Крестовый поход в лабиринт - Валентина Андреева

– Знаю, – прошептала она в ответ. – Только вот одно воображение, но без соображения… Слабо почувствовать себя бра?

– Тс-с-с… – приложила я палец к губам, призывая к молчанию. Разговор Тамары Владимировны с девицами переместился ближе к нашей двери…

Сеньора де Суарес требовательно спрашивала, как долго Сафонтьевы не живут в своей комнате.

– Как долго, мы не знаем, – приветливо щебетала Лерочка. – Когда мы сюда полтора года назад въехали, они уже не жили. Мы их обоих видели только раз или два, да и то мельком. Даже не знаем, как их зовут. Комната у них все время закрыта, ключи только у нашей соседки, но ее уже пятый день нет дома. Наверное, уехала.

– Ничего страшного, у меня есть свой ключ, – заявила Тамара Владимировна. – Мне передала его Татьяна Михайловна. Спасибо, дальше я сама.

– Но-о-о… – замялась Лерочка.

– Не волнуйтесь, к вам никаких претензий не будет.

– Ну, не знаю! Честно говоря, как-то странно, Спрашиваете, сколько времени Сафонтьевы здесь не живут, а ключи от комнаты Татьяна Михайловна вам передала. Что же у нее не поинтересовались? А где у вас ключи от входной двери?

Раздалось нежное позвякивание, наверняка Тамара Владимировна тренькала ключами перед носом девушек.

– Пожалуйста! Это ключ от входной двери. Согласитесь, незнакомому вам прежде человеку было бы неуместно воспользоваться им без предварительного звонка.

Дверь скрипнула и начала приоткрываться. Мы с Наташкой молниеносно метнулись к стене, при этом я отфутболила в угол и свою, и Наташкину сумку. Ну что бы поднять их сразу! Далось нам это подслушивание! Испуг был настолько велик, что я нелепо замерла на одной левой ноге, опасаясь опустить вторую на пол. Если бы не брошенный на Наташку взгляд, я бы так долго стояла. Но судорожно вцепившаяся в меня подруга скосила ставшие неожиданно огромными глаза в сторону приоткрывшейся двери так, что моя правая нога в очередном приступе испуга невольно дрогнула и автоматически присоединилась к правой же, только Наташкиной.

– Мусик, брысь!!! От противный котяра, а?! – В дверь просочилась тоненькая Ольга, и я от души порадовалась за ее тридцать шестой размер, а заодно и за нас с Наташкой. Ответной радости на Оленькиной физиономии не наблюдалось. – Мусик, паршивец, имей совесть! Мы тебя приютили, а ты? О-о-о… Что это с твоими глазенами?

Наташкины зрачки медленно закатились вверх, обозрели потолок, затем вернулись в нормальное положение. Вполне осмысленным легким пинком она вернула мне мою правую ногу. Все начинало вставать на свои места. Оленька яростно помахала перед нами маленьким кулачком, беззвучно открывая рот, прокомментировала это действие нелестными для нашего возраста и положения словами и вышла из комнаты, закрыв ее на ключ.

Мне показалось, что просидели мы на полу не меньше часа. За это время вполне освоились. Даже ухитрились обменяться мнением по поводу удачного сочетания цвета обоев и штор и неудачных ковров, висевших над кроватью и диваном. На мой взгляд, один из них следовало постелить на пол, другой… Не знаю куда. Наташка не знала, куда деть оба.

– Девушки, я собираюсь уходить! – раздался из коридора голос Тамары Владимировны, и мы, погрязнув в споре о названии комнатного цветка, росшего в большом горшке на подоконнике, едва не выскочили наружу. – Можете убедиться, мебель с собой я не прихватила. Но мне не дает покоя мысль – почему вы сказали мне неправду?

– То есть как это неправду? Что вы имеете в виду? – с вызовом спросила Ольга.

– То, что Сафонтьевы здесь длительное время не появлялись. Кто-то старательно протер все пыльные места…

– Так это Галина Андреевна! Наша соседка. Мы вам о ней говорили, – спокойно пояснила Лерочка.

– Не нужно мне лгать. За время ее отсутствия пора бы накопиться новому слою пыли. Не далее как вчера здесь был Роман. Не уверена, что он требователен к чистоте, значит, именно вы оказали ему услугу по уборке.

– Была охота! – запальчиво возразила Ольга. – Если он здесь и появлялся, то в наше отсутствие. У него, между прочим, есть свои ключи, и он…

– У него не было своих ключей, – прозвучало довольно устало. – Вы оказываете ему плохую услугу.

Было слышно, как Тамара Владимировна прошла к выходу, и мы уже облегченно вздохнули, как вдруг услышали ее удивленный голос:

– А чьи это туфли?

«Мои», – мысленно ответила я на ее вопрос без всякого раздражения. И обреченно развела руками в ответ на возмущенные Наташкины жесты. К чему крутить пальцем у виска, если я с туфлями уже оказалась порознь. Не выскакивать же сей момент за ними.

В коридоре шли оживленные препирательства на тему, стоит ли покупать туфли тридцать шестого размера девушкам с размером ноги ближе к сороковому. Обе девицы выдали их за свои.

– Блин! – страдальчески морщась, прошептала Наташка. – Вот ведь настырная баба! Неужели не понятно: девушки стремятся к идеалу. Некоторые идиотки, например, в целях похудания не жалеют денег на одежду меньшего размера. Чем дальше, тем дороже… Нет, не то. Чем дороже, тем эффективнее.

– Передайте Роману, что детство кончилось! Ему пора разобраться с категориями добра и зла. Всю жизнь обманом не проживешь. Юноше следует вернуть то, что ему не принадлежит!

Это прозвучало так властно и требовательно, что я опять присела.

– Пусть подумает о последствиях своего необдуманного поступка. И напомните владелице туфель, что обувь должна быть удобной.

Входная дверь хлопнула, я мигом кинулась к окну. Важно было удостовериться, что Тамара Владимировна в самом деле ушла, причем не обратив внимания на стоявшую у подъезда Наташкину «Шкоду». Она обратила…

Кажется, девушки пытались что-то у меня выяснить. Бесполезно, я их не слышала. Вместо меня отвечала Наташка. Я с минуты на минуту ожидала звонка Тамары Владимировны и пыталась найти достойные оправдания нашим с Наташкой пряткам. Время шло, а звонка все не было. В тот момент мы еще не знали, что, отойдя от дома на очень небольшое расстояние, Тамара Владимировна была сбита проезжавшей мимо машиной. Мобильный телефон, который она держала в руках, взмыл вверх и упал рядом с ней на асфальт пешеходной дорожки. Какая-то сердобольная женщина передала его врачу «скорой помощи».

«Очнулась» я за столом, с куском обгрызанного хлеба в руке и легким чувством обиды на подругу. Раньше она всегда проявляла обо мне заботу, независимо от моего желания подкладывала лакомые кусочки. Что себе, то и мне. Отсутствие звонка казалось странным, но я подумала, что Тамара Владимировна решила не унижать себя замечаниями в наш адрес. Надеялась, больше никогда не увидимся.

– Почему Ромка сбежал? – услышала я собственный голос и удивилась металлическим ноткам. – Что его испугало?

– Мы, честное слово, не знаем… Его еще в пятницу какой-то мужик по городскому телефону спрашивал. Потом в субботу звонили. Мы сказали, что он здесь не живет и где находится не знаем.