Мятежные сердца - Ellen Fallen

Наслаждаться мертвечиной – это не про меня. Некрофилия не мой конёк, а если она такая же мёртвая в постели, то, в принципе, пусть идёт к Райдеру. Он наиграется в героя и пошлёт её куда подальше. А дальше уже секс-турне по рукам или членам, как будет угодно ей самой. Меня бесит сложившаяся ситуация, до одури. Просто охота разнести здесь все. Найти Даниель и отомстить жестоко. Притащить её за волосы в этот дом и хорошенько потрепать сучку за то, как она поступила.

Мой бок напоминает о себе, когда я двигаюсь немного вперёд, чтобы удобней устроиться. Мёртвая тишина этого дома и приглушенный свет – ведь так я всегда любил. Но где шум? Все эти бляди, желающие отсосать? А я знаю ответ. Когда ты толкаешь дурь и порошок, ты Бог. Как только ты превращаешься в обычного Карпентера, уже совсем другая личность. Кто я? Никого не интересует, даже, видимо, эту сучку, сидящую у моих ног.

Облизываю губы, злость, клокочущая в моей глотке жадно просит порошок. Со всей силы бью по дивану, сгибаюсь пополам от боли. Когда мне необходимо расслабиться, у меня ничего нет. Или мне так только кажется? Прищуриваю глаза в поисках места, где может лежать заначка у такого как я. Энжел привычно сидит на ковре посередине гостиной и листает историю на своей страничке в телефоне.

Удерживаю себя за бок, поднимаюсь и начинаю переворачивать диванные подушки и шарить по ним рукой, то же самое происходит с креслами. Засовываю руку между подлокотником и сидением. Куда эта тварь все дела? Прохожу мимо неё и пинаю телефон так, что он прокатывается до стены напротив. Она только вздыхает и ложится на ковёр. Удушил бы. Но сейчас я точно не смогу этого сделать, тело изнывает от тупой боли. Как иначе обезболить, если не понюхать? Присаживаюсь на корточки и ищу по полкам тумб, вытаскиваю маленькие полочки и кидаю на пол. Я знаю, что героин есть дома, вопрос в том, где именно?

Кряхтя как старик, я поднимаюсь по лестнице и начинаю шарить в комнатах. Все абсолютно подлежит обследованию. Это как ключ к спасению, метания не оправдывают себя, но злят ещё сильнее. Матрас сдвинут, крышка унитаза тоже, полочки и шкафы. На полках перевёрнуты все вещи, карманы вывернуты, я даже умудрился залезть на стереосистему, посмотреть панель, встроенную в стену. Нихера нет.

Ложусь на ковёр и смотрю в потолок, который настолько белый, что режет мне глаза. Я взбешён, раздражён и невменяем. Попадись мне сейчас Энж, я просто её убью. Дышу тяжело через рот, в горле сухость, будто я в пустыне Гоби. Готов сдохнуть ради порции наркотиков. Вены крутит, в ушах звенит, я все ещё пялюсь теперь уже на люстру и замечаю маленький прозрачный уголок полиэтилена.

Бинго бл*дь. Встаю я уже с другой скоростью, словно перешагнув болевой порог, увидев своё лекарство, тащу перевёрнутый стул одной рукой и ставлю прямо под люстрой, но моего роста не хватает для того, чтобы достать. Тогда я корячусь, но спускаюсь обратно, чтобы придвинуть дубовый стол. Боль разливается новой волной, когда я давлю из последних сил предмет мебели. Не доезжаю небольшое расстояние, колющая боль скручивает меня, и я падаю на колени, громко дышу, упираюсь лбом в стол.

– Ты это ищешь? – за спиной слышу издевательский голос сумасшедшей суки. – Так попросил бы, я же не настолько монстр, чтобы не помочь моему любимому другу.

Зажмуриваю глаза, сжимаю зубы и кулаки, бессилие в этой ситуации убивает меня.

– Иди нах*й, Энж. Я тебя предупреждаю, ты живой отсюда не уйдёшь. И трахать тебя станут только могильщики, пока будут хоронить, – рычу я как зверь. – Уйди отсюда.

