Убойная стрела Амура - Валентина Андреева

– Точно надо! – заверила я. Как раз у меня сомнений в целесообразности этой поездки не было. – Главное – вывезти картину. А если по пути подвернется психиатр – замечательно, обязательно с ним посоветуюсь. Такое впечатление, что в голове мысленный улей, мысли роятся и разлетаются в разные стороны. Не успеваю ловить и обдумывать. Знаешь, беги за Лилианой Сергеевной без меня. Мне необходимо срочно попасть в наш номер.

В комнате явно кто-то побывал. Я чувствовала это интуитивно. Такое трудно объяснить. Удивительно, но смена замка не помогла. Злоумышленник умел проникать сквозь стены. Жаль, что в тот момент вплотную не занялась проверкой этого предположения.

Присмотревшись внимательно к обстановке, обнаружила доказательство своей правоты. Наташкины тапочки, застенчиво выглядывавшие из-под кровати, были немного сдвинуты – набекрень. Сунувшись под ее матрас, я не обнаружила пистолета. Тут же с определенными усилиями влезла рукой под свою кровать – мешала проклятая изящная, но массивная тумбочка, и облегченно вздохнула – картина находилась на месте. Тот, кто тут побывал, оказался совсем не умнее меня. Правильно. Гораздо легче приподнять матрас в удобном месте. В ногах, как у Наташки. Барсетка по-прежнему валялась в шкафу. Не совсем так, как я ее туда закинула, но все в ней было на месте. Я даже не стала ее вынимать до появления своих сообщниц. Не могу сказать, что они этим были довольны. По настоянию Натальи, безотчетно верившей мне, но не доверяющей незнакомым оперативникам, перед тем как вернуть барсетку в осиротевший номер Дятлова, Ляна составила опись ее содержимого. И вновь пригодилось мое топорное ноу-хау – «наручники», то бишь два целлофановых пакета. Это наводило на мысль об удобстве: пора обзаводиться резиновыми перчатками. Чуть позднее, уже по возвращении барсетки в комнату Дятлова, Ольга притащила их в количестве десяти пар. Увы, они сослужили нам плохую службу.

Я долго маялась, пытаясь подобрать варианты безобидного чистосердечного признания в отношении пропажи оружия Дятлова. В конце концов, видя мою удрученность, Ольга заявила, что не стоит так убиваться из-за картины, которую я пытаюсь спасти. Скорее всего, она таинственным образом вернется из багажной ячейки вокзала Великих Лук и опять объявится над лестницей, выжив с занимаемого места Нимфу, зеленовласку, прячущуюся от Пана в лесных зарослях.

– Из-под Натальи украли пистолет… – выдавила я, стараясь не смотреть на подругу. И торопливо рассказала предысторию.

Меня не перебивали. И то молчание, которое зависло в комнате, отличалось значительно повышенным атмосферным давлением. У меня заломило в висках.

– Значит так, мои дорогие, – Лянка буквально чеканила слова, – опись содержимого барсетки мы, разумеется, составляли в комнате раненого антиквара. Сразу после выноса тела и – совместно! Сейчас я это обстоятельство отмечу. Как только мы распишемся, листочек перестанет быть фиговым. Снимем с него копию и передадим органам. Оля, спрячешь документ в сейф. Ни-ка-ко-го пистолета мы не видели! Ясно?

Я решительно возразила:

– А если из этого пистолета кого-нибудь грохнут?! Получается, что мы способствуем совершению преступления. И как потом с этим жить? Нет, надо предупредить оперативников, иначе я…

– Уймись, несчастная!!! – зашипела Наташка. – Я еще могу понять, почему ты сунула пистолет именно под мой матрас – под своим его сразу же и потеряла бы, а так он хоть какое-то время находился в надежном месте. Но твое стремление лезть с утерянным оружием на передний план, но не в атаку, а сдаваться, ни в какие ворота не влезает. Предлагаю следующее. Я в доверительной беседе с оперативником поведаю, что слышала, как господин Дятлов в словесной форме бряцал своим оружием перед покойным Вениамином. Может быть, даже показывал тому пистолет. Детали продумаю. Если антиквар настолько хорошо придет в себя, что будет отрицать этот, будем считать, факт, ему не поверят. Мне-то какой смысл врать, правильно? Правильно! Ефимова, скажи честно, больше ты ничего из дятловского арсенала не сперла? Какой-нибудь гранатомет в стиле рококо.

