Теперь командовать буду я - Татьяна Семакова

не на столько. И, скорее всего, выбрал бы вариант с ночной сменой. В ней меньше рисков, а я в его глазах опасности не представляла, как и моя мама. Просто две бабы. Ты сам сказал, я выглядела как пластиковая кукла.

– То есть идею ему кто-то подкинул и этот кто-то совершенно не спешил?

– Почему нет? А когда пришла пора партию сбывать, он скооперировался с Калининым, потому что у того есть мордастые парни, которых он не мог взять со службы безопасности завода, они там все Князевские.

– Кстати об этом, – поморщился Сеня, – это обязательно?

– Не поняла, – возмутилась я.

– Я уже говорил тебе о своем к нему отношение. Я не хочу, чтобы он присутствовал в твоей жизни.

– Да перестань, – отмахнулась я, – он меня сам к тебе отправил со склада.

– С какой стати? – поднял он бровь, а Стеша слегка отодвинулся от него на лавке.

– Сказал, что заметил, что я влюбилась, еще когда рассказывала про первое похищение, – пожала я плечами, он заулыбался, а я прикусила язык и уставилась в стол.

– Ты мне только что в любви призналась? – спросил весело.

– Это не считается, – пробубнила, не поднимая головы.

– Степан, не пойму, она покраснела? – спросил в задумчивости, а Стеша наклонился, присматриваясь:

– Да, брат, определенно покраснела.

– Тогда считается, да?

– Точно считается, – заявил уверенно, а я страшно разозлилась от их паясничества.

– Придурки, – бросила злобно, сверкая глазами. Поднялась и пошла в комнату, хлопнув дверью так, что звякнули стекла.

Не успела дойти до кровати, как дверь распахнулась, ударившись об стену. Я развернулась, увидела его наглую ухмылку и захотелось выбить ему зубы.

– Даже не думай подходить ко мне, – прошипела сквозь зубы и окинула взглядом комнату в поисках чего-нибудь потяжелее.

– И что ты сделаешь? – я задумалась, а он медленно пошел ко мне, держа руки в карманах.

– Я серьезно, Арсений, уйди, – сказала грозно, осторожно отступая.

– Бежишь с поля боя? Трусишка, – хмыкнул, глядя исподлобья, я разозлилась еще сильнее и скрестила руки под грудью, жалея, что не взяла с собой в кафе пистолет.

Уперлась ногами в кровать и досадливо поморщилась, а он подошел почти вплотную и остановился.

– Вы вели себя отвратительно, – сказала с обидой.

– Согласен, – ответил неожиданно и ухмылка сползла с его лица, – извини за это. Привычка из всего серьезного ломать комедию. Очень помогает в командировках, но сильно мешает дома, – и грустно улыбнулся: – Сюрприз. Хочешь еще один?

– Только если он последний.

– Скорее всего, нет, – и вздохнул, – но точно самый важный.

– Говори.

– Я люблю тебя.

– Ну, это не новость, – фыркнула я.

– Сучка мстительная, – хмыкнул довольно, сграбастал обеими руками и поставил на стул рядом с кроватью, так что я получилась чуть выше ростом, – чувствуешь превосходство?

– Немножко, – ответила честно.

– Так будет всегда. Лиз, я люблю тебя.

– Я люблю тебя, – отозвалась я эхом, не в силах оторвать взгляд от его глаз, в которых плескался теплый океан, а он крепко обнял меня, прижимая к себе.

– Черт, это так трогательно, – плаксиво сказал Стеша из соседней комнаты, а я закатила глаза, спрыгнула со стула. Выхватив из-за пояса Сени пистолет, пулей влетела в гостиную, направила на него оружие и выстрелила. – Твою мать… – прошептал он, глядя на ручку от кружки в своей руке, – я больше так не буду, честно.

– Конечно, будешь, – фыркнула я и развернулась, увидев, как Сеня давится смехом.

Протянула ему оружие рукояткой вперед, чтобы освободить руки, обняла за шею и, чуть подпрыгнув, обхватила ногами за бедра.

– Понял, ухожу, – с готовностью сказал Стеша и через три секунды уже хлопнула входная дверь.

– Скажи еще раз, – попросил тихо, я повторила, он прикрыл глаза на пару секунд, улыбаясь, – еще раз, – и я говорила это снова и снова, пока он раздевал меня и целовал каждый сантиметр тела.

– На завод ехать смысла уже нет, – вздохнула, глядя на дисплей телефона.

– Ты маме хотела набрать.

– Я что-то передумала. Давай сначала все остальные моменты проверим, она умнее, чем выглядит, и быстро поймет, в какую сторону ветер подул.

– Это плохо?

– Она до сих пор плачет над его вещами.

– Я понял. Тогда сначала проверим.

– Позови Стешу, – решила я быть милосердной.

– Прикрой ушки, – я прикрыла, а он громко свистнул и расплылся в улыбке: – Позвал.

– Сеня молодец, – засмеялась и пошла на кухню готовить ужин.

– Лиз, – позвал Стеша, подходя на пару шагов, я обернулась, а он протянул мне жутко толстого жирафа с коротенькой шеей. Я стала похожа на лису над миской сметаны, запищала, похлопала в ладоши, схватила игрушку и обняла его, а потом смачно поцеловала в щеку, а он тяжело вздохнул: – Постарайся не обнимать меня больше, когда ты без белья. Вдруг Арсений увидит, как я завелся.

– Ща в зубы дам, – сказал Арсений между делом, подходя ближе, а Стеша заржал. – И нечего таскать моей женщине подарки вперед меня.

– Это не подарок, – хмыкнула я, не отвлекаясь от готовки, – это взятка, – и теперь засмеялись оба. – А поехали ко мне? – вдруг сказала, когда закончили ужинать.

– Оскверним твое супружеское ложе? – хмыкнул Арсений.

– И это тоже, – отмахнулась я, – но вдруг этот придурок что-нибудь оставил? Номерок какой-нибудь или обрывок записки? Что угодно.

– Давай поищем, – пожал плечами Сеня, мы быстро прибрались и через час уже въезжали в ворота.

Я включила свет, а Стеша присвистнул:

– Вот это хоромы. Можно я тут поживу, пока вы в домике развлекаетесь? – я развернулась и бросила ему ключи, которые он ловко поймал одной рукой. – Благодарю. А то я себе яйца на ступеньках отморозил уже.

– За вами кабинет, – сказала, поднимаясь по широкой лестнице, и ткнула на дверь, а сама прошла в спальню.

– Я передумал, – сказал Сеня, тут же войдя следом за мной, – мне тут не хочется.

– Мне тоже никогда тут не хотелось, – хохотнула я и запустила рамку с фотографией, где мы