Шторм в тихой гавани - Наталия Антонова

– Понятно, – оттаял он.

«В России никто не любит богачей, – подумала Мирослава, – и особенно из той породы, что, как говорила бабушка, «из грязи в князи». А вслух она проговорила:

– Так ты не ответил на мой вопрос, ты можешь приехать ко мне?

– Да, куда и когда скажешь.

Она продиктовала ему адрес и спросила:

– Ты приедешь на автомобиле или на электричке? Там ещё не так далеко и автобус останавливается, но от него пешком километра четыре.

– На машине, – ответил он.

– Тогда я сейчас объясню тебе, как добраться.

– Спасибо, – проговорил Данила, и она почувствовала, что он улыбается, – у меня навигатор.

– Ну, что ж, как хочешь, если собьёшься с дороги, позвони. Мы будем дома.

– Ты вышла замуж? – осторожно спросил он.

– Нет, – коротко ответила она, не желая ничего объяснять.

– Извини, – испугался он её холодности.

– Ничего страшного. Приезжай сегодня часам к шести вечера. Сможешь?

– Смогу.

На этом они распрощались.

После чего Морис спросил:

– Ну что, продолжим работу в саду?

– Нет, пожалуй, на сегодня хватит, – отозвалась Мирослава.

После обеда они вдвоём вымыли посуду, после чего Морис остался на кухне, чтобы заняться приготовлением ужина, а Мирослава поднялась в свою комнату. Он не сомневался, что она уляжется на кровати в обнимку с книгой и котом. Обиды на то, что она почти никогда не помогает ему на кухне, у него не было, так как Мирослава сразу его предупредила, что питаться они будут, говоря словами Шуры Наполеонова, «чем придётся». Мирослава не знала о кулинарных талантах Мориса и о том, что он любит готовить. Зато сразу уведомила его, что лично она терпеть не может стоять у плиты.

Впрочем, и так ясно, что работодательница не обязана кормить своего служащего в прямом смысле этого слова. Хорошо, что кормит в переносном, и весьма неплохо. На оплату своего труда Миндаугас пожаловаться не мог. Хотя оплачивалась только его работа детектива. Кулинаром, садовником и прочим он был по собственному почину. Но зато не платил ни копейки за то, что проживал в благоустроенном коттедже и мог есть сколько угодно овощей и фруктов, созревающих на участке.

Около четырёх часов вечера позвонил Шура Наполеонов и, когда Морис взял трубку, сердитым голосом спросил:

– Где Славка?

– У себя в комнате.

– Дрыхнет, что ли?

– Не думаю. Наверное, читает.

– Читает она, – недовольно проговорил Наполеонов, – а я дозвониться до неё никак не могу!

– Сотовый телефон она скорее всего отключила.

– И что за дурацкая привычка, я тебя спрашиваю?!

– Шура! Возможно, ты имеешь право негодовать, но и мне позволь спросить тебя.

– Спрашивай! – разрешил Наполеонов.

– Почему ты задаёшь этот вопрос мне, а не Мирославе?

– Ага, задашь ей, – проворчал Наполеонов и переменил тему: – А что сегодня на ужин?

– Овощное рагу и грибы с картошкой.

– И всё? – разочарованно протянул Шура.

– Всё!

– Так я чего звоню-то, – заторопился Наполеонов.

– Надеюсь, что ты мне это сейчас скажешь, – усмехнулся Морис.

– Я сегодня к вам не приеду! – выпалил Шура. – У меня работы выше крыши! Да и дома надо побыть хоть один вечер в неделю, а то меня родная мать скоро перестанет узнавать.

– Передавай Софье Марковне привет, – ласково проговорил Миндаугас.

– Передам, – пообещал Шура и отключил связь, не попрощавшись.

«Уж не отпугнул ли я его своим скудным меню!» – улыбнулся про себя Морис.

До шести вечера оставалось ещё минут пятнадцать, когда зазвенел, разливаясь малиновой трелью, звонок, оповещающий хозяев о приходе гостя.

– Я пойду открою? – спросил Морис.

– Конечно, – кивнула Мирослава.

Спросил же Миндаугас по единственной причине, вдруг она сама захочет встретить бывшего однокашника. Но не захотела, вернее, доверила эту миссию ему. Миндаугас открыл ворота, и на подъездную дорожку въехал «Ниссан» шоколадного цвета. Из салона автомобиля выбрался элегантно одетый высокий темноволосый парень с зелёными глазами. «Да, – подумал Морис, – однокашник Мирославы явно не бедный человек. Одна машина чего стоит. Так что вполне может оплатить работу детективного агентства».

– Меня зовут Данила Чижов, – сказал прибывший, рассматривая Мориса, – мы договорились с Мирославой…

– Да, я знаю, – не дал ему договорить Миндаугас, – Мирослава ждёт вас в своём кабинете. А я Морис Миндаугас, сотрудник детективного агентства.

«Так вот он какой, князь литовский», – подумал про себя Данила, вспомнив Люсины песнопения в честь Мориса, а вслух произнёс:

– Люся говорила что-то о вас, просто я сильно расстроен и многое пролетело мимо.

– Вас можно понять, – снисходительно ответил Морис и вежливо предложил: – Проходите, пожалуйста.

Когда Чижов вошёл в кабинет, Мирослава встала ему навстречу:

– Привет, Данила! Сколько лет, сколько зим.

– Да, годы летят, – невесело улыбнулся он, – а ты почти не изменилась. Последний раз мы виделись, когда ты ещё работала следователем.

– Да, – ответила Мирослава, подумав о том, что Данила Чижов возмужал и стал мало похож на того худощавого юношу, каким он сохранялся до этого времени в её памяти. – Теперь, как видишь, на вольных хлебах, – проговорила она.

– А я в рекламном агентстве.

– Ну, что тебе сказать, – состроила она смешную рожицу.

– Не надо, не надо, – улыбнулся он, – знаю, что рекламу мало кто жалует. Но всё-таки она необходима. Я имею в виду честную рекламу.

– А такая бывает? – рассмеялась она.

– Конечно, – заверил он её преувеличенно серьёзно.

Они обменялись крепким рукопожатием.

– Присаживайся, – взмахом руки Мирослава указала гостю на кресло за столом и сама опустилась в такое же напротив.

– Спасибо. Люся сказала, что ты могла бы мне помочь, – начал он нерешительно.

Мирослава, продолжая изучать бывшего однокашника, ломала голову над тем, почему Данила сам не позвонил ей сразу же, как получил её телефон от Люси. «Наверное, взвешивал все «за» и «против» или просто сомневался, что та Мирослава, которую он знал когда-то, сможет помочь ему в ситуации, в которую он попал».

– Ты сначала расскажи мне всё по порядку, а потом мы решим, что можно сделать, – сказала она ему спокойно.