Лгунья - Екатерина Гичко

— Раз знаешь, то чего спрашиваешь? Как более взрослый, я обязан позаботиться о такой дуре, как ты, умудрившейся ступить на кривую дорожку.

— Не ври! — змеёй прошипела Майяри. — Вы заботитесь только о хаги! Я же уже тёмная! Таких, как я, полагается вышвыривать и забывать об их существовании. Но ты всё ещё отираешься здесь. Что тебе нужно?

Харийд окончательно растерялся. Почему он не должен отираться здесь? Даже если не его долг хаги, то всё ещё есть приказ харена. Он не видел логики в обвинениях.

Майяри зажмурилась от очередного приступа дурноты и почувствовала, как в голове опять взвихрилась муть.

— Ты бредишь, — всё же решил Харийд и мысленно взмолился, чтобы господин Шидай вернулся поскорее.

Девушка отозвалась сдавленным стоном, и мужчина посмотрел на неё. Вот теперь её взгляд утерял осмысленность и затянулся пеленой неосознанности. У Харийда нехорошо засосало под ложечкой. Такое у него возникало всегда, когда он чувствовал, что что-то недопонял. Но её слова были откровенным бредом, хаги не выбрасывают таких, как она. Они сами потом могут уйти, но их никто не вышвыривает…

Харийд замер, припомнив, что это не совсем так. Не все общины хаги одинаковы. Холодок прошёл по его спине, и он с опасением и надеждой на лучшее спросил:

— Ты же не сумеречница?

Девушка была не в том состоянии, чтобы понять смысл вопроса, но знакомое слово заставило её дёрнуться. Глаза её испуганно распахнулись и уставились на Харийда, знаки на стенах темницы угрожающе замигали.

— Боги! — тихо простонал Харийд, осознавая, что угадал, и зарылся пальцами в волосы. — О боги!

Несколько долгих секунд он просто пялился в пол широко распахнутыми глазами, а затем резко склонился к лицу испуганной девушки и горячо зашептал:

— Я ничего не спрашивал и ни о чём не догадываюсь, ясно? И я не буду писать о тебе в общину. Боги, девочка, да как же ты тут оказалась и что с тобой произошло? — он с жалостью погладил её по волосам.

— Ого! Что тут происходит?

Харийд дёрнулся и уставился на входящего Шидая. В руках у того дымилась паром кружка.

— Ей опять плохо. Жалко так… — неловко соврал парень.

— Ничего, сейчас немного полегчает, — пообещал лекарь. — Сажай её.

Харийд аккуратно приподнял слабо сопротивляющуюся девушку и прислонил её к стене.

— Смотри, какую вкусняшку я тебе принёс, — Шидай с гордостью подсунул под нос Майяри кружку.

Лекарство одуряюще остро пахло травами, легко перебивая запах царившей в темнице нечистоты. Пахло приятно, но Майяри неприязненно поморщилась и отвернулась.

— Не буду.

— Но надо, — ласково пропел Шидай. — Твоим лёгким плохо. Помоги им.

— Я не буду это пить! — прорычала девушка и попыталась выбить кружку из руки лекаря.

Тот с лёгкостью уклонился.

— Слышишь? — вдруг спросил он.

Майяри настороженно прислушалась.

— Твои лёгкие говорят с нами, — зловеще прошептал Шидай. — Они умоляют о помощи.

Девушка рассерженно зашипела и натянула одеяло по самые глаза.

— Она не в себе, — словно оправдываясь, пробормотал Харийд. — Может, вы оставите лекарство, а я подожду, пока она придёт в себя?

Шидай только отмахнулся от него.

— Ну, дурманить её в таком состоянии бесполезно, — с сожалением протянул он. — Нечего просто дурманить. Так, я сейчас приду.

Поставив кружку на пол подальше от лежанки, лекарь опять покинул камеру, а Харийд умоляюще посмотрел на девушку.

— Ну приди ты в себя! Выпить лекарство нужно, ты серьёзно больна.

Почти четверть часа он увещевал и соблазнял Майяри неземным вкусом зелья. Та не соблазнялась и вообще не воспринимала его всерьёз, подрёмывая, уткнувшись носом в одеяло. Но когда в коридоре опять послышались шаги, она тут же встрепенулась и, прищурившись, уставилась на вход. В камеру вошёл улыбающийся Шидай.

— Вот она! — обвиняюще бросил он и посторонился.

Через порог переступил харен. Майяри замерла, уставившись в его холодные жёлтые глаза, по телу пробежал приятный холодок, и девушка почувствовала мимолётное облегчение.

— Она отказывается пить лекарство, — наябедничал Шидай и заныл, как капризничающий ребёнок: — Господин, сделайте что-нибудь!

Ранхаш осмотрел девушку. Выглядела та просто отвратительно. Казалось, от встречи с ушедшими в другой мир предками её отделяла всего лишь пара шагов. Пройдя к ложу, харен присел на корточки и взял в руки кружку.

— Пей, — велел он, протягивая питьё девушке.

— Не буду! — сквозь зубы процедила та, плотнее заворачиваясь в одеяло.

Лицо харена даже не дрогнуло. Он продолжал смотреть в глаза девушке, словно подавляя её, но та смотрела в ответ с не меньшим упрямством.

— Не буду! — решительно повторила она, внутренне обмирая от восторга. Этот холодный взгляд приносил облегчение её измученному жаром телу.

Ранхаш поднёс кружку к губам и неспешно отпил из неё, после чего опять протянул питьё Майяри.

— Пей, — велел он.

Майяри дрогнула и занервничала. Она опять завернулась в одеяла, потом развернулась и нервно подалась вперёд. Ранхаш продолжал давить на неё взглядом, и вот губы девушки плаксиво, обиженно искривились, и она протянула руки ему навстречу.

Ранхаш не стал надеяться на её благоразумие и кружку не отпустил. Холодные пальцы легли поверх его ладони, и он сам поднёс лекарство к губам девушки. Та приникла к краю и жадно отхлебнула. Почти две минуты она, захлебываясь, кашляя и всхлипывая, пыталась справиться с содержимым, а когда кружка опустела, заворочалась в одеялах. Повернувшись к мужчинам спиной, Майяри уткнулась лбом в холодную стену и тут же уснула.

— Как медвежонок, — умилился Шидай, разворачивая её к себе лицом. — Я начинаю понимать её преподавателей, — признался он. — Мне будет очень жаль, если она окажется виновной.

Харен, видимо, его умиления не разделял.

— Отойди, — сухо велел он, и едва лекарь посторонился, подался к девушке и осторожно высвободил из одеял её руки.

Когда он вытащил из левого кармана плаща длинный, от запястья до локтя, браслет, Харийд нервно вскинулся.

— Что это? — резко спросил он. — Вы не можете этого сделать!

— Могу, — холодно ответил Ранхаш, задирая рукав девушки. — Если она окажется невиновной, то это будет временной мерой. Пока не исчезнет риск того, что она поддастся своим тёмным желаниям.

— Если она окажется невиновна, то вы сразу же снимете с неё эти браслеты! — категорично заявил Харийд. — Я сам прослежу за ней.

— Нет, — браслет с щелчком закрылся, опоясав руку девушки сверкающей золотой сетью, блеск которой лишь немного затемняли множество выгравированных на поверхности знаков, и харен достал из правого кармана ещё один браслет. — Если она окажется невиновной, то всё произошедшее будет на моей совести, значит, и мне нести ответственность. В этом случае я возьму её под свою опеку.