Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943 - Дмитрий Зубов

В провале удара был обвинен командир 168-го иап, которого отдали под суд военного трибунала. Но самое главное, самопожертвование штурмовиков в стиле камикадзе оказалось совершенно бессмысленным. 10 июня на аэродроме Брянск находились бомбардировщики Ju-88A из II. и III./KG51 «Эдельвейс», но ни один из них не пострадал.

23 экипажам 62-го и 312-го шап поручили снова атаковать Сещинскую. К ней самолеты подошли в 20.20, когда экипажи «Хейнкелей» ужинали, готовясь к очередному налету на промышленные центры Поволжья. Прием оказался «радушным». По приближающимся «черным смертям» палили десятки зенитных орудий разных калибров и крупнокалиберных пулеметов, в том числе расположенные на станции Сещинская и в одноименном поселке. Сотни разрывов искромсали вечернее небо. Огонь велся тремя ярусами, а вокруг аэродрома вообще встал сплошной колышущийся конус разрывов на всех высотах! Такого приветственного «салюта» пилоты штурмовиков еще не видели. Понятно, что ни о каком выборе конкретных целей для атаки не могло быть и речи. Пилоты просто на глазок целились по району аэродрома и, сбросив залпом весь боезапас, сразу отворачивали в сторону.

Тем не менее прямым попаданием у Ил-2 младшего лейтенанта А.Г. Кузнецова оторвало правую плоскость, и он камнем пошел к земле. Еще два штурмовика получили повреждения. На отходе от цели группу попытались атаковать несколько «Фокке-Вульфов», но им помешали истребители сопровождения, имевшие большое численное превосходство. Немцы предпочли уклониться от боя и уйти в облака. И все же до этого они успели подбить два «цементбомбера», которые совершили вынужденную посадку «на живот».

Основная же масса истребителей IV./JG51 в это время была занята уничтожением штурмовиков 224-й шад и подошедших бомбардировщиков Пе-2. В результате, пока в страхе озиравшиеся по сторонам пилоты Илов мчались на свои базы, позади их один за другим гибли пешки 204-й бад. Девятка во главе с командиром эскадрильи майором И.Г. Агеевым была сбита в полном составе. Погибли и попали в плен 27 членов их экипажей. Это был полный разгром[138].

На следующий день самолеты-разведчики попытались сфотографировать результаты удара, но в районе цели увидели лишь облака и дымку. Между тем, по немецким данным, 10 июня аэродром Сещинская не пострадал, так же как и Брянск. Зато советские безвозвратные потери в ходе налетов на них в течение дня составили 41 самолет, в том числе 19 Ил-2, 11 Пе-2, по 2 Ла-5 и Як-7, а также 3 Як-1.

В очередной раз отличились пилоты JG51 «Мёльдерс». Обер-фельдфебель Ханс Пфэлер из 12-й эскадрильи в течение 14 минут сбил 4 пешки и 1 «Лавочкина», а командир 10-й эскадрильи обер-лейтенант Гюнтер фон Фассонг в течение 9 минут – 3 Пе-2. Кавалер Рыцарского креста лейтенант Генрих Хофемейер из 3-й эскадрильи за 8 минут отправил на землю 3 Ил-2, а обер-фельдфебель Гюнтер Коззатц и унтер-офицер Гюнтер Йостен из 1-й эскадрильи соответственно за 6 и 9 минут – еще по 3 «цементбомбера».

Всего же, по официальным советским данным, с 5 по 10 июня авиация совершила 3360 самолето-вылетов для нанесения ударов по аэродромам люфтваффе, якобы уничтожив от 140 до 170 самолетов. На самом деле за все это время люфтваффе потеряли на земле только один Ju-88, еще две машины получили легкие повреждения. При этом собственные потери атаковавших составили 106 машин! По данным оперативного управления ВВС Красной армии, боевая живучесть Ил-2 при налетах на аэродромы противника в операциях воздушных армий в мае – июне 43-го года в среднем составляла 15,2 самолето-вылета на одну потерю.

