Принцесса - Джуд Деверо

Джей-Ти засмеялся.

— Не я сам, а моя семья, — он взглянул на часы. — Ты уже хочешь спать, детка.

Он спохватился.

— Я имел в виду… Она улыбнулась.

— Мне начинают нравиться все эти «золотко» и «детка», хотя я не могу сказать то же самое насчет «Принцессы».

— Оно вам подходит, — сказал он, зевнув. — Нечто холодное, неприступное, неподвижное — не совсем живое. Так называют того, к кому нельзя прикасаться, а это — вы.

— О-о, — сказала она мягко и отвернулась. — Нечто не совсем живое.

Она пошла наверх, и когда накладывала на лицо крем и надевала сетку на волосы, она думала о его словах. Разве она такая, как он описал? Два вечера назад он целовал ее, и она ощутила такую страсть, что даже испугалась. Неужели он ничего не чувствовал? Может, когда он целовал Хедер, та была отзывчивее, теплее? Может, Хедер знает много о поцелуях.

Ария подошла к своей узкой кровати — в другом конце комнаты, далеко от Джей-Ти, и легла, но сон к ней не шел. Было жарко, как всегда, и на ней была тонкая нейлоновая ночная рубашка абрикосового цвета, почти прозрачная.

— Стиль Риты Хейворт, — сказала Долли, когда они ее покупали.

К полуночи начало штормить, и ветер с размаху ударялся о тонкие стены маленького дома. Загремел гром, и молния осветила комнату. Ария скинула одеяло. Становилось все жарче, и гроза подходила к ним все ближе. Ария начала покрываться потом.

От нового удара грома окно распахнулось. Ария пыталась успокоиться, но не могла. В ее мозгу проносились картины: Джей-Ти на острове, стоящий над ней, его сильное тело почти обнажено; Джей-Ти в плавках. Она вспомнила его взгляд, когда он внезапно появился и увидел ее обнаженной. Она вспомнила оба его поцелуя.

Услышав скрип пола, она очнулась от своих мыслей и натянула одеяло. В тусклом свете она увидела, как Джей-Ти прошел мимо ее кровати и закрыл окно. Он пошел назад к себе, но потом взглянул на нее и остановился.

— Вы не спите? Она кивнула.

Он подошел ближе.

— Вас разбудила гроза? Она покачала головой.

Нахмурившись, он присел на краешек кровати.

— С вами все в порядке?

Он положил ладонь ей на лоб.

Ария поймала его руку и взяла ее обеими руками.

— Что случилось, детка? Плохой сон?

Он обнял ее, словно она была ребенком, которого нужно утешить.

Но Арии было нужно не утешение. Она прижалась к нему, прижалась всем своим телом к его голой груди.

Джей-Ти понял мгновенно.

— Я пропал, — пробормотал он, как мужчина, который тонет в третий раз, притянул ее лицо к себе и начал целовать.

— Ох, детка, — говорил он, — моя прекрасная Принцесса. Ты моя, ты это знаешь?

Он целовал ее шею, как человек, умирающий от жажды.

— Я спас твою жизнь, и ты — моя. Ты бы не жила сейчас… но ты жива — для меня.

— Да, — еле прошептала она. — Сделай меня совсем живой. Я хочу радоваться, что я — жива.

Она говорила еще, но по-ланконийски, и Джей-Ти не понимал, но слова были не нужны.

Он сейчас только понял, как он хотел ее. С той самой минуты, как увидел ее обнаженной на острове; ее тело, с пышной грудью, стройное и хрупкое, подспудно преследовало его воображение. И видеть ее каждый день, такую соблазнительную.

Он сорвал с нее ночную рубашку, умирая от желания коснуться этой груди, о которой столько мечтал, и зарылся в нее.

Ария застонала, откинув голову.

Джей-Ти пытался сказать себе — не торопись, ведь она — девственница и, наверно, напугана, но он больше не мог владеть собой — так же, как не смог бы остановить мчащийся поезд.

Он начал целовать ее — руки, грудь, плечи, слегка скользя губами вверх по спине и снова вниз. Он хорошо помнил ее тело, хотя видел только раз. На ее спине была родинка, и он поцеловал ее.

Его голова скользнула вниз, целуя ее бедра, живот, ноги. Она не издавала ни звука, но ее кожа становилась все горячее и горячее, словно температура внутри нее поднималась.

— Джарл… — прошептала она.

— Сейчас, сейчас, детка, — ответил он и оказался сверху.

Ему пришлось помогать ей, потому что она понятия не имела, что делать, но она оказалась способной и сообразительной ученицей. О Боги, какой она была сообразительной! И когда он медленно вошел в нее, он подумал, что у нее настоящий природный талант.

Он целовал ее губы и грудь, когда делал долгие, медленные толчки. Она была права: ее тело было натренированным — сильным и проворным, и она легко вторила ему. Один раз ему даже пришлось ее чуть удержать, но потом он больше не мог сдерживать себя.

Сильный спазм прошел по всему его телу, и он свернулся возле нее, прижав ее к себе. Он не сразу пришел в себя.

— Все хорошо?

Он почувствовал, как она кивнула возле его груди, и улыбнулся.

— Ты можешь дышать?

Она покачала головой, и он хихикнул, а потом чуть отодвинулся, чтобы дать ей немножко воздуха. Он крепко прижимал к себе ее потное тело. Снаружи пошел дождь.

— Я сделал тебе больно?

— Чуть-чуть… — сказала она. — Не сильно. И мне… мне понравилось.

Он немножко боялся смотреть на нее, боялся того, что мог увидеть в ее глазах, но теперь он слегка отодвинулся, чтобы видеть ее лицо. Она стала еще красивее. Ее волосы мягко падали на лицо; потные пряди прилипли к щекам. Он мягко поцеловал ее в губы.

— А как насчет ванны? — спросил он. — Вдвоем. Она широко раскрыла рот.

— А это… можно? Мужчины и женщины делают это?

— Этот мужчина и эта женщина собираются это сделать.

Он встал, и она скромно отвернулась от его наготы. Она стала искать свою ночную рубашку, держа одеяло возле груди.

Джей-Ти вытащил ее из кровати.

— Никакой одежды. Я хочу смотреть на тебя.

— О! — сказала она, краснея и потупив взгляд. Он отступил на шаг, все еще держа ее руку, и присвистнул.

— Ну, леди, на такое стоит посмотреть. Нет, не леди, я имел в виду, Ваше Королевское…

Она шагнула к нему, ее грудь коснулась его груди, и приложила пальцы к его губам.

— Ты можешь звать меня «детка» или «золотко»… как хочешь сегодня.

— Так мы никогда не попадем в ванну. Пойдем, дорогая, дай мне помыть тебя.

— Ну, слава Богу, — сказал Билл Фрезер. Они с Джей-Ти давно сидели в одной из многочисленных пивнушек на Дувал-стрит, допивая четвертую кружку пива. — Как ты собираешься отдавать Арию ее принцу?

— Он — не принц, просто граф, у него нет денег, и он ниже ее ростом.