Мой охотник на монстров - Марина Комарова

– Осторожно, – прошептала я одними губами, пытаясь хоть как-то предупредить.

Змея, кстати, больше не придавливала своим весом. Хоть и никуда не делась, так и лежала на мне, будто прикрывая от безумца.

«Это всё от нелепости происходящего, – мелькнула мысль. – Может, я уже давным-давно умерла, а это всё – просто существование после смерти».

Андрас улыбнулся. И только сейчас стало ясно: в его глазах нет зрачков, вся радужка – болотного цвета. Я невольно вздрогнула. Друг или враг? Может быть, лучше было бы, чтобы Радош прирезал сразу?

– Кто ты такой? – прорычал Радош.

Этот же вопрос волновал и меня. Хорошо было бы сбросить змею, но та явно не собиралась никуда исчезать. А вот слабость по чуть-чуть отступала, и это не могло не радовать.

Андрас не обратил на него внимания, подошёл ко мне, осмотрел, потом чуть нахмурился.

С пальцев мертвовода сорвалась тьма, метнулась прямо к Андрасу. Тот резко поднял руку, тьма замерла громадной кляксой. А через секунду обернулась водой и хлюпнула на землю.

– Хорошая попытка, – кивнул Андрас. – Но мне не до тебя. Я, видишь ли, не местный.

Змея тёмной молнией метнулась к Радошу, обвила, не давая сделать и шага. Послышался дикий крик, а потом треск костей, от которого захотелось закрыть уши.

Андрас склонился надо мной и подхватил на руки.

– Ни на минуту тебя нельзя оставить, – мягко пожурил он.

Тут же пламенем вспыхнула паника. Отчаянно билась мысль: ни за что не позволять ему унести меня, иначе никогда не увижу Горана.

– Подожди… – произнесла я хрипло, с трудом совладав с голосом, казавшимся сейчас совершенно чужим. – Здесь…

– Здесь больше не стоит находиться, – сказал он. – Радош больше тебя не потревожит.

В последних словах было столько презрения и какой-то брезгливости, что сомнения в том, жив ли мертвовод, тут же улетучились.

– Не стоит, да… Но тут… я была не одна.

Слова и мысли путались, я испугалась, что не получится ни задержать, ни хоть как-то отвлечь.

Сейчас было хорошо видно, что кожа Андраса странно бледна, в глазах и вовсе нет ничего человеческого, а от голоса по коже рассыпаются мурашки. Создание, существо, пришедшее неведомо откуда.

«Из Балатона, – неожиданно пришла в голову мысль. – Он пришёл из озера».

И, будто в подтверждение этому, угол моих губ словно обожгло. Как раз там мне поставили метку, когда мы ночевали у озера. В эту секунду я вспомнила, где видела эти глаза и слышала шипящий голос…

Андрас на секунду заколебался. Казалось, что ему откровенно наплевать на того, кто тут ещё есть, но что-то не даёт поступить так, как он хочет. То есть в сию же секунду развернуться и покинуть это место.

– Мы не можем бросить тут умирать ни в чём не повинного человека, – шепнула я, судорожно вцепившись в его белую рубашку.

Жест был полон отчаяния, и каким-то чудом Андрас это понял. Чуть нахмурился, но потом в его глазах появилось что-то такое, что пробудило внутри какие-то странные чувства. Одобрение? Нежность? Понимание?

– Хорошо, Стася.

А потом почти невесомо коснулся пальцами моих век. Тут же по телу разлилось тепло, такое ласковое и тягучее, обволакивающее со всех сторон. И сразу стало как-то уютно и сладко, будто опасность миновала и мне больше ничего не угрожало. А я оказалась в руках мужчины, который сможет защитить и больше никому не позволит криво на меня посмотреть.

«Какая глупость, – сонно подумала я. – Это же сказка, а сказки никогда не становятся реальностью».

Только тепло продолжало утягивать в колышущуюся ласковую тьму, которая нашёптывала, что все страхи позади и сейчас моя единственная задача – заснуть. Заснуть как можно скорее, потому что это самое лучшее на свете лекарство. А когда я проснусь, то всё будет хорошо. И будет прозрачное озеро, горы, касающиеся вершинами перистых облаков, и переливчатая песня птиц, от которой на душе становится легко и спокойно. А ещё всегда будет возможность, устав от беспокойных людей, уйти туда, где никто не потревожит. Уйти вниз, под воду.

Меня ласково погладили по волосам.

– А теперь – спи, – шепнул Андрас. – Спи, девочка моя.

* * *

Последнее, что Олег помнил, – это чудовищная минога. Она не обращала внимания на огонь Живко и живое серебро Вуйчича, пронизывавшее её словно стальные спицы. Минога упорно ползла к Олегу, а потом – кидалась. Несколько раз очень удачно. Плечо и бедро окрасились алым, от боли стало трудно дышать. Камень в руке был совершенно бесполезным оружием для уничтожения твари, жаждущей крови.

В какой-то миг миноге удалось впиться острыми зубами в лодыжку, и перед глазами Олега всё потемнело.

Прийти в себя получилось только тогда, когда рядом зазвучал голос мертвовода. Не понадобилось долго складывать одно к одному, чтобы понять, где он оказался. Рука и плечо горели огнём, боль в бедре можно было терпеть.

Но вот то, что говорил Радош, Олегу совсем не нравилось. Метнуться сразу, сгруппировавшись, и сбить мертвовода с ног – одно, а вот безвольным грузом рухнуть рядом – совсем ни к чему.

А потом пришёл Андрас.

Его имя Олегу ничего не сказало, но хватило одного взгляда, чтобы определить: не человек. Подтверждением тому был замерший мертвовод. Вроде бы внешне и не изменился, но под ветром не шелохнётся, а взгляд единственного глаза направлен куда-то вдаль. Его явно не интересует, что статный незнакомец сгрёб Стасю в объятия и держит, словно самое дорогое сокровище на свете.

«Знакомство с сестрой так себе, – промелькнула мысль. – Что-то мне не везёт в плане знакомства с родственниками. Надеюсь, хоть невеста нормально познакомит… Если, конечно, я отсюда выберусь живым».

Андрас ещё что-то тихо шептал Стасе, а потом вдруг поднял голову и внимательно осмотрелся. Что-то ищет, паразит. Ладно, уж что есть.

– Добрый вечер, – как можно более невозмутимо поздоровался Олег, медленно принимая сидячее положение.

Андрас не изменился в лице. И глаза у него были жуткими. Такими, что с трудом удавалось оставаться на месте. Сглотнув, Олег продолжил:

– Не подскажете, как добраться до ближайшей больницы?

Вопрос не блещет разумностью, но если тебя погрызла минога, то можно прикинуться шокированным и немного не в себе. Нет-нет, не говорить, чтобы положил Стасю на место или почему вдруг Радош превратился в живую статую, а просто узнать про больницу. В этом же нет ничего необычного, не так ли?

Андрас чуть прищурился, Олег тут же захотел притвориться частью ландшафта, однако отступать уже было поздно. Поэтому приходилось играть выбранную роль дальше.

Олег открыл рот, чтобы продолжить, но не успел произнести и звука. Земля задрожала, даже Андрас покачнулся. Правда, Стасю не выронил, только прижал крепче.