Тайная наследница - Люк Девениш

— Почему ты здесь стоишь, Ида? Почему не несешь посуду на кухню?

— Тс-с-с-с… — прошептала девушка.

— Люди танцуют до рассвета лишь потому, что это лучше, чем скакать во тьме по разбитым деревенским дорогам, — послышался из столовой голос Сэмюеля. — Однако мне известно, что в округе Кастлмейн бал проводят в полном соответствии с астрономическим календарем.

Агги с изумлением и недоверием уставилась на Иду.

— Стыдно подслушивать и подсматривать за хозяевами, — отчитала она девушку. — Сейчас же ступай на кухню!

Лицо Иды выражало страдание.

— Госпоже не спалось прошлой ночью. Она бродила по дому, — еле слышно прошептала девушка, — бродила возле спальни мистера Сэмюеля.

— Это неправда!

Ида покачала головой.

— Я видела их. Не произошло ничего предосудительного, но даже того, что случилось, вполне достаточно.

Агги привалилась к стене, чтобы не упасть. Услышанное, казалось, ужаснуло ее.

— А теперь мне можно подслушивать? — спросила Ида.

— Мы узнаем обо всем, если наша хозяйка посчитает нужным нам об этом сообщить, — заявила Агги, шокированная происходящим. — А теперь пошли.

И она потащила Иду за собой к обитой зеленым сукном двери.

— Согласно астрономическому календарю ночью будет ярко светить полная луна. Света будет достаточно, если мы пожелаем вернуться домой, не дожидаясь утра.

Ида не успела отойти далеко.

— Мистер Баркер все время подслушивает, — прошептала она, обращаясь к Агги. — Никогда не знаешь, в какую минуту он появится.

— Что за нелепица! Зачем ему это?

— А если будет пасмурно, свояк? — спросила в столовой Матильда.

Сэмюель расхохотался. Через несколько секунд Матильда тоже рассмеялась.

— А если будет пасмурно? — повторила она вопрос, на этот раз шутливым тоном. — Что тогда?

А затем раздался крик. Что-то ударилось о стол. Агги и Ида поспешили на шум. Распахнув двери, они застали Сэмюеля и Матильду смущенно отвернувшимися друг от друга.

— Я… мне показалось, что он хочет меня укусить, — произнесла Матильда.

Агги споткнулась на ходу.

Гладкая светлая кожа на шее Сэмюеля покраснела.

— Мисс Грегори…

— Я такая глупая, — сказала Матильда. — Он совсем не собирался этого делать.

Сэмюель вышел из комнаты, изо всех сил стараясь сохранять достоинство.

Агги некоторое время ничего не говорила. Потом ее взгляд невольно остановился на том самом месте на полу. Она отвернулась.

— Он хотел поцеловать вас, мисс? — мягко спросила Ида.

Она сама могла лишь мечтать об этом.

Матильда удивленно взглянула на девушку. Иде показалось, что леди оценивает ее, вот только до конца понять значение этого взгляда она не смогла. А потом Матильда кивнула головой.

— Да, Ида… Сначала я все неверно истолковала…

Сердце девушки сжалось. Сейчас Матильда казалась хрупкой, словно стекло, и такой же ранимой, как на кладбище или в тот день, когда они забрали ее из Константин-холла. Перемены в ее поведении были просто непостижимыми.

— Ну, если это вновь произойдет, мисс, вы же знаете, как себя вести? — мягким тоном поинтересовалась Агги, снова беря инициативу на себя. — Теперь вы будете к этому готовы.

А Иде так хотелось оказаться на месте Матильды!

Позже, когда Матильда отправилась прогуляться в парк, Ида почувствовала огорчение из-за того, чему она стала свидетельницей. Девушка постаралась сосредоточить внимание на работе, однако ей никак не удавалось забыть о случившемся. Все это казалось ей очень странным. Сэмюель попытался поцеловать Матильду, а значит, он быстро, очень быстро проникся к ней нежными чувствами. Можно ли назвать такое поведение приличным? Ида не могла бы ответить на этот вопрос. За поцелуем должно последовать официальное предложение, что само по себе является предметом желаний любой девушки… Но оставались еще события, которые привели к тому, что Матильда вернулась в Саммерсби.

Ида знала, что молода и слишком неопытна, как бы ей ни хотелось доказать обратное, однако даже ей было понятно, какие трудности может вызвать то, что Сэмюель был помолвлен с покойной мисс Грегори. Что подумают люди, если он обручится с Матильдой? Ида сказала себе, что с его стороны было бы вполне разумно заблаговременно заручиться сочувствием окружающих. Если люди будут их жалеть, они, возможно, более благосклонно отнесутся к подобному повороту.

Когда Сэмюель выбрался из кареты и направился к парадному входу в Саммерсби, Ида вышла из тени навеса. Горничная знала, что Баркер сейчас где-то в доме. Ей хотелось поговорить с Сэмюелем, не рискуя быть подслушанной камердинером.

— Вы приехали из города, мистер Хакетт? — спросила Ида, сообщая о своем присутствии.

Сэмюель вздрогнул, но тотчас же взял себя в руки и улыбнулся, давая понять, что рад ее видеть.

— Да, Ида.

— Можно с вами кое о чем поговорить? — спросила служанка, стараясь, чтобы ее улыбка оставалась любезной.

Сэмюель слегка нахмурился. Ида с тревогой подумала о том, что мистер Хакетт, должно быть, решил, будто все дело в поцелуе, и постаралась уладить это недоразумение.

— До моих ушей дошли неприятные слухи, мистер Хакетт, — сказала она. — Вчера у меня выдался свободный день, и я побывала в городе.

Сэмюель нахмурился сильнее, но продолжал улыбаться.

Ида стала излагать историю, которую сама же придумала:

— Меня это очень расстроило, мистер Хакетт… такие неприятные слухи… Ну… я и решила, что вам следует о них знать…

Она замолчала, видя, что выражение его лица совсем не изменилось.

— Что это за слухи? — дружелюбно осведомился Сэмюель.

Ида собралась с духом, незаметно, как она надеялась, изучая его.

— Поговаривают, будто бы покойная мисс Грегори наложила на себя руки.

Лицо Сэмюеля оставалось бесстрастным.

У Иды не выдержали нервы.

— Люди болтают такие гадости! — выпалила она. — Они не могут придумать ничего лучше, как сыпать соль на раны других! Если бы я лично не знала этих сплетников, я бы постаралась обо всем забыть… Я всего лишь горничная, и мне шестнадцать…

На глаза Сэмюеля навернулись слезы, и это заставило Иду замолчать.

— Это правда, — сказал он.

Девушка замерла.

— Моя невеста действительно наложила на себя руки.

Ида не знала, что на это ответить.

— Мне с самого начала хотелось рассказать тебе об этом, — продолжал Сэмюель. — С первого дня нашего знакомства твои доброта и сердечность не вызывали у меня сомнений, впрочем, как и твоя честность, твоя преданность, Ида. Но о подобного рода вещах трудно говорить…