На трудных дорогах войны. Подвиг Одессы - Константин Деревянко

Противник, захватив Беляевку, остановил одесскую водокачку. Температура воздуха 30 градусов, и в городе более 400 тысяч человек[25]. Всякий поймет трагедию, в которой оказалось население, больные и раненые. Началось бурение артезианских колодцев, которое возглавил генерал А.Ф. Хренов. К боевой страде добавились страдания в быту: жажда посерьезнее голода. Появились карточки на воду. Осложнились приготовление пищи и стирка белья. Не работала канализация, а это уже угроза эпидемий. К тому же много воды требовалось заводам, работавшим для фронта, госпиталям и больницам. Враг начал бомбить город зажигательными бомбами. Начались пожары. А воды нет.

20 августа командиром 25-й Чапаевской дивизии был назначен генерал И.Е. Петров, бывалый воин, участник Гражданской войны. Время покажет, что его назначение оказалось большой удачей. И хотя боевой путь Ивана Ефимовича не всегда был гладким – и не по его вине, в наших сердцах он оставил о себе добрую память как талантливый, мужественный военачальник. Полковника А.С. Захарченко назначили начальником штаба войск Восточного сектора. Это способствовало благополучному исходу боев в будущем в этом районе. Хороший воин во всех отношениях, он после Одессы командовал 192-й дивизией и погиб в 1942 году.

Жуков послал Военному совету флота предложения по расстановке руководящих кадров OOP. И сразу же получил ответ: Софронов – командующий армией, Воронин – член Военного совета OOP, Шишенин – начальник штаба OOP, Иванов – его заместитель, командир базы – Кулишов, начальник штаба базы – Деревянко, и до прибытия командира на него возлагаются обязанности командира базы[26]. Вскоре эти назначения были утверждены Москвой.

Я воспринял новое назначение как высокое доверие наркома, Военного совета флота и старался оправдать его. Полковник Н.И. Крылов по устному приказанию приступил к исполнению обязанностей начальника штаба армии и заместителя начштаба OOP по совместительству. Политотдел OOP возглавил полковой комиссар Л.П. Бочаров.

Для руководства городом в состав Военного совета OOP был введен первый секретарь Одесского обкома партии бригадный комиссар А.Г. Колыбанов. Он и председатель облисполкома Н.Т. Кальченко с помощью партийной организации обеспечили необходимые условия для жизни и деятельности населения, удовлетворения запросов фронта. Многое в этом направлении сделали также секретари обкома партии Г.С. Сенин, Л.И. Найдека, И. А. Сосновский, Е.Ф. Карюков, А.Ф. Чернявский, Д.Г. Гапий, секретарь горкома партии Н.П. Гуревич, председатель горисполкома Б.П. Давиденко, заместитель председателя облисполкома Я.М. Мизрухин. Все они много работали по обеспечению боевых действий войск, обслуживанию населения, организации МПВО, эвакуации предприятий, проведению оборонных работ.

Членом Военного совета от флота был назначен И.И. Азаров.

Тыловое снабжение и пополнение людьми Приморской армии Генштаб возложил на Северо-Кавказский и Закавказский военные округа с подачей грузов и людей через Кавказские порты. Наши коммуникации удлинились до 400–600 миль (730-1100 км).

Ставка и Генштаб создали стройную структуру обороны Одесского плацдарма. Защита Одессы явилась совместной оборонительной операцией всех видов Советских Вооруженных Сил: сухопутных войск, флота, авиации, войск ПВО, с участием торгового морского флота и гражданского населения города и области.

Меня и сейчас иные спрашивают: чей же вклад больше в Одесскую эпопею? Я отвечаю в полном соответствии с исторической правдой: да, армия была придана, подчинена флоту. Но на главном, сухопутном, направлении обороны она была основной ударной силой, подкрепленной флотской мощью: морской пехотой, береговой артиллерией, кораблями и авиацией. И если учесть образцовую эвакуацию армии морем, то попробуй разберись в приматах и приоритетах – чей вклад больше! Получится, как в той притче: все равно что искать черную кошку в темной комнате, куда она вообще-то и не заходила. Армия и флот на равных защищали Одессу Вот в чем состоит истина.

Шишенин объявил Крылову и мне, что штаб OOP будет небольшим, без отделов, и состоять из представителей армии и флота. Из Севастополя уже прибыли операторы полковники А.М. Аганичев, Г.В. Матьяшек и капитан 2-го ранга Л.Г. Чернов. Софронова, Крылова и меня, как исполняющего обязанности командира базы, пригласили на Военный совет OOP, где Жуков дал установочные указания. Из них следовало, что присылаемые флотом боевые корабли будут придаваться базе, их использовать в артподдержке сухопутных частей. На море должен быть один хозяин, поэтому порт подчиняется базе, а через него и все приходящие торговые суда. Было приказано создать в порту образцовую организацию для быстрой разгрузки и вывозки боеприпасов, других грузов. Эвакуация морем людей по линии города и армии возлагалась на базу. Ничто не могло быть вывезено из Одессы без санкции командира базы. Ни один мужчина в возрасте от 18 до 55 лет не имел права покинуть осажденный плацдарм.

Окончательно сложился морской фронт обороны Одессы, и нужно было умело возглавлять его борьбу. В связи с ограниченным составом штаба OOP и в целях быстрого решения морских вопросов за базой оставалось право самостоятельного сношения со штабом флота по вопросам перехода кораблей и судов и их действий. А решение вопросов взаимодействия между армией и базой возлагалось на их командование. В самых драматических ситуациях, следовавших одна за другой, между штабами армии и базы не возникло ни одной размолвки, которая бы привела к разнобою в работе. Я это отношу на счет деловитости и партийной принципиальности работников обоих штабов. Этому способствовал и спокойный характер начальника штаба Приморской полковника Николая Ивановича Крылова. И когда он писал воспоминания о Севастополе, хорошо сказал: «В Одессе отношения со штабистами-моряками были как-то ближе и теплее – такие, как здесь с Моргуновым и Кабалюком» (это севастопольские береговые артиллеристы).

Конечно, у нас возникали рабочие споры, обычные для штабов соединений, воюющих рядом на стыке суши и моря. Но они были даже полезны в поисках лучшего решения, велись в пределах разумного и разрешались при общем согласии в соответствии с существовавшими требованиями.

Противник подтягивал свежие дивизии и вводил их в бой. Острота борьбы за Одессу росла с каждым днем и часом. В нее все больше втягивались труженики города и области. В тылу войск население помогало создавать новые позиции. На осажденном плацдарме шло сражение за город, а колхозы продолжали убирать урожай и снабжать войска продовольствием. Случалось, что и гражданское население попадало под огонь артиллерии и минометов противника. Были потери.

Весь призывной контингент для пополнения частей был практически исчерпан. 90 процентов коммунистов Одесской партийной организации с оружием сражались с врагом. Когда становилось тяжело на передовой и командиры дивизий взывали о помощи, обком и горком партии производили очередную – в который раз! – мобилизацию коммунистов и направляли их в части.