Самозванец - Теодор Мундт

– О чем они говорили, когда собрались у вас?

– Не знаю, потому что меня выпроводили тогда из дома.

– Нет ли в Вене человека, который мог бы дать мне более подробные сведения? – спросил Лахнер.

– Нет. Если и остались не обнаруженные полицией сообщники, так они ни за что не выдадут свою принадлежность к обществу, чтобы не поплатиться за старые грехи.

– Вы упоминали о графине Пигницер. Может быть, она знает какие-либо подробности?

– Ну, нет. Если бы графиня знала что-нибудь подробнее, то она донесла бы обо всем полиции; а то ведь и на суде многое осталось невыясненным.

– И вы не можете указать мне ни одного человека, который был бы близко знаком с Турковским?

– Нет.

– Не знаете ли, не было ли чего-нибудь между баронессой Витхан и Турковским?

Вдова Фремда испуганно взглянула на Лахнера и торопливо ответила:

– Не знаю, ничего не знаю.

– В таком случае мне не о чем больше спрашивать вас.

Фремд облегченно вздохнула, поклонилась и направилась к двери.

– Пожалуйста, – сказал ей на прощанье лжебарон, – когда вспомните что-нибудь новенькое по этому делу или когда будете нуждаться в деньгах, идите смело и прямо ко мне.

Вдова удалилась с низкими поклонами и словами благодарности.

VIII. Новые визиты

Визит следовал за визитом. Не успела вдова Фремд выйти из передней «барона Кауница», как в дверь вошел еврей Фрейбергер и с большим удивлением посмотрел на выходящую.

– Зигмунд, – сказал он своему родственнику, – если в то время как я буду занят с господином бароном делами, кто-нибудь придет, так помни, что барона ни для кого нет дома.

Фрейбергер прошел в спальню Лахнера и первым делом запер дверь на двойной оборот ключа.

– Что было нужно этой женщине? – вместо всякого предисловия спросил он.

– Ничего особенного.

– Что значит «ничего особенного»? В вашем положении все особенное.

Наш гренадер чувствовал себя в довольно-таки затруднительном положении. С одной стороны, надо было что-нибудь отвечать, с другой – он отнюдь не был расположен посвящать Фрейбергера в свою тайну.

– Да незадолго до того, как меня взяли на военную службу, – принялся он сочинять экспромтом, – я отдал Фремду починить свою скрипку и вот узнаю, что он умер. Я…

– Ладно, ладно, – бесцеремонно перебил его Фрейбергер, – с меня достаточно. Однако ваша печка до такой степени накалена, что дышать невозможно. Откройте-ка дверь в соседнюю комнату.

С этими словами еврей сбросил на стул свою шубу, достал из кармана несколько яблок и положил их на железо печки, желая испечь.

Лахнер был очень неприятно поражен развязным тоном еврея. Он до такой степени увлекался, до такой степени входил в свою роль, что сам начинал верить в свое баронство, а бесцеремонное обращение Фрейбергера напоминало ему достаточно реально, что все это – одна только комедия, и притом далеко не безопасная.

Но что было делать, как не повиноваться? Внутренне вздыхая, Лахнер отправился исполнять требование Фрейбергера, а затем, открыв дверь, как того хотел еврей, вернулся, подвинул стул и уселся против своего посетителя.

– Пожалуйста, не воображайте, – начал последний, – что я, или, вернее, князь, доволен вами. Вы пускаетесь на такие авантюры, которых от вас никто не требовал. Ну, что вам понадобилось у мощей святого Ксаверия?

– А разве я должен был спросить сначала у вас разрешения отправиться туда? – иронически возразил Лахнер.

– Ну, а убивать человека и поднимать весь город на ноги, это вы тоже можете делать без нашего разрешения?

– Послушайте, нельзя же так огульно обвинять. Вы должны сначала выслушать меня, узнать, как это произошло, а потом уж судить. Я сейчас все объясню вам…

– Ни к чему, я знаю всю историю.

– Вы не можете знать, как произошло все дело.

– И все-таки знаю, потому что я виделся и говорил с баронессой Витхан.

– Ну и что же? Как ее здоровье?

Фрейбергер не ответил на этот вопрос, а продолжал:

– Кроме того, я говорил также с Люцельштейном и графом Перксом. То, что последний рассказал мне про Карлштейна, является для вас прямо манной небесной. Не будь этого, вам не удалось бы выпутаться. Теперь, по приказанию князя Кауница и по усиленному ходатайству графа Перкса, дело будет замято. Если вас потребуют на допрос, так не идите, только и всего: ваше имя не должно попасть в протокол. Вообще, милый друг, я должен сказать вам, что вы причиняете мне массу забот и неприятностей. Вы должны стараться не обращать на себя внимание всех и каждого, а вы точно ищете приключений.

