Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943 - Дмитрий Зубов

Сближаясь с «Хейнкелем», Воронович открыл огонь с дистанции 20–30 метров, но почти одновременно сам был обстрелян из верхней огневой точки «Хейнкеля». Затем, когда дистанция между истребителем и бомбардировщиком сократилась до минимума, немецкий пилот отвернул вправо и, сбросив скорость, пропустил Ла-5 вперед. Когда самолеты поравнялись, немецкий бортстрелок обстрелял преследователя из бокового пулемета, добившись нескольких попаданий. Это вынудило советского летчика резко изменить курс и прекратить атаку, а Не-111 тем временем ушел со снижением. Позднее, вернувшись на аэродром, капитан Воронович заявил, что видел, как «Хейнкель» врезался в землю, и ему была засчитана победа.

По немецким данным, в ту ночь во время налета на Горький пропал без вести Не-111Н-6 W.Nr.7681 5J+MN командира 4-й эскадрильи KG «Генерал Вефер» гауптмана Пауля Кромера.

После 01.00 по берлинскому времени усталые немецкие экипажи, согласно полетным планам, возвращались на свои базы. Так, Не-111Н 1G+AL из 3./KG27 «Бёльке» совершил посадку в Олсуфьево в 01.10, пробыв в воздухе ровно пять часов. Через пять минут приземлился Не-111Н 1G+DP из 6-й эскадрильи, продолжительность его вылета также составила пять часов, за которые самолет преодолел расстояние в 1600 километров. Не-111Н 1G+FS из 8./KG27 сел в 01.31, проведя в воздухе 305 минут. Не-111Н 1G+EL из 3./KG27 несколько запоздал, приземлившись в Олсуфьево уже в 02.00, и его полетное время составило почти шесть часов[134].

Генерал-лейтенант Михал Громадин из Горького отправил телеграмму товарищу Сталину, в которой «по горячим следам» изложил устрашающие подробности очередного налета: «В ночь с 10 на 11 июня 1943 г. противник произвел налет на г. Горький. В налете участвовало 135–140 самолетов, из них 35 четырехмоторных ФБ-200, остальные Ю-88 и Хе-111. Налет производился с аэродромов: Орел-69, Брянск-30, Карачев-24, Сенда-17. По данным радиопеленгаторов, бомбардировка производилась с высоты 4000–5500 метров. Пеленгаторы пикирования не обнаружили. Сбрасывание светящихся бомб с высоты 5500–6000 метров. Бомбардировка велась при непрерывном массовом сбрасывании осветительных бомб, которые успешно уничтожались: на больших высотах артиллерией среднего калибра, на малых высотах МЗА и пулеметами». Далее, чтобы показать «эффективность» противовоздушной обороны, Громадин отчитался о небольших повреждениях двух цехов автозавода, а также семи домов в жилом секторе. Далее он приписал зенитной артиллерии аж десять сбитых самолетов, четыре из которых якобы уже нашли на момент дачи сигнала «Отбой ВТ»[135].

Впрочем, на следующее утро и другие ответственные лица тоже написали самые противоречивые донесения и отчеты о последствиях налета. Так, начальник отдела МПВО УНКВД по Горьковской области полковник Горянский доложил первому секретарю обкома М. Родионову, что «…из 140 самолетов Ю-88 и Хе-111 к городу прорвалось три-четыре, сбросив 52 САБ, 82 ФАБ и 40 ЗАБ». Причиненные разрушения характеризовались как «незначительные». Начштаба МПВО майор Антропов написал в своей справке, что немцы сбросили 100 осветительных, 50 фугасных и 58 зажигательных бомб. Однако в подписанной тем же Антроповым оперативной сводке МПВО уже называются цифры в 265 фугасных бомб весом 50—500 килограммов и 455 зажигательных бомб весом 1—50 килограммов. И лишь начальник управления НКВД по Горьковской области Зверев в боевом донесении начальнику ГУ МПВО НКВД СССР Осокину честно написал, что над городом было не менее 30–40 самолетов, сбросивших 328 ФАБ весом 50—1500 килограммов, 190 ЗАБ весом 50—270 килограммов и 135 килограммовых ЗАБ и что основными объектами атаки были водозаборы на Оке и автозавод.

