Рожденные в пламени - Ник Кайм

или ударом меча в грудь, как в эпоху древней Романийской империи. Просто выскальзывая в ночь и находя врага. Иначе как самоубийством назвать это нельзя. В тех, кто не был сломан телесно, как Салнар, скрывались другие раны. Разума.

Я наблюдал, как Гвардеец Ворона по опущенной аппарели входит в царство теней. Когда пошёл за ним, то быстрым взглядом дал понять Усабию, чтобы тот следил за правым флангом, а я сосредоточусь на левом. Внутри корабля может быть всё, что угодно. Стремление найти Вулкана было почти непреодолимым, но я не позволил ему одолеть чувство осторожности. Обстоятельно, точно, методично: так, как учил примарх, так, как будет сейчас.

Снаружи корабль казался погружённым в кромешную тьму, но внутри оказалось не так. Люм-полоски на потолке всё ещё работали. По крайней мере, некоторые. Они, периодически мигая и этим напоминая мне грузовой отсек «Чистилища», освещали картину полной разрухи. Сломанные трубы, голые провода, раздавленные переборки, расколотые двери и разрушенные маг-фиксаторы – словно внутренности какого-то механического чудища, подвергнувшегося внезапной обширной травме.

От столкновения подфюзеляжный коридор сдвинулся назад, скорее всего, когда «Грозовая птица» ударилась носов о землю. Кокпит разлетелся на куски, и корпус изогнулся, частично загнав помещения для пехоты в грузовой отсек.

Переступив металлическую балку, торчащую из палубы, в месте, где выгорела обшивка, открывая гнутую и разломанную решётку каркаса внизу, я увидел первый труп.

Саламандр, и мгновение я боролся с паникой, нахлынувшей, когда я подумал, что это может быть Вулкан. Это был не он, и я проклял себя за испытанное облегчение.

Чем глубже мы заходили, пробираясь через хаотично освещаемые, спутанные провода, тем больше тел находили. Гвардеец Ворона со сломанной упавшей балкой спиной, легионер Железных Рук, раздавленный потолком там, где обрушилась верхняя палуба, Саламандр, еле видный сквозь облако испарений, поднимающихся от треснувшей охладительной трубы. Тело наполовину замёрзло от жидкого азота, но вблизи было видно, что причиной смерти стали три железных прута арматуры, пробивших грудь.

Какое-то время я думал, что у входа было не так много трупов потому, что какой-то хищник, местный или нет, утаскивал легкодоступное мясо, лежащее у входа, но внутрь не заходил, боясь того, что может скрываться в темноте. И быстро отогнал эту мысль, сочтя её опасной.

Смерть была повсюду и носила разные лики. На некоторых легионерах не было следов того, как они умерли. Они всё ещё были в закреплены в клетях, стоящие, но несомненно мёртвые. Повсюду были следы резни. И увиденное пугало меня гораздо больше, чем я должен был быть способен.

Если здесь столько убитых и нет выживших, это может значить только одно…

– Иди вперёд, – Усабий остановился прямо за мной, и я запоздало осознал, что тоже стою.

– Столько смертей, – прошептал я, и уловил одобрительный взгляд Хаукспира, ушедшего вперёд.

Едва ли сотня метров, но понадобилось почти полчаса, чтобы добраться досюда.

Усабий коснулся моего плеча: «Вовсе не значит, что он тоже убит. Возможно... »

Морвакс поднял руку вверх, показывая, что что-то нашёл.

Я подошёл к нему вплотную.

– Движение, – прошипел Хаукспир и пригнулся, насколько позволяла повреждённая броня, прежде чем скользнуть в тень и исчезнуть мгновением позже.

В тишине слышались шорох вентиляции, треск электричества и стон медленно сжимающегося остывающего металла. То, что можно услышать на десантном корабле, лишённом жизни. Но потом раздался другой звук – отдалённый стон. Он отражался от тесных помещений корабля, проходил через коридор и проливался в грузовой отсек, едва слышный, пока мы не подошли ближе и не распознали его.

Кто-то раненый. Живой.

Я хотел рвануться вперёд, но брат удержал меня.

– Успокойся, брат. Мы пока не знаем, с чем столкнёмся.

– Это может быть Вулкан, – еле прошептал я, дыхание перехватило от надежды.

– Успокойся.

Часть крыши здесь обвалилась, и теперь в грузовом отсеке лежали куски металла, колонны и куски надстройки корабля. Своего рода перегородка, большая слепая зона, в углу которой мы находились.

Тела, переплетённые с обломками, не давали нормально пройти по коридору. Мы осторожно пробирались сквозь них, каждые несколько секунд останавливаясь, чтобы проверить, слышен ли стон и жив ли отец.

Я твердил, что это Вулкан. Желал изо всех сил, чтобы это было так. Предположить что-то другое значило отчаяться, сдаться окончательно, а я уже зашёл слишком далеко и слишком многое вытерпел.

Путь через корабль становился всё уже, всё труднее становилось идти. Боковой удар вдавил секцию пехотного трюма в борт «Грозовой птицы». Через месиво обломков и тел я увидел ногу воина, наполовину скрытого упавшей балкой. Хаукспир, как призрак, то появлялся впереди, то исчезал. В мерцании единственной люм-полоски, раскачивающейся над головой, это походило на запись, сделанную сломанным пиктом. Морвакс поднял руку вверх – сигнал ждать.

Пришлось собрать каждый гран решимости, чтобы сделать так, тем более когда я увидел, что нога шевелится. Так слабо, так незаметно – но и мы стояли совершенно неподвижно, смотрели так пристально. Я уже мысленно видел чешуйчатые ботинки отца, тёмную морскую зелень брони, ниспадающий изумрудный плащ, клыкастую пасть внушающего ужас шлема, красные линзы которого излучают мощь и сострадание…

Вулкан…

Конечно, в темноте это разглядеть было нельзя, но я услышал стон, а потом другой звук, сверху.

Гвардеец Ворона посмотрел вверх.

Я заметил, что люм-полоска стала раскачиваться сильнее, будто на крыше что-то двигалось.

– Хаукспир, нужно идти к нему немедленно!

Переглянулись с Усабием. Ещё несколько секунд – и мы пойдём.

– Жди, – прошипел Морвакс, – что-то не...

Скрежет раздираемого металла разорвал тишину, и резкий искусственный свет полился сверху, где только что была крыша корабля. Магниево-белый свет стал рубиново-красным, когда слепь-охотник наклонился над проделанной дырой. Из тревожного рожка раздался несвязный вой тревоги и восхищения, когда он обнаружил добычу.

Нас.

– Убей его! – зарычал я и начал стрелять.

Разрывные патроны ударили по голове слепь-охотника, заставив отпрянуть. Светящиеся обонятельные ямки сжались. После следующей очереди он отпрянул и, как ошеломлённый боксёр, пополз назад, пока не скрылся из виду.

Воспользовавшись краткой передышкой, схватил Усабия за руку.

– Иди к Вулкану! – потребовал я. – Защищай его и, если сможешь, вытащи отсюда. Мы с Хаукспиром отвлечём эту тварь.

Возражений не было. Брат сделал, как сказано, и побежал по разрушенному коридору мимо дыры в крыше.

– Хаукспир! – закричал я, но Гвардеец Ворона уже приближался ко мне.

– Бежим, – сказал он.

– Мы должны отвлечь его, чтобы...

– Скажи мне только одно, Саламандр, – резко перебил меня Морвакс. – Ты всё ещё