Сон над бездной - Татьяна Степанова

– И что же было дальше? – заинтересованно спросил Кравченко. – Он ведь не умер…

– Да просто в Мукачево совершенно случайно в это самое время, – перебил Богдан, – приехал из Вены или из Берлина какой-то знаменитый хирург, мировое светило и…

– Заткнись, придурок! Дай послушать, – прошипел Илья.

– Тебе интересно, что было дальше? – Гиз потрепал его по затылку. – А было вот что. Здесь, в Карпатах, с давних пор рассказывают сказку про ученика Смерти. Жил парень, который однажды на горной тропе помог увязшей в грязи старухе. А старуха была сама Смерть. Знаете, как ее в Средневековье изображали – старуха-скелет в черном балахоне с косой.

Мещерский вспомнил Прагу, часы ратуши на Староместской площади. Колокол каждые четверть часа звонит, напоминает… Как они не сойдут с ума, эти пражане, с таким вот будильником-напоминальником?!

– Смерть взяла парня в ученики и сделала его великим лекарем по всем болезням. Он подписал с ней договор, где обещал, что под страхом адских мук не будет пытаться вылечить тех, кого она забирает туда… на эти свои отравленные лилейные поля… Но он нарушил договор, когда заболела его мать и Смерть явилась за ней. Смерть любила своего ученика. «Ты не умрешь, – сказала она. – Я отпущу тебя. Но вместо твоей жизни заберу жизнь других. Взамен». Лекарь отказался, он помнил свой долг… Говорят, что с тех пор этот договор со Смертью все еще в силе. Им можно воспользоваться. Смерть может отпустить того, кто ею выбран. Но с одним условием – взамен отпущенного туда, на туманные поля, в самом скором времени уйдут другие. И сколько их будет, решать только ей одной.

– Я не понимаю, – тихо сказал Мещерский. – Вы шутите?

– Я шучу, – ответил Гиз. – Хотите знать, как развивались события тогда здесь, в замке? После страшной аварии уже подготовленный к соборованию граф Рудольф не умер. Ему действительно сделали хирургическую операцию. Внутреннее кровотечение остановили. Он лежал в военном госпитале. Его сын-подросток был оставлен на попечение управляющего. Однажды ночью тот был разбужен страшным шумом. Кричали птицы, те самые лебеди, что зимовали в своем домике на так и не обустроенном пруду. Управляющий и слуги побежали смотреть, в чем дело, – жуткая картина предстала их взорам. Оба лебедя были растерзаны. Головы, крылья, лапы были оторваны. Нужна была недюжинная физическая сила, чтобы так изуродовать птиц. Сторож, с которым управляющий заговорил о случившемся, был сильно напуган. Но отвечать на вопросы отказался наотрез. А здесь, в Верхнем замке, в графских покоях были обнаружены кровавые следы на портьерах – кто-то в спешке вытирал о ткань окровавленные руки. Пауль, сын графа, вышел из своей комнаты только наутро, к завтраку. По его словам, он крепко спал и ничего не слышал. Но горничная потом говорила, что, когда она зашла убираться в его комнате, ей пришлось сменить белье – на нем тоже была кровь. Пятна крови были и в ванной, которой пользовался Пауль.

– Он что же – убил птиц? – спросил Кравченко. – Этот мальчишка?

– Прямо этого никто не утверждал, он ведь все отрицал. Но слухов ходило множество. Потом как-то все сгладилось, стало опять не до этого – из госпиталя привезли графа Рудольфа. Хоть он и выжил, но стал инвалидом и не мог передвигаться без посторонней помощи. Наступила весна, и, как обычно, в замок на Пасху приехал племянник графа – Александр. Он для Пауля всегда был как бы старшим товарищем, они дружили. Часто в замок приезжала и та девушка, дочка священника. Граф плохо себя чувствовал, и молодежь на этот раз была предоставлена самой себе. А потом внезапно произошло это ужасное убийство – вроде беспричинное, безмотивное. Пауль убил своего кузена, напал на него с ножом в Рыцарском зале, где сейчас размещается основная музейная экспозиция. Граф слышал жуткие крики, доносившиеся из зала, но помочь не мог. Пауль покинул замок. В этот же день он совершил еще одно убийство – ворвался в дом священника. Девушка была одна, работала по хозяйству. Он перерезал ей горло тем же ножом, которым убил кузена. Там, в доме священника, как и в Рыцарском зале, все было залито кровью.

– Он был ненормальный. Неужели не понятно? В голове у него шары за шары зашли, и он кузена своего, студента, приревновал к той девчонке, – сказал Богдан.

– Его ведь так и не нашли потом? Он пропал? – спросил Кравченко.

– Ну, пропал. Мало ли что могло с ненормальным случиться? Утонул в речке, сорвался с откоса. Тут леса, горы, а он такое натворил… Вот он и кинулся прятаться от всех.

– А что стало с графом, его отцом? – поинтересовался Кравченко.

– Он жил в замке до начала войны. Он так и остался инвалидом, передвигался в кресле. Поиски сына успехами не увенчались, и он уехал в Вену. Умер в конце войны. По слухам – застрелился.

– А как же его договор со Смертью? – усмехнулся Кравченко. – Я так понял по вашим намекам, Олег, он вроде как-то сумел с этой дамой договориться. Зачем же тогда нужны были все эти жертвы – взамен?

– Жертвы? – Гиз смотрел на него.

– Ну да, жертвы зачем? – повторил Кравченко. – Я думал, он по договору такой ценой выхлопотал себе бессмертие.

– Он получил отсрочку, – ответил Гиз. – Время его еще не истекло, но он сам решил его сократить. Это было его право.

– А дальше что? – спросил Илья. – Это ведь не конец истории?

– Не конец. В окрестностях замка начали пропадать люди. Крестьяне порой натыкались на мертвых изуродованных птиц. Ползли слухи. Множились суеверия. – Гиз помолчал. – Были среди крестьян и такие, которые клялись всеми святыми, что видели е го.

– Кого? – спросил Илья.

– Того, кем стал Пауль. То, во что он превратился.

– В чудовище?

– По слухам, это уже мало было похоже на человека. Это было уже нечто совсем другое. Из другого мира. Те, кто его видел, они… Одного местного увезли потом в психушку. Он испугался на всю оставшуюся жизнь. Но это было уже после войны. А во время войны и потом, позже, власти смотрели на пропажи людей сквозь пальцы, тут тогда было нестабильно, неспокойно. Кто-то бежал за границу, кого-то арестовывали ночами, ссылали. В общем, поди разберись, кто и по какой причине вдруг внезапно исчез. Ну а потом случилась эта история с отрядом Марковца. Достоверно известно, что отряд вошел в замок. Замок окружили войска МГБ и предложили Марковцу сложить оружие. На размышление дали ночь. Марковец решил бежать через подземный ход. Они спустились туда всем отрядом, человек сорок, и оттуда уже никто не вышел.

– Куда ж они могли деться? В тартарары, что ли, провалились? – спросил Кравченко. – Как легенда-то это объясняет?

– Легенда говорит, что все эти бедняги стали добычей… ну назовем его словом Ильи – чудовища. Оно охотится на людей. Растерзанные птицы – это просто метки, знаки. Что-то вроде предупреждения – «я уже здесь, берегись».

– Ладно, я погнал. Чушь эту вашу слушать… – Богдан переложил шлем в другую руку, однако остался на месте. – Спорим, этот вариант легенды про отряд Марковца возник здесь после того, как по кабельному показали «Хищника» со Шварценеггером?