Тем временем аварийно-восстановительные команды и саперы по всему городу устраняли последствия бомбежки, пожарные ликвидировали последние очаги огня. Повсюду поднимались клубы дыма, перемежающиеся с паром. То тут, то там находили все новые и новые неразорвавшиеся авиабомбы. В Автозаводском районе были обнаружены 34 фугаски, в том числе 24 SC250. Еще 17 «адских машин» нашли на улицах поселка Монастырка и 27 – на территории ГАЗа. Всего наутро 11 июня в штаб МПВО Горького поступили данные о 73 подобных находках. Бойцам 22-го инженерного батальона НКВД все это время пришлось работать поистине по-стахановски. За неделю, с 5 по 12 июня, ими уже было обезврежено 134 авиабомбы разных калибров. Кроме того, в разных районах города оставалось еще 146 найденных входных отверстий, в основном от крупных зажигательных бомб.

Число погибших на сей раз было определено в пятнадцать человек, что тоже походило на явную попытку всячески преуменьшить потери от очередной бомбежки.

Берега Оки после налета приобрели серебристый цвет от огромного количества глушеной рыбы. Целые безжизненные косяки кверху брюхом проплывали под Окским мостом, уносимые течением в сторону Казани.

10 июня удары по авиабазам продолжились. Уже в 04.15 по московскому времени над аэродромом Харьков-Сокольники послышался натужный рев моторов. Надо заметить, что в тот момент на нем никаких бомбардировщиков не базировалось, а пилоты находившихся там «Штук» и слыхом не слыхивали про Горьковский автозавод. Наземный персонал и летчики уже по звуку поняли, кем были эти непрошеные гости.

Вместе с восходом солнца с востока двумя группами приближались двадцать четыре Ил-2 из 66-го и 673-го шап. Впрочем, налетов «цементбомберов» могла испугаться только необстрелянная молодежь, все, кто поопытнее, знали, что самый верный способ уцелеть – это оставаться на месте и продолжать спать либо вообще пойти и лечь под самолет. Бомбы попадут куда угодно, но не в него!

Так оно и получилось. Пилоты «горбатых» потом, как всегда красочно, расписали свой удар: «10 взрывов, сопровождавшихся большим пламенем, подавлено несколько зениток, 35 уничтоженных самолетов»[136]. Согласно же немецким данным, осколками бомб был легко поврежден лишь один Ju-87D из 3-й эскадрильи StG77. При этом Илы не сумели уйти без потерь, с задания не вернулись машины младших лейтенантов Левченко и Киндарьяна.

С ударом 800-го и 820-го шап по аэродрому Микояновка получилось то же самое. После безуспешной атаки штурмовики на отходе были атакованы «Мессершмиттами», видимо взлетевшими с «блокированного» истребителями 4-го иак аэродрома Рогань. В результате были один за другим сбиты два Ил-2.

Из состава 1-й воздушной армии для участия в налетах были выделены 44 двухмоторных бомбардировщика, 54 штурмовика и 135 истребителей. Часть последних предназначалась для сопровождения, а остальные – для отсечения истребителей противника и блокировки аэродромов. Однако для всех этих сил продолжение воздушной операция против «осиного гнезда» люфтваффе снова закончилось полным фиаско.

Так, 23 Ил-2 из 571-го и 566-го шап, которых должны были прикрывать истребители из 18-го гв. иап и 168-го иап, вечером 10 июня совершили налет на аэродром Брянск. Последние уже на подходе к цели были встречены немецкими истребителями и ввязались в воздушный бой. Штурмовики же, невзирая на сильный зенитный огонь, сбросили бомбы, правда непонятно куда, а затем в момент разворота на обратный курс были атакованы сразу 15 Bf-109 и FW-190 из JG51 «Мёльдерс». В итоге на землю рухнули 18 «горбатых», и только пятерым экипажам удалось довести изрешеченные машины до своих аэродромов[137].