Крестовый поход в лабиринт - Валентина Андреева

– А сеньоре Осиповой де Суарес сейчас от этого не холодно, не жарко. Ей от другого плохо, – глубокомысленно изрекла она и добавила: – Дай, Боже, здоровья всем травмированным! Придется навестить Тамару Владимировну. Последнее благое дело, и все! Уйдем в теневую экономику.

– Наталья Николаевна имеет в виду финансовую часть семейной жизни, – торопливо пояснила я. – Вопрос в том, как провести часть расходов семейного бюджета черным налом с наивысшей выгодой исключительно для себя, любимой, но при этом не потерять любовь и уважение мужа.

Девчонки прыснули. Наташка заявила, что ничего смешного в моих пояснениях нет. А если кому-то пришла в голову крамольная мысль о том, что она собирается надуть всю страну, то она не виновата. Во-первых, ряды желающих и без нее ширятся и крепнут, во-вторых, каждому следует рубить дерево по себе, а в-третьих, не следует при этом рубить сук, на котором сидишь.

– Хорошо сидим! – пробормотала я, думая о том, что пора и честь знать.

– Позвоните нам после больницы, – внимательно следя за Наташкиными манипуляциями с чайной ложкой, попросила Ольга. – И еще. Если Ромка позвонит, стоит ему говорить, что случилось с его двоюродной бабушкой?

– Не стоит! – заявила Наташка.

– Стоит! – Я решительно тормознула ее ложку, и она перевернулась. – Пусть до конца уяснит, насколько все серьезно. О смерти бабушки и о том, что случилось с Галиной, он уже знает. В воскресенье юноша уехал от нас утром, сюда заявился во второй половине дня. Уверена, Ромка заезжал к Галине, но она находилась в реанимации, и его к ней, разумеется, не пустили. Не знаю, виделся ли он с бабушкой в воскресенье. Если нет, то отправился в клинику в понедельник. О том, что бабушка умерла, узнал в регистратуре. Мы с Натальей не называли ему конкретное отделение и номер ее палаты, следовательно, именно в регистратуру он должен был обратиться за справкой. Посоветуйте ему как можно быстрее связаться с нами. И ему, и нам надо как-то выпутываться из опасной ситуации. Желательно без дополнительных потерь.

Обмен звонками мобильников прошел быстро в обстановке полного взаимопонимания. И очень своевременно, ибо буквально следом Ольге кто-то позвонил и она полностью погрязла в деловых переговорах. Меня до крайней степени поразила ее манера общения: вежливый, доброжелательный тон с легким оттенком ненавязчивого юмора, ловкое жонглирование цифрами. Великолепная демонстрация умения быть железно убедительной. Судя по тому, с каким багажом она вышла из детства и юности, девушка сделала себя сама.

А минут через десять мне самой пришлось проявить умение быть убедительной. Димкин звонок ознаменовался суровым вопросом: «Ты где?!» Такое начало ничего хорошего не предвещало, следовало хорошо подумать, прежде чем врать.

– Что значит, «где»? – попробовала я возмутиться. – Разумеется, на своем месте, в своем уме.

– И, как всегда, только при своих интересах!

Умеет же Димка сказануть так, что коленки подгибаются. Если бы не сидела в машине…

– Макс сказал, что ты на похоронах. Причем точно не моих. Это я уже сам догадался. Так же как и о том, что заживо хоронишь мои надежды на спокойную старость.

– Ерунда какая… – Возмущение в моем голосе стало нарастать. – Можно подумать, тебя обманывают! Я на своем месте – там, где сейчас сижу. В своем опять-таки уме. Помнишь юношу Рому? Так вот у него сегодня бабушку хоронили. Наталья была обязана ее вещи родственникам передать. Все получилось экспромтом.

Возмущение в Димкином голосе пошло на убыль.

– В первый раз слышу об экспромте, применительно к похоронам… Романа видели?

– Нет. Мы опоздали. Я же объяснила, что все получилось стихийно.

– Так. Где ты сейчас?

– В машине…

– Дай сюда! – не выдержала Наташка и отняла у меня трубку: – Ефимов, мне твои деньги жалко. Заметь, даже по дороге из крематория я забочусь о финансовом благополучии вашей семьи… Да, мы опоздали к общему сбору, поэтому решили поехать отдельной группой. Своей собственной. Мысленно ты был с нами. Иришка ни на минуту с тобой не расставалась. Как выяснилось, заехали не туда. А «туда» приехали потом, когда уже окончательно опоздали. Сейчас едем оттуда. Поймаем всех на поминках и отдадим вещи покойницы. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена не спала ночами, чувствуя себя в неоплатном передо мной долгу? Я?! Конечно, в своем уме. Причем с самого утра. Мне чужого не надо… Нет, мы не задержимся… Хорошо, увидим Ромку, заберем с собой. Иришку давать?.. Ну, как хочешь.

Возвращая мне мобильник, вполне довольная собой Наташка изрекла:

– Зря ты о нем каждую минуту думаешь, ты ему и на фиг не нужна. Вот такие мы бабы. Дуры!

– Ир, а у тебя, случайно, не появились хоть какие-то вразумительные объяснения всей этой галиматье? Честно говоря, меня волнует вопрос, как относиться к гражданке де Суарес? С одной стороны, ее следует пожалеть, с другой… Если она наведывалась в четверг к Маноло, вполне могла заботливо отправить ее на тот свет. Ты молчишь в знак согласия или в знак протеста?

Наташка очередной раз притормозила. Пробки в столице стали повышенным источником опасности. В таких условиях «скорая помощь», неуклонно теряя свою специфику, скоро превратится в моторизованного вестника смерти. Этим выводом я с Наташкой, не отвечая на ее вопрос, и поделилась. Надо было как-то отвлечь подругу от лихой перебранки с водителем внедорожника. Правым боком машина старалась прижаться к нашей «Шкоде».

Попытка провалилась. Куда там! Забыв про свой вопрос, Наташка коротала время вынужденной стоянки более интересно, соревнуясь с соседом в вопросах ясновидения. Оба пытались угадать мерзкую сущность друг друга, скрытую за металлической оболочкой транспортного средства. Ничего не поделаешь, пробки капитально расшатывают нервную систему водителей, рождая в их измученных постоянным «спотыкачом» душах самые низменные и опасные желания. Например, дать полный газ – и вперед! Зато мстительно и тихо радуются пешеходы. Можно без особого риска для жизни прогуляться на противоположную сторону дороги, а то и обратно, не используя предназначенный для этой цели подземный переход. И при этом делать вид, что в упор не видишь шеренги злобно урчащих машин. Неужели Тамара Владимировна попала под колеса сбрендившего водителя одной из таких вот застоявшихся машин? Что-то плохо верится…

Наташка наконец отвлеклась от перебранки, и метров десять вперед мы все же проползли. Когда она закончила с характеристикой впереди стоящего «козла», ее ждала приятная неожиданность. Нахальный мужик на «внедорожнике» приотстал. Как пояснила довольная подруга, не выдержал прессинга ее доводов, смирился со своей гнусной характеристикой и теперь занят собственным перевоспитанием. Слева, но уже в неопасной близости от нас стоял серенький «жигуленок», водитель которого был занят разговором по мобильнику. Наташка скривилась и решила было напомнить ему о запрете на подобные действия за рулем, что сулило новое и хоть какое-то развлечение на стороне. Но осеклась. Из открытых окон машины доносились слова, по которым можно было судить о теме разговора. Наташка привлекла внимание парня громким извинением. Не отрываясь от трубки, он перевел на нее полные недоумения глаза и вопросительно кивнул – чего, мол, надо?