Путь высшего - Максим Александрович Лагно

Дырявая Сандалия и много других унизительных прозвищ. И царские дочери покорно отзывались на них, хотя шалуны даже не прибавили им царственного окончания.

Снежана-Чи была красива и — неожиданно — не глупа. Хотя бы уже от того, что быстро научилась откликаться на сложное для неё имя. К тому же она догадалась, что я прохладно относился к той похотливой обречённости, с которой остальные дочери предлагали себя высшим. То есть, в отличие от остальных парней, я не только трахался, но ещё и любил поговорить после этого.

Она спросила:

— Высший Самиран, можно ли мне сказать о тебе?

— Говори, — разрешил я, поглаживая её по спине. Мы лежали на деревянной кровати, застеленной шкурами зверей.

— Ты не такой как другие молодые боги.

— Хм. Чем же?

— Ты будто выше их.

— Выше высших?

— Ты будто выше их возрастом. Ты как взрослые боги.

— Ты тоже ничего. Ну, для низкой.

16. Низкие мечты и уполномоченные помощники

✦ ✦ ✦

Однажды, выполнив все свои обязанности и притворившись, что любовь с высшим богом закончилась для неё «небесным наслаждением», Снежана-Чи вдруг спросила:

— А правда ли, что на лугах Дивии пасутся летающие буйволицы, чьё синее молоко возвращает мёртвых с того света?

— Кто тебе такое сказал?

— Верховный жрец Ир-Чи.

— Твой верховный жрец — Болван-Чи. И остальные жрецы тоже болваны.

— Да. Но это правда или нет?

Немного подумав, я ответил:

— Правда. Только молоко не синее, а чёрное.

— Умоляю великодушно простить меня, о высший Самиран, но я не могу поверить в это.

— То есть летающие люди — это правда, но в летающих буйволиц невозможно поверить?

— Я не верю, что какое-то молоко, пусть даже чёрное, способно возродить давно умершего человека. Я знаю, что высшие способны оживлять недавно умерших. Но если от человека остались только кости, да и те истлели, то кого возрождать?

— Это верно, — сказал я. — Настолько сильно умерших уже нельзя оживить.

Дальнейшие расспросы Снежаны-Чи удивили определённостью темы, которая сильно отличалась от летающих буйволов.

— Высший Самиран, а ты был в Сердце Дивии?

— Конечно, — соврал я. — Там же живёт этот, как его, змей по имени Див.

— Значит у тебя такое большое и толстое Моральное Право, что тебе можно бывать в Сердце?

— А ты сомневалась? Постой, а откуда ты знаешь о Моральном Праве?

Снежана-Чи сделала вид, что её рот занят ласками и не ответила.

Через некоторое время, освободив рот, она внезапно продолжила прерванный допрос:

— Высший Самиран, а ты знаешь, как работает Сердце Дивии?

— Э-э-э, конечно знаю.

— Как?

— Оно бьётся.

— Что заставляет его биться? Что рассылает силу жизни по венам и жилам Нутра летающей твердыни?

Точность её вопросов заронила подозрение, что девушка знала больше, чем положено низким. Вообще, ач-чийская аристократия словно бы знала о Дивии много такого, что скрывали под дурацкими вопросами о летающих буйволах.

Вместо того чтобы выпытать у девушки, откуда у неё все эти знания, я сглупил и страшным голосом сказал:

— Как ты смеешь задавать такие вопросы высшему, ты, низкая грязь?

Снежана-Чи непритворно испугалась.

Скатившись с ложа, распласталась на каменном полу и стала сильно биться об него лбом, приговаривая:

— Умоляю пощадить! Умоляю пощадить!

Билась так сильно, что после каждого удара на камне оставались брызги крови. Я был больше озадачен, чем напуган. Кровь и гулкие удары черепа о каменную плитку не произвели впечатления.

— Умоляя о пощаде, ты убиваешь себя об пол, — заметил я. — Пощади себя сама.

Подняв залитое кровью лицо, девушка быстро заговорила:

— Я умоляю не о своей жизни, а жизни всего Ач-Чи.

— Хм, а это ещё почему?

— Гнев высших не оставляет в живых никого. Ни правых, ни виноватых.

— А, ну, да, есть такое. Мы называем это высшей справедливостью.

Оставаясь на полу, девушка задом поползла к выходу, время от времени постукивая лбом о плитку:

— Я вызвала твой гнев, о высший Самиран. Я не должна находиться рядом с тобой.

Я тоже слез с ложа и подошёл к моей тунике, сваленной в кучу рядом с ложем.

Снежана-Чи ещё раз стукнулась головой:

— Я удалюсь из дворца. Я уйду в самый дальний храм Высших, где буду… буду… молить… молить буду…

Видимо, удары были такие сильные, что девушка получила сотрясение и теперь заикалась.

Отыскав в складках туники свой пояс, я раскрыл шкатулку и достал кристаллы «Унятие Крови» и «Мягкие Руки».

Обернулся к Снежане-Чи:

— Ползи сюда.

Просканировав девушку целительским взором, унял пульсирующую красноту в её голове. Заметил так же алое пятно в области её живота. Это сигнализировало о какой-то болезни, но, сколько не щупал живот — пятно не ушло. Тут нужен опытный целитель.

Снежана отошла к кадке с водой и смыла кровь.

— Но зачем ты расспрашиваешь о Дивии? — спросил я.

— Я хочу… Не знаю, можно ли говорить такое… Нет, нельзя! Никак нельзя!

Она наклонилась и качнула головой, собираясь снова разбить лоб об пол, но я удержал девушку за плечи:

— Говори.

— Я хочу жить на летающей твердыне.

— Так живи? Низким торговцам разрешено находиться на Дивии некоторое время. А ваши скоморохи и певцы выступают на наших рынках. Ты умеешь плясать?

— Умею. Но это всё не то, о высший Самиран. Я не хочу жить на Дивии, как низкие. Я хочу жить на Дивии, как…

Она явно хотела сказать, «как высшая», но вовремя поняла наглость своих речей и поправилась:

— Я хотела бы посмотреть дальше и увидеть больше, чем можно низким.

— Наивная. Для этого надо родиться на Дивии.

Снежана-Чи явно готовилась к такой беседе. Потому что ответ у неё появился сразу:

— Я могу стать твоей служанкой. Умоляю, сделай меня твоею служанкой.

— Дура. Ты сама не знаешь, чего просишь! Став служанкой, ты лишишься остатков человечности, но и не получишь ничего от Дивии. Если сейчас я могу возлежать с тобой, а ты разговариваешь со мной на равных, то рабы лишены всего этого. Тебе даже лицо нельзя будет показывать. А жить ты будешь в погребе.

Я поведал Снежане о тяжкой доле слуг и служанок. Она терпеливо выслушала это, будто и так знала, но не хотела меня прерывать.

— Есть другие способы для низких