Белое, черное, алое… - Елена Топильская

— А еще лучше шесть. Ладно, кого-нибудь возьму себе на подмогу. Веревки ты из меня вьешь, — вздохнул Лешка. — Поехали на выходные к нам на дачу, Хрюндика бери и Сашку, а?

— Посмотрим, Хрюндик у меня приболел, но вроде бы ничего страшного, если к выходным все будет нормально, тогда поедем.

— Слушай, а как мы фамилию Анджелы установим, если дело об изнасиловании пока запрашивать не будем? Мне ж без фамилии в травмпункты соваться нечего.

— Горчаков, ну что, я до смерти буду тебя учить работать? Посмотри в заявлении Скородумова, когда это было и где живет бедолага, который попал к Анджеле на крючок. Идешь в отдел милиции, на территории которого все это произошло, и находишь по книге телефонограмму. Там стоит ее фамилия.

Элементарно, Ватсон! Слушай, ты своим приходом меня сбил с панталыку, я чего-то хотела сделать, а что — не могу вспомнить.

Именно сейчас вспомнить, чего я хотела, мне было уже не суждено.

В дверь постучали двое интеллигентного вида мужчин в одинаковых бежевых плащах с поднятыми воротниками.

— Мы из ФСБ, — представились они, хотя это и так было понятно. Горчаков ушел, а им я предложила сесть и рассказать, что там у них стряслось.

Они сели, переглянулись и сказали, что не знают, как начать. Я терпеливо вздохнула. Они извинились, вышли в коридор, видимо, посовещались там, через пять минут вернулись и приступили к рассказу. Говорил один из них, а второй не перебивал его, а деликатно приходил ему на помощь, если тот долго не мог подобрать подходящее выражение.

То, что они стеснялись мне поведать, я из их недомолвок поняла сама: они, похоже, разрабатывали местную группировку партии «Русского национального братства» и плотно обставили некоторых наиболее активных лиц, посещающих эти национал-социалистские сборища, по крайней мере, наружка с них глаз не спускала. В один прекрасный день, не так давно, а именно — третьего октября, разрабатываемые втроем посетили спортзал, где их партайгеноссе отшлифовывали приемы восточных единоборств, а затем, на красном джипе одного из них, поехали в наш район и на одном из светофоров оторвались от наружки. Как мне объяснили смущенные этим обстоятельством визитеры, у джипа двигатель на гидроусилителе; как зеленый зажегся, они и рванули с перекрестка и были таковы, а преследователи — на старой «шестерке» — как раз на перекрестке заглохли.

Наружники стали метаться по району, запрашивать базу, и через два часа наткнулись на джип возле дома на улице имени великого писателя. (Я должна его знать, уточнили они, там через два дня после этого подорвали депутата Бисягина.

Я опять вздохнула.) Сотрудники наружного наблюдения подъехали очень вовремя; не успели они достать газету и приготовиться к долгому ожиданию, как из парадной вышли разрабатываемые, и с ними еще один человек, все сели в машину, но не в красный джип, а в черный «линкольн-навигатор», стоявший рядом, — один сел за руль, двое на заднее сиденье, а между собой посадили четвертого, до сего момента наблюдателям неизвестного. Сильно тонированные стекла затрудняли наблюдателям возможность контролировать происходящее в машине. Наблюдатели аккуратно двинулись вслед за «линкольном-навигатором», по пути, по согласованию с базой, поменяли машину на более мощную, и не зря — «навигатор» выбрался на Всеволожскую трассу и рванул так, что наблюдатели еле за ним поспевали. В районе Токсова «навигатор» пришвартовался к лесочку на болотистой местности и четверо мужчин из машины направились в этот лесочек, водитель предварительно что-то доставал из багажника. Притаившиеся за поворотом наблюдатели терпеливо ждали, но разглядеть, что там, в лесочке, происходит, не могли — далековато, а приближаться они боялись, и листва еще не вся опала, лесочек надежно прикрывал гостей от посторонних глаз. Ждали минут сорок, и наконец объекты вышли на дорогу, сели в машину и покатили прочь. И только когда их довели до точки, откуда те стартовали, — то есть до депутатского дома, наблюдатели удосужились пересчитать объекты: их было трое.

Три дня Федеральная Служба Безопасности носила это в себе, а после того как взлетел на воздух депутат Государственной Думы, они струхнули и понеслись в городскую прокуратуру, в свой надзорный отдел. Начальник отдела по надзору за органами федеральной безопасности доложил начальнику следственного управления, а тот спустил команду — в районную прокуратуру для неотложных следственных действий.

— Все ясно, — вздохнула я. — А вы мне хоть что-то привезли, хоть какие-то материалы?

— Материалы? Какие?

— Которые дадут мне возможность зарегистрировать их и выехать для обнаружения трупа в Токсове. Вы ведь предполагаете, что там в лесочке остался труп?

Визитеры переглянулись.

— А без этого никак нельзя? — спросил один из них, постарше.

— Никак, — я сочувственно улыбнулась. — Ну хоть рапорт мне напишите.

— Рапорт об оперативных мероприятиях?!

У них на лицах отразился священный ужас. Я начала терять терпение.

— Ну а как я, по-вашему, оформлю обнаружение трупа? На основании чего я потащилась в Токсово и откопала там кого-то?

Им, похоже, такая прозаическая мысль в голову не приходила. С большим трудом я, наконец, втолковала им некоторые процессуальные тонкости, и мы, общими усилиями, с честью вышли из бумажного тупика. Им не терпелось ехать в Токсово, а я задала кощунственный вопрос, не подождет ли это до завтра, а то сегодня уже стемнело. Но я сама сразу отказалась от переноса мероприятия на светлое время дня, вспомнив, что сегодня пятница, а потом два выходных. В таких случаях ждать нельзя, промедление смерти подобно. До тебя может приехать кто угодно и выкопать труп, чтобы, например, перепрятать.

— Только сразу предупреждаю, — решительно заявила я, — своими силами мы не справимся. Вы не хотите объединиться с РУБОПом, например? У них есть хорошие навыки работы по таким сигналам, но ваши заслуги, естественно, забыты не будут.

Они переглянулись с выражением: «Нет! На это я пойти не могу! Мне надо посоветоваться с шефом!»

— Позвоните руководству, — любезно разрешила я.

Двадцать минут ушло на переговоры с начальством, и пока они базарили по телефону, я напряженно пыталась вспомнить, чего же я хотела; но так мне ничего в голову и не пришло. Я зашла к Лешке, рассказала ему вкратце о мероприятии, которое мне предстоит, и спросила, нет ли у него бахил или, на худой конец, солдатских кирзовых сапог.

— А ты угадай с трех раз, — предложил Лешка.

— А что же мне делать? — я с сомнением оглядела туфли на высоком каблуке.

— Я же там утону в болоте или туфли потеряю, неизвестно, что хуже.

— Так ты вечно во что-нибудь ввяжешься, все у тебя не как у людей. Может, в РУБОПе найдется для тебя обувка.

— Лешка, что же я хотела, с чего ты меня сбил? Я так и не вспомнила, — пожаловалась я, но без толку.