В ночь на 11 июня бомбардировщики АДД вновь совершили массированные налеты на Брянский и Орловский аэроузлы, при этом экипажи доложили об уничтожении 150 самолетов противника! Собственные потери, в том числе от огня немецкой зенитной артиллерии, составили 19 машин. Фактически же никаких серьезных повреждений немецкие аэродромы вновь не получили.

О том, что очередная масштабная операция потерпела фиаско, говорит тот факт, что бомбежки городов Поволжья продолжались. Поэтому авиация дальнего действия получила приказ продолжать бомбить немецкие аэродромы. В ночь на 12 июня бомбардировщики Пе-8, Ил-4 (ДБ-3), В-25 и Ли-2, а также допотопные ТБ-3 выполнили 486 самолето-вылетов на Шаталово, Сещинскую, Брянск, Орел и Боровск. Одновременно аэродромы атаковали еще и бипланы У-2, использовавшиеся как легкие ночные бомбардировщики.

Наиболее успешным оказался налет на Шаталово. На аэродроме были уничтожены сразу три самолета-разведчика Fi-156 «Шторьх» из NAGr.5. Еще три «Хеншеля» Hs-126 из этой же группы получили повреждения от 15 до 40 %. Также были серьезно повреждены два Bf-110G-3 из 1-й эскадрильи ближней разведки Aufkl.Gr16. Из наземного персонала погибли восемь человек, а еще семнадцать получили ранения. Впрочем, все эти самолеты не имели никакого отношения к продолжавшимся налетам на тыловые города Советского Союза.

В целом массированные налеты на немецкие аэродромы на Орловском выступе, проводившиеся с 5 по 26 июня 1943 года, не дали практически никаких результатов. Советской авиации удалось уничтожить на аэродромах пять немецких самолетов: три Fi-156 и по одному Ju-88 и Не-111, еще шесть-семь машин получили различные повреждения. Все эти достижения пришлись на ночные двух-и четырехмоторные бомбардировщики и, возможно, на «кукурузники» У-2.

Удары же штурмовиков, специально созданных для поражения подобных целей, оказались совершенно бесполезными! Спрашивается, куда же девались сотни бомб, сброшенных «черными смертями» на германские аэродромы? Ведь куда-то же они падали? Ответ прост: падали они на близлежащие поселки и деревни, на поля и огороды, а нередко также на головы своих же мирных жителей.

В то же время штурмовые, бомбардировочные и истребительные полки, а также соединения АДД понесли большие потери. В отчете о боевых действиях 1-й воздушной армии за июнь 1943 года по этому поводу содержался неутешительный вывод: «Необходимо отметить, что в операции по удару по аэродромам противника мы понесли чрезвычайно большие потери, особенно 10.06, которых можно было бы избежать при лучшей организации боевой работы».

Бомбардировщики люфтваффе уже неделю разрушали Горьковский автозавод, сровняли с землей шинный завод в Ярославле, поэтому сохранялась опасность, что атакам могут подвергнуться и другие города Поволжья.

К июню 1943 года ПВО Саратова и прилегающих к нему объектов обеспечивал Саратовский дивизионный район ПВО под командованием полковника М.В. Антоненко (начальник штаба подполковник Н.А. Тихонов). В его состав входили два зенитно-артиллерийских полка (720-й и 1078-й) и два отдельных зенитных артдивизиона (89-й и 501-й). На их вооружении состояли 192 орудия среднего калибра, 72 орудия малого калибра и 90 пулеметов. В трех отдельных батареях СОН-2 имелось четыре станции орудийной наводки. Кроме того, в состав сил противовоздушной обороны входил 43-й зенитно-прожекторный полк, располагавший 98 прожекторами, три отдельных батальона ВНОС и отдельный взвод связи. Оповещение всех частей диврайона возлагалось на главный пост ВНОС, а зенитно-артиллерийских частей – на их наблюдательные посты. Для контроля над воздушным пространством были две радиолокационные станции РУС-2с «Пегматит», находившиеся в подчинении командира 144-й ИАД ПВО[139]. Саратовский диврайон также располагал 48 аэростатами заграждения[140].