Россия для россиян - Михаил Делягин

Удорожание нефти сделает более доступным сжиженный природный газ (СПГ) и подстегнет расширение его рынка. Способствуя «отвязыванию» рынка газа от капиталоемких магистральных газопроводов, распространение СПГ подтолкнет не только либерализацию существующих региональных рынков газа (в первую очередь европейского), но и постепенную интеграцию их в единый глобальный рынок газа, где долгосрочные поставки по газопроводам будут сначала дополняться, а затем и ограничиваться поставками СПГ.

Однако эта либерализация и формирование глобального рынка парадоксальным образом не разрушит общую картину сегментации глобальных рынков энергоносителей, но лишь встроится в нее. Последствия снятия технологических ограничений для свободной продажи газа будут во многом нейтрализованы возникновением глобальных политических барьеров, и СПГ будет продаваться в первую очередь стратегически дружественным потребителям точно так же, как и нефть, и нефтепродукты.

Сегментация глобального рынка энергоносителей будет усилена тенденциями к национализации нефтегазового сектора неразвитых и развивающихся стран, в том числе переходом месторождений нефти и газа из-под контроля глобальных монополий Запада под контроль национальных государств. Понятно, что это нанесет сильнейший удар по глобальным монополиям развитых стран, — и не только потому, что они лишатся части своих сегодняшних ресурсов, но из-за утраты перспективы дальнейшего расширения сфер своего влияния и практической деятельности. Поскольку фондовые рынки ориентируются не столько на текущее реальное состояние бизнеса, сколько на его перспективы, именно разрушение перспектив нанесет самый страшный в краткосрочном плане удар глобальным энергетическим монополиям.

Однако значительно более серьезные проблемы создаст для них технологический прогресс.

Ведь сегментация глобальных рынков энергоносителей, хотя и облегчит положение Китая, отнюдь не решит всех его проблем (и при этом, по всей видимости, еще и серьезно усугубит проблемы Евросоюза и Японии). В результате он форсирует поиск технологий, снижающих энергоемкость экономики, и качественно новых источников энергии.

В принципе уже существующих сегодня технологий достаточно для существенного и достаточно быстрого снижения зависимости мировой экономики от нефти и газа, однако, весьма вероятно, в этом направлении могут быть найдены и новые, еще более эффективные решения. Вопрос заключается в их форсированном распространении, сдерживаемом, насколько можно понять, глобальными монополиями и некоторыми государствами — экспортерами энергоносителей.

Однако удорожание энергоносителей усилит потребность в снижении энергозависимости до такой степени, что она гарантированно прорвет существующие ограничения и обеспечит стремительное развитие сверхпроизводительных технологий, разрушающих глобальный монополизм.

Главным практическим следствием этого будет драматическое удешевление энергии. Можно предполагать, что уже к 2020 году человечество подойдет в условиях «энергетического изобилия» и при качественно ином мировом порядке, чем сейчас.

Этот мировой порядок, равно как и коллизии его неизбежно хаотического формирования, представляет собой самостоятельный интерес (наиболее вероятно, что наибольший выигрыш получит Китай, который имеет максимальные шансы стать источником и центром распространения новых технологий в силу максимальной организованности, качества государственного управления и наиболее спокойного отношения к праву интеллектуальной собственности), однако для России наиболее важным сегодня с практической точки зрения является осознание того, что баснословно благоприятные для ее развития внешние условия, связанные с дороговизной сырья, сохранятся не слишком продолжительное время.

С одной стороны, беспрецедентное по своей длительности (с середины 1999 года) удорожание энергоносителей сохранится на ближайшие годы. Оно уже в полной мере превратило российские нефть, газ и уголь из коммерческого в стратегический, геополитический ресурс.

С другой стороны, было бы верхом беспечности и безответственности полагать, что это удорожание носит долгосрочный характер; наиболее разумно исходить из того, что «энергетические каникулы» для России продлятся еще не более 10 лет.

Это требует коренного переосмысления принципов и механизмов их использования.

Представляется принципиально важным сознавать, что нападения США и их сателлитов на Югославию в 1999 году и на Ирак в 2003 году уничтожили международное право в том виде, в котором оно существовало ранее, и превратили его в простое прикрытие грубой и открыто реализуемой военной силы. Обеспечив необходимую обороноспособность (в том числе в информационной сфере, где обороноспособность заключается в возможности транслировать свою правоту в глобальных СМИ в должных объемах), Россия должна ответить на военную силу США своей энергетической силой.

Выработка и реализация принципиально новой Энергетической доктрины России, затрудняемая плачевным состоянием и продолжающейся деградацией российской государственности, облегчаются тем не менее самоочевидностью данной доктрины и решаемых ею задач.

Восстановление энергетического суверенитета

Это первый, наиболее насущный и наиболее принципиальный шаг, который должна сделать Россия.

Прежде всего, надо решительно и открыто отказаться от колониальных по сути соглашений с глобальными монополиями, подписанных в первой половине 90-х годов и либо прямо нарушающих российские законы (как Каспийский трубопроводный консорциум, создающий конкуренцию российской нефти), либо наносящих России неприемлемый ущерб. К последним относятся, например, соглашения о разделе продукции (СРП), по которым иностранные инвесторы получают практически всю прибыль от добычи российских нефти и газа, а Россия не только полностью компенсирует их завышенные издержки на добычу своих полезных ископаемых, но еще и оказывается им должна!

Формальные основания для отмены соответствующих соглашений может дать тщательное и беспристрастное расследование обстоятельств их заключения. В частности, вскрытие коррупционных мотивов их подписания российскими реформаторами (трудно представить себе иные причины, по которым они, даже при всей их легендарной безграмотности и даже в хаосе первой половины 90-х годов, могли пойти на столь невыгодные для страны соглашения) по нормам современного международного права является вполне достаточным основанием для признания соответствующих сделок ничтожными.

СРП должны быть законодательно запрещены как заведомо неприемлемый для России колониальный способ освоения ее природных ресурсов ее стратегическими конкурентами.

При освоении природных ресурсов следует целенаправленно обеспечивать максимальное влияние российского капитала — как частного, так и государственного. У России достаточно денег для самостоятельной реализации проектов любого масштаба; иностранцы должны допускаться лишь как носители отсутствующих у нас технологий и, желательно, при условии передачи этих технологий и их широкого распространения в России и в среде российского бизнеса.

Следует стремиться к привлечению иностранных носителей передовых технологий прежде всего на уровне отдельных специалистов и их групп, при невозможности ограничиться этим — на уровне специализированных фирм, решающих те или иные отдельные технологические задачи (вплоть до разработки инвестиционных проектов). В крайнем случае, когда освоение того или иного российского месторождения энергоносителей действительно является исключительно сложным, иностранный капитал может привлекаться к соответствующему инвестиционному проекту в виде управляющих фирм, организующих его реализацию.