Шторм в тихой гавани - Наталия Антонова

Но Мирославу не так-то легко было сбить с толку.

– Факт в виде жениха сейчас находится здесь, – сказала она.

– Где это здесь? – не понял майор.

– Сидит в коридоре. И он полностью уверен, что его девушку подставили.

– Он ошибается.

– Почему вы так уверены?

– Потому что партнёр Рудневой сообщил следствию, что убитая составила завещание в пользу племянницы. А там, уверяю вас, – майор осуждающе покачал головой, – деньги немалые, скажу я вам.

– И что?

– А ничего! После ссоры с племянницей Руднева пригласила нотариуса как бы на вечеринку, а на самом деле с намерением переписать завещание.

– Это вам сказал нотариус?

– Не прямо, – уклончиво ответил Отбывайко.

– Опанас Самойлович, скажите положа руку на сердце, вы собираетесь с этими крохами идти в суд?

– До суда дело дотягивать буду уже не я. Я же вам говорил об этом.

– Говорили. Но подумайте, что вы теряете, если начнёте копать глубже?

– Куда уж глубже? – вздохнул он.

– У вас есть протоколы опроса свидетелей?

– Ну.

– Вы не могли бы мне их показать? – невинно поинтересовалась Мирослава.

– Да вы рехнулись, барышня! – возмутился майор.

– Ничуть. К тому же я не барышня, а детектив.

Майор осуждающе покачал головой.

– Опанас Самойлович! Миленький! – проговорила Мирослава ласково. – Я гляну только одним глазком.

– И не надейтесь.

– Тогда хотя бы скажите мне, кто присутствовал на вечеринке у Рудневой в вечер её убийства.

– Да вы чего это взялись верёвки из меня вить? – возмутился Отбывайко, но уже не так рьяно.

Мирослава подмигнула майору, и он уставился на неё как загипнотизированный.

– Представляю, как вам надоело сидеть в этом гадюшнике, – сочувственно проговорила Мирослава.

– Шо?

– Не шо, – передразнила его Мирослава, – а что, Опанас Самойлович! Если вы раскроете это дело, то гарантированно пойдёте на повышение.

– Так оно уже раскрыто, – проговорил он уже не так уверенно.

«Кажется, мне удалось заронить в душу майора зерно сомнения», – подумала она и воскликнула:

– Как бы не так! Пока даже полшага не сделано в сторону раскрытия дела.

– Очень уж вы умная, – хмыкнул он, – и чего вы хотите от меня?

– Вы собирались назвать мне свидетелей, – переключила она его внимание.

– Я собирался? – удивился он.

– Конечно! Опанас Самойлович! Диктуйте.

И он, удивляясь самому себе, продиктовал. Было в ней что-то такое, что майор даже языком прищёлкнул, пытаясь найти определение этому чему-то. Но так и не нашёл.

– Вот! – удовлетворённо сказала Мирослава и, поднимаясь, проговорила: – А теперь пойдёмте, Опанас Самойлович.

– Куда? – удивился Отбывайко.

– Вы познакомите меня с обитателями дома Рудневой.

– Но…

– Пойдёмте, пойдёмте, – она подхватила его под руку. Так они и вышли из кабинета майора, тесно прижавшись друг к другу. Данила, ждавший детектива в коридоре, вытаращил глаза, а потом на всякий случай даже протёр их.

– Кабинет закройте, – посоветовала Мирослава Отбывайко.

И майор закрыл.

– А это, познакомьтесь, жених Ксении Моравской Данила Чижов. – Данила, – обернулась она к Чижову, – это майор Опанас Самойлович Отбывайко. Он ведёт расследование убийства тётки твоей девушки.

Мужчины с недоумением уставились друг на друга. Но Мирослава не дала им вволю налюбоваться друг другом.

– Всё, познакомились, и пойдёмте.

– Куда? – тихо спросил Данила.

– Опанас Самойлович счёл необходимым провести нас на место преступления и познакомить с обитателями дома Рудневой.

– Только вас! – неожиданно упрямо заявил Отбывайко, ткнув Мирославе в грудь указательным пальцем. – А его нет, – кивнул он на Данилу.

– Хорошо, – не стала спорить Мирослава, – Данила подождёт в машине, – и она кивнула Чижову.

– Понял, – ответил тот и сразу исчез с поля зрения майора.

Но когда они уже почти дошли до дома Рудневых, майор встал как вкопанный.

– Что случилось, Опанас Самойлович? – проворковала Мирослава.

– Не могу я, – сказал Отбывайко, снял фуражку и вытер пот со лба.

– Почему, Опанас Самойлович? – спросила Мирослава и осторожно пожала майору локоть.

– Потому что турнут меня из-за вас с работы и полечу я кверху тормашками без всякой надежды на пенсию.

– Опанас Самойлович! Миленький! – Мирослава сложила руки на груди и посмотрела на майора с искренней мольбой.

– Не могу, – стоял он на своём.

– А что нужно для того, чтобы вы смогли? – спросила она.

– Разрешение начальства.

– А иначе никак?

– Никак, – помотал он головой, как измученный работой мул.

– Опанас Самойлович! Вы не оставляете мне выхода, – притворно проговорила Мирослава твёрдым голосом с ноткой сочувствия.

– То есть? – не понял он.

– Я сейчас уезжаю, но уже через несколько часов привожу сюда крутого адвоката и толпу журналистов. И небывалая шумиха вокруг этого дела и вокруг вас как главного персонажа будет обеспечена. Я думаю, что обитателям этой деревни, – она кивнула в сторону замков, – это ой как не понравится.

Он с изумлением воззрился на неё:

– Я не понял. Вы что же, угрожаете мне?

– Скажем так, – она слегка прикусила нижнюю губу крепкими белыми зубами, – я вас предупреждаю.

– Так это же шантаж чистой воды! – возмутился майор.

Мирослава пожала плечами и нежно улыбнулась Отбывайко.

– Ая-яй, – осуждающе покачал он головой, – а с виду такая милая барышня.

– Я уже говорила вам, что я не барышня, товарищ или господин майор? – усмехнулась она.

– Товарищ.

– Ну, так вот, товарищ майор, я частный детектив и выполняю свою работу. И я не отступлюсь, пока не найду настоящего преступника и не сниму обвинения с невинной девушки, на которую вы хотите повесить преступление, потому что вам лень искать настоящего убийцу или потому, что вы не умеете работать.

– Да как вы со мной разговариваете?! – майор покраснел и затопал ногами.

– Охолонитесь, товарищ майор, моё прежнее предложение о совместной работе остаётся в силе.

– Мне надо подумать, – тяжело выдохнул вмиг успокоившийся майор. – Вы и меня должны понять.