Чувствую лёгкое дуновение ветра, лёгкий аромат духов в сочетании с её личным запахом тела. Открываю глаза и передо мной раскрытая ладонь, на которой лежит шприц с жидкостью. Резкий, нервный кивок в сторону, меня передёргивает от намёка на живительный глоток свободы.

– Ну, давай же, бери. Ты ведь это ищешь?! – сарказм в её голосе сменяется нажимом. – Стоило столько держать себя в узде, чтобы сорваться? И из-за кого? – она смеётся, кидает передо мной шприц. – Давай же, бери кость как собака. Ты ведь стремишься к кайфу. Словно животное рыщешь. Даже сломанное ребро тебя не остановило двигать тяжёлый стол. А хочешь, я тебя удивлю?

Сажусь на пол и упираюсь спиной в стол. Не могу отвести глаз от шприца, который валяется в миллиметре от меня. Я борюсь с собой, мне нужен порошок, а не шприц. Я не хочу переходить на это. Назад уже пути не будет. Я ведь своими глазами наблюдал за всеми этими людьми. Это как пить каждый день пиво и не чувствовать себя алкоголиком. Потом тебя уже не привлекает пиво, ты просто не можешь получить первостепенное удовольствие от этого. Тогда ты принимаешься за виски с перспективой на абсент. Знакомство с героином обычно начинается с лёгких наркотиков.

Так и я, все ещё говорю себе, что не наркоман, что могу держать себя в узде. Как бы я ни нуждался в этом, от одного раза мне ничего не будет.

– А ты хотел что-то на люстре? – Энж запрыгивает на стол и тянет полиэтилен, который оказывается просто куском упаковки от люстры, не убранным вовремя. – Какая досада, правда?! – Она кидает его прямо в меня, пыль оседает на моих волосах, пока я борюсь с собой. – Давай уже, Карпентер, сделай это. Ты только что был полон силы, а теперь сидишь здесь как кусок мяса. Пожалей себя несчастного. Вмажь, что уж там, всего-то три недели ломки. Тут ведь такая причина – девка отказала тебе и поехала трахать твоего бывшего дружка. Обидно?

– Энжел, съеб*сь отсюда мать твою, клянусь, как только мне станет легче, я сверну твою долбанную шею. Размажу башку по подъездной дорожке. Искалечу тварь, – шиплю я.

Мои руки тянутся к шприцу, я крепко обхватываю пластиковую штуку и прижимаю к своему животу. С шумным выдохом я закрываю глаза. Тело покрывается холодным потом только от одной мысли о том, что я делаю. Немеют конечности. Может это мнительность. Просто мне хреново, и страсть к наркотикам меня душит, забирает все силы. А когда я знаю, что меня от эйфории отделяет долбанный шаг, мне становится только хуже. Поставить на чашу весов все свои знания, прекратить всё ради одной маленькой шалости. Сколько их, которые ушли за героином в сырую землю, и скольких развеяло по ветру…

– Ой, да ладно тебе. Я же не умерла. Давай помогу, – она снимает с себя топ и завязывает мне руку, бьёт по венам.

Садится передо мной, прислоняет своё лицо к моему. Я дышу через зубы, Энж будто дьявол, появившийся здесь.

– Что ты делаешь?! – она берет шприц из моей руки и открывает колпачок. – Я сам решу!

Не могу понять её желание помочь мне. Какое ей дело? Для чего она подначивает? Яркое понимание того, что мне надо это, сменяется растерянностью.

– Сделай это и почувствуй себя ещё ничтожней. Покажи свою слабость, подсядь на эту дрянь, и тогда ты точно не вернёшься к прежней жизни. Мне не будет тебя жаль, – она втыкает мне иглу в бедро, когда я в шоке смотрю на то место и бью её по лицу со всей силы. Она отлетает на некоторое расстояние, приподнимается, и я вижу страх в её глазах.

Я не хочу колоться, принял решение отсидеться, что она сделала? Я ведь принял решение сам! Вытаскиваю из себя шприц и откидываю его в сторону. С неприятным скрежетом он замирает около другого полного шприца, который валяется дальше.