Соседский ребенок - Шалини Боланд

Я на пару секунд задумываюсь.

– Извини, но нет.

– А вдруг ты куда-нибудь их убрала?

– Сейчас освобожусь и посмотрю.

– Спасибо. Как ты сходила к врачу? – Он забирает у меня Дейзи, и она смеется, когда он строит ей рожицы.

– Хорошо. – Я откидываюсь на спинку дивана и кладу на колени декоративную подушку. – Она сказала, что нет ничего, кроме переутомления.

Доминик прекращает веселить Дейзи и ошеломленно смотрит на меня.

– Переутомление? И все?

– Она сказала, что это вполне нормально после родов.

– Ты все ей рассказала? – Он садится рядом со мной. – О бессоннице и тревоге? Ты рассказала, как проверяешь замки и…

– Да, я все это ей рассказала, – резко бросаю я.

– И что она сказала? Она дала какой-нибудь совет?

Пожимаю плечами.

– Ну, нужно больше гулять и медитировать.

– Ясно. – Совершенно очевидно, что он совсем не рад.

– Через месяц я опять пойду к ней на прием.

– Что ж, хорошо, – говорит Доминик, придерживая Дейзи, чтобы она не скатилась с его колен. – Они хотя бы смогут отследить динамику.

– Динамику? Доминик, это была пустая трата времени. Моя бессонница и тревога порождены не состоянием моего здоровья, а той историей с радионяней и тем жутким звонком. И еще Мартином.

– Понимаю, что это трудно, но ты все равно должна выкинуть это из головы. И сконцентрироваться на себе. Делать то, что говорит врач: побольше гулять и заниматься в группе по медитации.

Я киваю, но при этом мысленно спрашиваю себя, когда мне найти для этого время, если у меня на руках грудной ребенок. А вообще, если честно, то я почувствую себя лучше только после того, когда узнаю, чтó Мартин прячет в своем подвале. У меня появляется несколько идей, однако они еще не сформировались и не обрели четкие очертания, так что я обдумаю их позже. А сейчас я хочу выяснить, что Доминик делал в доме Розы.

– Что еще интересного? – спрашиваю я.

– Ничего, все как обычно. – Доминик встает, кладет Дейзи на пол, на игровой коврик, и садится рядом со мной. – Какая же она шустрая.

– Она скоро начнет ползать.

– Ага, и тогда у тебя уже ни на что не останется времени.

– Спасибо, что пришел с работы пораньше, – говорю я, стараясь подвести разговор к интересующей меня теме. – Пробки были?

– Нет, на дорогах свободно.

– Ты говорил, что будешь пораньше, но задержался, и я решила, что из-за пробок.

– Нет, пробок не было. Просто у меня чуть больше времени ушло на то, чтобы закончить дела в офисе.

Безнадежно, он явно не собирается ничего рассказывать. Только я не намерена весь вечер терзать себя всякими предположениями.

– А разве ты по дороге домой не заезжал к Джимми и Розе? – спрашиваю я с деланой беспечностью.

Я уверена, что он на мгновение нахмурился.

– Ах да. Джимми просил помочь передвинуть ему мебель.

– Как он? Джимми?

– В порядке. Ждет не дождется вечеринки на следующей неделе.

– Значит, он был дома, да?

– Ага, я же говорю, что помогал ему двигать мебель.

Мне хочется спросить, какую конкретно мебель он двигал и почему машины Джимми не было на месте. Мне хочется узнать, когда конкретно Джимми попросил о помощи. Ведь Доминик поехал прямиком к их дому – значит, у них была договоренность. Однако я не могу придумать, как расспросить мужа, чтобы не показать, что я ему не верю. А я не верю.

– Да, кстати, – говорит он, – что там произошло? Я слышал какие-то крики, пока был у Джимми.

Я почти забыла о том, что видела из окна.

– Паркфилд вышвырнул из дома Каллума.

– Серьезно? А кто такой Каллум? – спрашивает Доминик, стряхивая с брюк невидимую пылинку.

– Каллум Карсон. Сын прораба.

– А, да, я его знаю. А что он там делал?

– По словам Лорны, Каллум втюрился в их старшенькую, Ханну.

– Паркфилд явно не в восторге от этого.

– Еще слабо сказано. Похоже, Паркфилд физически вышвырнул его из дома. Кстати, а откуда ты знаешь Каллума? – спрашиваю я.

– Ну, я с ним не знаком, просто видел, как он стоял, прислонившись к моей машине. Я попросил его отойти. Он показал мне средний палец. Вот такой он милашка. Тогда еще вышел Плакса Миртл и назвал мне его имя.

– Что-то не похоже на Каллума. В классе он всегда хорошо себя вел.

– А теперь превратился в кусок дерьма. Не удивлюсь, если окажется, что это он испортил мою машину.

– Уж больно жестокая месть. – Доминик качает головой и хмурится. – В общем, – продолжаю я, – пришел отец Каллума и пихнул Паркфилда в грудь.

– Проклятье.

– Знаю. Я думала, они подерутся, но Паркфилд попятился и быстро скрылся в доме.

– А где ты была, пока все это происходило?

– В спальне. Смотрела в окно. Именно тогда я и увидела твою машину у дома Клиффордов.

Доминик краснеет.

– Хочешь чаю? – спрашивает он.

– Давай заварю, – предлагаю я.

Собираюсь встать, но Доминик останавливает меня, кладя ладонь мне на руку.

– Кирст, все в порядке? Мне кажется, ты немного…

– Что немного?

– Не знаю. Немного раздражена. Это потому, что я отправил тебя к врачу? Но я очень беспокоюсь за тебя. Ты же знаешь это, правда? – Я пожимаю плечами. – Или я чем-то расстроил тебя?

– Не знаю. А ты расстроил? – спрашиваю я с улыбкой на лице, но с болью в сердце от мысли, что он был с Розой Клиффорд.

– Я бы рассказал, если бы знал, – отвечает он, подмигивая мне. – Ну а если серьезно, что с тобой?

– Ты в смысле, что кроме умопомешательства?

– Ох, Кирст. – Он притягивает меня к себе, и я позволяю себя обнять, но не могу избавиться от чувства, что муж лжет мне. Что он что-то скрывает.

Доминик на работе, Дейзи на своем коврике, вокруг которого разложены игрушки, чтобы она дотягивалась до них и изучала. Я сижу за кухонным островом. Передо мной открыт ноутбук, я потягиваю воду со льдом. Проснулась рано, вся изломанная от жесткого матраса и измученная всяческими мыслями. Почему я сплю здесь, а не с мужем? Почему боюсь хотя бы на несколько шагов отойти от дочери, если все замки надежно заперты? Больше не хочу, как лисица, прятаться в норе. Я буду дерзкой. Буду действовать.

Доктор Слоун сказала, что пройдет какое-то время, прежде чем я опять почувствую себя самой собой, но мне уже лучше: голова ясная, мое мировосприятие более оптимистичное, мой настрой более решительный. Может, все это психосоматика – может, я стала ощущать себя самой собой потому, что врач не выказал никакого беспокойства по поводу моего состояния? Однако я твердо убеждена в том, что материнство – это не единственная причина моей тревоги. Главная причина – подозрения в отношении Мартина. Так что если выясню как можно больше о его подвале, окажусь на шаг ближе к полной уверенности в безопасности моего дома.