году.

Картина становится совершенно ясной. В.Л. Янин прямым текстом сообщает нам, что ВСЯ ДЕНДРОХРОНОЛОГИЯ ВОЛХОВСКОГО НОВГОРОДА ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ ОСНОВАНА НА СКАЛИГЕРОВСКО-МИЛЛЕРОВСКОЙ ХРОНОЛОГИИ РУССКИХ ЛЕТОПИСЕЙ. Взяли летописи, извлекли из них даты постройки нескольких церквей. Тем самым «датировали» бревна, из которых они были построены, а затем «привязали» к этим бревнам бревна новгородских мостовых. Но, как мы уже знаем, используемые историками русские летописи являются подделками или редакциями XVII–XVIII веков, см. главу 1. ПОЭТОМУ НИ О КАКОМ НЕЗАВИСИМОМ «ДЕНДРОХРОНОЛОГИЧЕСКОМ» ДАТИРОВАНИИ НОВГОРОДСКИХ РАСКОПОК НА САМОМ ДЕЛЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ.

По-видимому, понимая это, В.Л. Янин пишет в издании своей книги 1965 года: «Сейчас Б.А. Колчин собирает образцы бревен XVI, XVII и XVIII веков, чтобы с их помощью довести шкалу до сегодняшнего дня и еще раз проверить ее, теперь уже с другого конца» [993], с. 20–21. К сожалению, в переиздании 1998 года О ПОДРОБНОСТЯХ этой «проверки» В.Л. Янин хранит полное молчание. Было бы очень интересно ознакомиться с тем, КАК ИМЕННО Б.А. Колчину удалось заполнить ЧЕТЫРЕХСОТЛЕТНИЙ ПРОВАЛ в «новгородской» дендрохронологии.

Тот важный факт, что В ОСНОВЕ истории и хронологии волховского Новгорода лежат ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛЕТОПИСИ, то есть письменные источники, признают сами историки.

Историк М. Каргер писал: «ДО НЕДАВНЕГО ВРЕМЕНИ эти сказания были ЕДИНСТВЕННЫМ ИСТОЧНИКОМ для изучения древнейшей поры истории города» [365], с. 8.

Наша реконструкция подлинной дендрохронологии волховского Новгорода такова. Примерно в XV веке, а возможно и позже, здесь возникло поселение. В XVII веке, во время войны со Швецией, здесь пришлось построить небольшую крепость. Место было болотистое. Улицы поселения необходимо было гатить. Со временем гати-мостовые опускались вниз, тонули в болоте. Приходилось класть новый слой плах, то есть половинок бревен. Так продолжалось, вероятно, до XX века. Никаких причин Прекращения этой деятельности, кроме появления асфальта, вроде бы не видно. Поэтому последние слои мостовых могут относиться к XIX или даже XX веку. Обратим внимание, что «новгородские раскопки» начались лишь в XX веке [365], с. 8. Спрашивается: почему в XIX веке археологам не пришло в голову откопать замечательные «древние мостовые Великого Новгорода»? Не потому ли, что по этим «древним» мостовым-гатям в XIX веке еще вовсю ходили и ездили? Тот самый верхний слой бревен, который историки относят сегодня к XV веку, лежал в XIX веке наверху, на виду у всех. И, как тогда все знали, БЫЛ ПОЛОЖЕН СОВСЕМ НЕДАВНО. Поэтому в то время «датировать его XV веком» было никак не возможно.

Раскопки знаменитого ныне «слоеного пирога» начались лишь в 1951 году на развалинах городских построек, уничтоженных во время войны 1941–1945 годов. В.Л. Янин пишет: «В 1951 году, когда археологи размечали сетку будущего раскопа, здесь был пустырь, заросший бузиной и лопухами. Сквозь бурьян торчали ржавые обрывки искореженной арматуры, трава кое-где пробивалась сквозь сплошные развалы кирпичной щебенки: одна двухсот пятидесятая часть бессмысленного пустыря, оставленного фашистскими факельщиками на месте цветущего города. Шел седьмой послевоенный год. Новгород с трудом поднимался из руин, разравнивая и застраивая пожарища» [993], с. 10.

Как затем пишет академик В.Л. Янин, «культурный слой» в волховском Новгороде поднялся с конца XV века на два метра [993], с 16. То есть верхний слой мостовых находился на двухметровой глубине. На такой глубине вполне могла оказаться волховская мостовая довоенного времени то есть десятилетней давности, — после того, как город был разрушен в 1941–1945 годах и здесь образовался пустырь.