Я истово перекрестилась и, покосившись на Ольгу, продублировала ее признание, что пока еще в своем уме. Гранатомет незаметно под полотенцем не пронесешь и под матрасом не спрячешь.

– Смотри, как хорошо соображать стала! – восхитилась Лянка.

Я подумала и обиделась. А посему перевела стрелки общественного возмущения моим проступком на подруг детства Ольгу и Лилиану Сергеевну из Копенгагена. Говорила тихо. В какой-то мере даже ласково. Ольгу пробрала нервная дрожь, в поисках поддержки она прислонилась к Лянке, вынудив трястись вместе с собой ее и Купидона на каминной полке. Так что эффект от моих слов был в полном смысле потрясающий.

– Заботливые вы наши… Мы с Натальей Николаевной не успели прожить здесь на отдыхе суток, как оказались втянутыми в безумную свистопляску, организованную с вашим участием. Госпожа Кречетникова, а все-таки, где вы находились в ночь нашего приезда, а также в минувшую ночь плюс утреннее время? Имеется в виду, когда антиквару безвозмездно дали по голове – ответить возмездием у него возможности не было. Одна не ночует в своей спальне, вторая об этом знает и покрывает приятельницу. Кроме того, пока художник Рожков маялся на вечере знакомств в тесном контакте с радикулитом, кто-то зловещим образом выколол глаза на всех его карандашных набросках, изображавших покойную девушку Полину. И еще не известно, где вас носило в момент гибели вашего заместителя. Едва ли он успел познакомиться с какой-нибудь только что приехавшей женщиной из разряда отдыхающих. Мало того, наедине распивать с ней сердечные лекарственные препараты. И более того, обед ей наверняка был дороже, поскольку входил в стоимость путевки. Наталья, ты спрашивала, точно ли нам надо в Великие Луки…

– Я уже все поняла! – Подруга выставила перед собой ладони в качестве щита от моих грядущих разъяснений. Решила блеснуть сообразительностью. – Там цивилизация – железнодорожный вокзал и кассы по продаже билетов во всех направлениях. Нам только бы до Москвы добраться.

– Подождите… – через силу выдавила Ольга. – Не делайте скоропалительных выводов… Дело в том… Даже не знаю, как сказать…

– Зато я знаю! Дело в том, что эта идиотка… Сядь на стул и перестань трястись! – приказала Ольге Лилиана. Та безропотно подчинилась. – Так вот, Ольга Леонтьевна Кречетникова, то есть упомянутая мной идиотка, побывав замужем, не поумнела, как того следовало ожидать, а наоборот, стала совершенствоваться в своем сумасшествии. Иначе не скажешь. Дожив почти до сороковника – каких-нибудь пять лет не в счет, похоронив мужа, поняла, что над ней некому больше измываться. И решила: замуж больше не бегать, но обзавестись наследником. Чтобы в старости было на кого жаловаться, мол, растила, растила… Для достижения этой цели выбрала подходящего молодого красавца. Угадайте с трех попыток, чем дело кончилось?

– Беременностью! – догадалась Наташка и с жалостью посмотрела на вытянувшуюся в струнку Ольгу.

– Это пограничное состояние уже далеко позади. Малышке Лерочке полтора года, девчушка живет с Ольгиной матерью на шести сотках под Питером, и эта клуша не может решиться привезти обеих сюда.