– Я постараюсь вести себя в будущем осторожнее.

– Это в высшей степени необходимо. Вы находитесь на краю пропасти. Лучше одним шагом меньше, чем на волосок дальше. Впрочем, мне кажется, вы сами отлично сознаете это, следовательно, мы можем приступить к делам. Когда я вчера писал вам записку, назначавшую свидание на вечер, то я считал решенным, что вы спрячетесь на ночь в канцелярию и выследите негодяя, крадущего важные документы для передачи иностранным дипломатам. Но в самый последний момент князь передумал и решил добиться того же результата иным путем, а именно: он приказал сделать тайный полный обыск, имевший единственной целью убедиться, кого из служащих тайной канцелярии не будет ночью дома. Ведь, согласно вашему показанию, неизвестный предатель сносится с иностранными послами по ночам. Тем не менее ночью все оказались дома, предателя не удалось разоблачить.

– Почему же этот розыск не был произведен накануне ночью? – заметил Лахнер. – Ведь я же говорил вам, что замаскированный назначил именно ту ночь для передачи важных документов?

– Неужели вы думаете, что это было забыто? О нет, в ту ночь возле дома каждого из чиновников канцелярии дежурили агенты князя, чтобы подстеречь того, кто пойдет куда-нибудь ночью. Но и тогда все остались дома. Предатель не обнаружен.

– И никогда не будет обнаружен, если будут продолжать действовать так же. Можете быть спокойны: наверное, предатель принадлежит к числу людей, которым князь доверяет безусловно, и, в то время как князь расставляет шпионов у квартир честных людей, пользующийся его полным доверием негодяй, посетовав на людскую подлость, отправляется продавать интересы государства.

– Может быть, и так. Но на словах все легко. Вот посмотрим, какова-то ваша собственная проницательность… Князь поручает вам поймать этого опасного человека.

– Значит, я сам должен составить план розыска?

– Нет, друг мой, вам придется реализовать уже готовый план. Сегодня ночью в сопровождении нескольких лиц, на храбрость и верность которых можно вполне положиться, вы отправитесь в летнюю резиденцию русского посланника, где происходят тайные совещания дипломатов. Прежде всего вам необходимо узнать, назначено ли собрание на эту ночь. Если да, то вы должны будете укрыться в таком местечке, где бы вас никто не увидел, но откуда вы сами будете в состоянии видеть всех, выходящих из карет. В случае необходимости можете переодеться и попытаться подкупить лакеев князя Голицына. Может быть, они дадут вам сведения, которые помогут обнаружить предателя. Затем вам надо будет во что бы то ни стало выяснить, в какой карете предатель отправится в Вену. Можно с уверенностью сказать, что у него отдельный экипаж, так как всякий посол сочтет для себя унижением ехать в одной карете со шпионом, продающим за деньги интересы своего родного государства. Точно так же кажется более вероятным, что замаскированный предатель либо покинет замок ранее дипломатов, либо выйдет только тогда, когда все уже разъедутся. В обоих случаях вы должны подметить что-либо характерное у шпиона – что-нибудь такое, что позволит нам узнать его впоследствии. Разумеется, лучше всего тут же задержать его, однако это следует сделать только в том случае, если можно будет обойтись без всякого шума и огласки. Но я должен поставить вам непременным условием нижеследующее: проводя этот план, вы должны тщательно избегать таких действий, которые могли бы причинить какие-либо неудобства или препятствия представителям иностранных держав. Самую большую благодарность вы заслужите в том случае, если схватите шпиона так, что ни один из иностранных послов и не заподозрит ничего. Да, вот еще что. Если сегодня на вилле Голицына не будет заседания, то вы должны пустить ракету невдалеке от холма, на котором стоит эта вилла. В Вене будут следить за сигналом, и если до половины первого – не забудьте, что ракета должна быть пущена около полуночи! – вы не подадите сигнала, то князь сейчас же разошлет по всем дорогам патрули, с помощью которых можно будет произвести арест нужного человека. Ну, вот и все, только позаботьтесь достать несколько хороших ракет. В три часа я опять зайду к вам, чтобы переговорить, кого взять с собой в ночную экспедицию.