Отбор без права на поражение - Дарья Сорокина

— Спасибо.

Искренне.

— Не за что. Я должен был прийти раньше, но весь этот кошмар с полицией затянулся. Простишь?

Кивает, смотрит на след от иглы на руке, и я знаю, о чем, она сейчас думает, и, словно проглатывая огромный металлический шар, усеянный шипами, говорю:

— Рилтар приходил, это он дал тебе свою кровь.

— Уже ушёл?

— Он вернётся, только разберётся с делами и обязательно вернётся к тебе.

Улыбаюсь. Обманываю себя, что рад, что рядом с ней будет сильный и заботливый мужчина. Это тяжело. Не могу не завидовать Рилтару. Ему повезло, у него семья, домашний уют и Кайлин. Невыносимо смотреть на неё и не иметь возможности сказать правду, упасть на колени и рассказать о чувствах, вырвать из сердца шипы и истечь кровью прямо здесь.

Я люблю тебя, Кайлин. Люблю, и не могу ничего с собой поделать.

— Спасибо, — повторила она, глядя на свои бледные кулачки, комакающие покрывало — Если бы не ты, я бы погибла.

— Для меня ты бы сделала то же самое, правда?

Так глупо хочу услышать, что не безразличен ей. Но хоть так.

— Конечно, Налтар.

Теплом по сердцу слова. Мягким домашним, таким, о каком я мечтал. И мне хватит этого, даже если это пустое обещание.

— Побудешь со мной?

— Конечно, Кайлин.

Улыбаемся друг другу. Придвигаю стул ближе и на следующие несколько часов становлюсь самым счастливым жителем Империи. Мы разговариваем обо всем. Смеемся над фанатскими сочинениями и артами, обсуждаем политику и строим теории, для чего дальрабийскому принцу Далиила Фолье. Умиляемся трепетной любви между Ирри и Касти. Я рассказываю Ли о небесных браках. Между нами нет неловкости и обид, есть лишь мой секрет.

— А помнишь… — начинает она, я, конечно, помню, но мне интересно услышать историю ее словами. Всю жизнь бы сидел и слушал.

Она между делом спрашивает о брате, а я обещаю посодействовать его защите. Даю ей слово Реонвана. Ли почему-то интересуется Саманрой Клинг, но я мало что знаю. Ведущая сбежала, едва полиция решила плотно заняться Джетом Лоулессом. Быстро всплыло, что девушка состоит с ним в очень близких отношениях.

Медсестра недовольно делает мне знаки, что посещение пора прервать, но Ли убеждает ее, что мое общество ей важно. Нам дают ещё десять минут. Я радуюсь этим мгновениям, но не переставаю корить себя, за потерянные два года.

Ли засыпает, слушая какую-то мою глупую историю из детства. Поправляю ей одеяло, и наконец могу сделать то главное, зачем я пришёл: пытаюсь разобраться, кто отдал ей приказ.

Внушение сильно, но замысловато и скрыто на первый взгляд. Это не совсем магия древних, но что-то родственное, близкое и неуловимое. Приказ не выполнен, и Ли до сих пор под ударом. Анализирую каждую деталь, каждую её случайно обронённую в разговоре фразу. Мы обсуждали многих людей, и никто не заставил её даже нахмуриться. Можно было бы закопаться глубже в её мысли, но это было бы опасно для нас обоих, внушитель мог оставить кучу ловушек в сознании Ли. Заденешь такую растяжку, и разум покинет девушку навсегда.

Единственный способ, помочь Кайлин — содействие приказу, но у меня ни единой мысли, кто и что от неё хочет. Я бы грешил на Райана, но у него другие методы и цели.

Врачи уже откровенно громко обсуждали, что надо бы вежливо попросить меня из палаты, но я не хотел уходить, так мало времени и так много хочется успеть. Я притворился спящим, лёг на краешек подушки Ли, наслаждаясь запахом её кожи, который не могли перебить медикаменты.

Моя безликая, моя жизнь, мой океан.

Когда я шёл к палате Кайлин, на меня бросали подозрительные взгляды все: от санитаров до пациентов. Медсёстры сказали, что с ней, всё в порядке, и лучше, чем сейчас, сложно выбрать момент. Так и не понял о чём они, но догадывался, учитывая, что кольцо Налтара все ещё было у меня в руке, а сам древний времени даром не терял и спал рядом с Ли, ну или делал вид что спит.

— Лорд Теанван, — с благоговением пропели сёстры.

— Пустите в палату?

Никаких вопросов, разве что ковровую дорожку не раскатали. В спину уперлось слишком много любопытных взглядов и несколько камер телефонов. Закрыл шторку ко всеобщему разочарованию.

— Налтар, я вижу, что ты не спишь. Подъём!

Он еще попытался притворяться с пару секунл, и даже зевнул для убедительности, но актёрское мастерство у парня явно не на высоте.

— Как она?

— Лучше. Проспит до утра, внушил ей важность отдыха. Единственное, мне не удалось понять, кто проделал с ней это? Она ничем не выдала ни себя, ни нанимателя.

— Тогда нужно оградить её от дальнейшего влияния извне, дождёмся, пока кризис минует, а тлетворное внушение ослабнет. Так?

Налтер покачал головой.

— Ничего не получится. Если она не выполнит приказ в ближайшее время, то случившееся в лифте повторится, и я уже не смогу остановить Ли, она убьёт себя.

— Тогда поможем ей выполнить приказ… Что ещё она говорила, хоть что-то?

— У неё теплые отношения с Саманрой Клинг, что мне показалось весьма странным, учитывая их…

— Не то, ещё!

— Очень сильное чувство вины, связанное с Ихтаром, оно буквально захлестывало меня, когда считывал её эмоции.

— И этому тоже есть объяснение, — вспомнил свой наш весьма несдержанный поцелуй и переживания Кайлин..

— Тогда я не знаю, предлагаю отпустить её и понаблюдать, куда она пойдёт и с кем заговорит, но Рил… Если я правильно понимаю, она собирается убить кого-то из древних, а может даже не одного. Подумай.

— Ихтар говорил о готовящемся на него покушении. Как считаешь, могли токсин вывести специально для него?

— Вполне, тогда чувство вины Кайлин мне понятно. Она переживает, что не может противостоять приказу. Хотя, как показала практика, может… Но почему обязательно токсин, у Ли наверняка были и другие способы убить Ихтара.

— Тоже не понимаю.

— Ей нужно вернуть этот шприц, только так мы поймём настоящие планы нашего внушителя, — быстро предложил Налтар.

— Она почувствует подмену, ты видел, как на отборе она дегустировала еду.

— Тогда верни ей настоящий токсин. Рил, она не может умереть!

— Инъекция в лаборатории под надёжной охраной, предлагаешь выкрасть единственное, что может спасти тебя от смерти, убить Ихтара или любого другого древнего.

— Я предлагаю выследить того, кто способен производить эту дрянь. Кайлин наша единственная зацепка, и она умирает.

— Отлично, ты нейтрализуешь камеры сегодня ночью, а я вырублю Дарнвана.

— Предлагаю поменяться, ты к камерам, а я займусь парнями в лаборатории. Давно не было настоящей практики, — он жутко оскалился, а синее свечение от его глаз нырнуло под вены и окрасило лицо фиолетовыми росчерками.